Лиам сидел неподвижно, настолько неподвижно, словно перестал дышать.
– Клэнси, значит? – тусклым голосом спросил он. – Полагаю, я ошибся. В твоем положении можно просить об услугах.
– Что ты хочешь этим сказать?
Лиам вздохнул.
– Ничего, прости. Я не хотел, чтобы это прозвучало так. Здорово, что вы двое стали такими закадычными друзьями. – Я попыталась перехватить его взгляд, но он смотрел на противоположный угол комнаты, где у стены стоял комод с нашими вещами. – Значит, он давал тебе уроки?
– Да, – ответила я, всерьез задумавшись, что лучше кое о чем умолчать. – Он учит меня отражать попытки проникнуть в мое сознание.
– А как насчет того, чтобы удержать тебя от проникновения в сознание других? – спросил Лиам. – В этом он тебе помогает?
– Пытается, – ответила я. – Он говорит, как только я возьму свои способности под контроль, это придет само собой.
– Ну, ты всегда можешь потренироваться на мне, – сказал Лиам прижимаясь лбом к моему лбу. Я тут же почувствовала легкое покалывание в затылке. Тревожный звоночек, своего рода предупреждение. Клэнси говорил, что в таком случае необходимо прервать физический контакт и представить, что я задергиваю белую занавеску между мной и тем самым человеком.
Но я не стала делать ничего подобного.
Губы Лиама коснулись моего лба. Они что-то шептали, скользя мимо век, носа, щек. Лиам обвел большими пальцами линию моего подбородка, но, едва его руки замерли, я отпрянула назад и резко отвернулась.
– Чего ты боишься? – с болью спросил он. Неужели этот человек действительно когда-то был для меня посторонним?
Неужели когда-то я могла думать, что смогу прожить без него жизнь?
– Я не хочу тебя потерять.
Лиам что-то разочарованно пробурчал, но, когда он заговорил, глаза его были яркими и чистыми.
– Тогда почему ты продолжаешь меня избегать? Мне не предоставилось шанса ответить. В следующую секунду в дверь ворвалась Хина с Зу на буксире и с порога заявила, что они уходят.
– Ладно, ладно, помедленнее, – сказал Лиам. Зу сновала по общежитию, собирая вещи, в то время как Хина что-то тараторила с бешеной скоростью. Я не знала, на кого смотреть – то ли на Зу, то ли на девочку, которую она, по-видимому, выбрала в качестве парламентера. Каждый раз, когда Хина открывала рот, мы с Лиамом чуть не падали в обморок.
Зу. Уходит.
Уходит.
Я поймала ее на пути к комоду, подвела к матрасу и заставила сесть. Похоже, она не замечала нашего испуга. Лицо Зу сияло, как начищенная монета. Я окинула его внимательным взглядом. Улыбка Сузуми, казалось, могла посылать электрические разряды. Сердце тревожно сжалось, предвкушая поражение.
– Мы и еще трое, – не дыша, пробормотала Хина. Я задумалась, не сбежала ли она прямиком из класса. – Двое синих и желтый. Кайли наконец приняла решение покинуть лагерь.
Лиам стремительно повернулся к Зу.
– Значит… пешком пойдете?
Зу посмотрела на него своим фирменным взглядом, означавшим «ты серьезно?».
– Помоги мне, пожалуйста. Скажи, что ты хочешь сказать.
Хина наконец замолчала, и на долю секунды мне показалось, что Зу действительно откроет рот и заговорит. Тело Лиама напряглось, словно он ждал того же. Но Зу лишь достала блокнот из розового вещмешка и начала что-то писать своим тонким витиеватым почерком. Затем вырвала листок и посмотрела Лиаму в глаза.
Я хочу поехать с ними в Калифорнию.
Я понимала, что должна за нее порадоваться. Отпраздновать тот факт, что Зу наконец решилась на бунт и выразила свое личное мнение. Просто мне было нелегко представить, что в будущем Зу не найдется места для нас.
– Я думала, Клэнси завернул прошение Кайли об уходе? – спросила я Хину.
– Так точно, но она сказала, что в конце концов его уломала.
– А что в Калифорнии? – спросил Лиам, облокотившись на стену общежития.
– У моих родителей есть там дом, – объяснила Хина, – и они ждут нас. Правительство Западного побережья обещало не возвращать нас в лагеря.
– А как же родители Зу? – спросила я. – Они…
Хина быстро сообразила, что я пытаюсь сказать.
– После этого мой отец долгое время не разговаривал с дядей.
– Зу, это долгое путешествие, – не сдавался Лиам. – Вдруг что-нибудь случится? Кто еще едет? Тот тощий парнишка?
Она кивнула и внимательно посмотрела на меня. Я хотела улыбнуться, немного подбодрить, но боялась вместо этого разразиться слезами. Мы дождались, пока она нацарапала очередную записку и показала ее Лиаму.
Вам больше не придется обо мне беспокоиться. Разве это не здорово?
– Мне нравится о тебе беспокоиться, – Лиам погладил ее по голове. – Когда ты собираешься уехать?
До Хины наконец дошло, что пора состроить виноватую мину.
– Нам правда нужно уходить прямо сейчас. Кайли боится, что Клэнси передумает. Он был… немного расстроен.
– По-моему, вы немного торопитесь, – сдавленно прошептала я. – Вы хорошо все продумали?
Зу посмотрела на меня и кивнула. Следующая записка предназначалась нам обоим. Я хочу вернуться к своей семье. И не хочу, чтобы вы сходили из-за меня с ума.
– С ума? – Лиам покачал головой. – Никогда. Ни за что. Ты моя малышка, Зу. Мы просто пытаемся тебя защитить. Меня убьет, если с тобой что-нибудь случится.
Раздался стук в дверь. После чего к нам вошли Талон и и еще один мальчик постарше с дредами. За ними с выпученными глазами тащился Толстяк. Лиам встал.
– Ладно, – сказал он. – Мне бы хотелось с вами поговорить.
Талон кивнул.
– Понял. Кайли и Люси тоже подошли. – Девочка заглянула в дверь и помахала нам рукой. – Хочешь поговорить снаружи?
Лиам коснулся моей талии.
– Поможешь ей упаковать вещи?
– Вы что, больные? – завопил Толстяк. – Вы же едва знаете этих людей!
– Прости, конечно, – запротестовала Хина, прикрыв рот рукой. – Но если ты не забыл, она моя кузина.
Я тоже буду по тебе скучать. Зу перестала складывать вещи в розовый чемодан и протянула Толстяку листок бумаги. Он сел так резко, что едва не промахнулся мимо матраса. Несколько минут Толстяк просто сидел, не сводя с Сузуми глаз. Я понимала, что он чувствует.
– А Кайли объяснила, почему вам нужно уходить именно сегодня вечером? – спросила я, присев рядом с Толстяком.
Зу лишь пожала плечами.
– То есть… вы что, и впрямь собираетесь прогуляться до Калифорнии пешком? – спросил Толстяк. С каждым словом его голос чуть не срывался на писк. – Есть у вас хоть какой-то план?
