– Мы не можем, – возразила я. – Ты же знаешь. – Но Лиам уже шел по темной тропинке. – Ли!
Я вернулась, чтобы отыскать и надеть свитер, но дрожь ушла лишь после того, как я последовала за Лиамом к лагерю.
Когда я вошла в общежитие, Толстяк лежал на кровати и читал книгу.
– Что происходит в мире?
– Мы уходим, – сказала я. – Собирай вещи – чего ты пялишься? Пошевеливайся!
Я едва закончила рассказ о том, что натворил Клэнси, когда в дверь ворвался Лиам. При виде нас он прерывисто выдохнул.
– Боялся, что не найду вас, – Лиам посмотрел на Толстяка. – Вы готовы?
Я надела мешковатую футболку и протянула Лиаму куртку, которую он тут же вернул мне. Толстяк зашнуровал туфли, застегнул чемодан, молча выключил свет и шагнул в темноту.
Запах дыма от костровой ямы преследовал нас дольше, чем голоса или свет. Толстяк обернулся всего раз. Оранжевый отблеск отразился от стекол его очков. Он даже попытался спросить, каковы дальнейшие планы, но Лиам шикнул на нас обоих и спустился на обходную дорожку, которую я еще ни разу не видела.
Она была довольно утоптанной, но настолько узкой. что приходилось идти по одному. Я смотрела на плечи Лиама до тех пор, пока он не взял меня за руку. Чем глубже мы уходили в чащу, тем чернее казалась дорожка, петляющая среди молоденьких деревьев.
А потом мы вышли наружу. В глаза ударил ослепительный свет. Настолько яркий, что пришлось прикрыть глаза рукой. Лиам остановился как вкопанный. Его рука до боли сжала мои пальцы.
– Говорил же! – воскликнул Хэйс. – Говорил же тебе, что он попытается уйти этой дорогой.
– Да, спасибо, что вызвал.
– Проклятие, – выругался Толстяк, но я была настолько ошарашена, что не придумала ничего лучше, как выйти из-за спины Лиама. Перед нами стояли Клэнси, Хэйс и несколько ребят из дозорной группы. Они перегораживали нам путь.
Глава двадцать седьмая
Несколько мгновении никто не двигался. Привыкнув к свету фонариков, я наконец узнала это место. В прошлый раз я видела его на экране ноутбука. Здесь скиптрейсеры пытались прорвать лагерную защиту, но Хэйс все уладил. Так же, как сейчас «улаживал» вопрос с нами.
Ребята стояли там, где серебристая проволока отмечала границу Ист-Ривер. Клэнси – в центре, собранный и спокойный. Не то что несколько часов назад.
– Думаю, нам стоит поговорить, – вежливо сказал он. – У нас создалась опасная ситуация.
– Мы уходим, – ответил Лиам. Гнев практически испарился из его голоса. – И нам не нужны неприятности.
– Вы не можете просто уйти. – Хэйс встал рядом с Клэнси, точно пушка, ожидающая сигнала к выстрелу. – У нас тут имеются правила, а вы свой уход еще не отработали.
Едва он закончил речь, как позади раздались громкие шаги. Кто-то шел по соседней, более широкой дороге. Первой появилась Оливия, за ней Майк, а потом еще четверо ребят, с которыми работал Лиам. Они отреагировали точно так же, как мы. Сначала прищурились от яркого света, а затем застыли от изумления.
– Что происходит? – спросила Оливия, продираясь сквозь ряды парней в черной одежде. Она встала напротив Клэнси. – Почему ты не вызвал меня по рации?
– У нас с Хэйсом все под контролем. – Клэнси скрестил руки на груди. – Возвращайся на пост.
– До тех пор, пока ты не объяснишь, что происходит… – Оливия посмотрела на наши сумки. – Вы уходите?
– Ли, – неверяще произнес Майк. – Что ты делаешь?
– Кажется, Лиам Стюарт устраивает очередной побег, – ядовито заметил Клэнси, – или, по крайней мере, пытается устроить. Потому что он будет таким же успешным, как и предыдущий.
– Иди к черту, – вставила я, хватая Лиама за руку. Его трясло от гнева, но численный перевес был на стороне врага. Как можно этого не видеть?
– Руби, – с фамильярностью закадычного друга сказал Клэнси. – Идем, нам нужно все обсудить.
Да, – прошептал внутренний голос. – Разве это не лучший выход? Гнев начал потихоньку затухать. Мои пальцы выскользнули из руки Лиама. Внезапно предложение Клэнси действительно показалось лучшим решением – единственно возможным. Конечно, я злилась и немного испугалась, но ведь это был Клэнси.
Клэнси.
Я шагнула вперед, навстречу его улыбке. Он заслужил прощение… Ведь так? Это очень просто. С Клэнси всегда все было просто. Ноги сами понесли меня к нему. Как будто там и было мое место.
Но Лиам оказался против. Как и Толстяк. Я почувствовала, как чьи-то руки вцепились в мой рюкзак. Лиам выступил вперед, закрывая меня собой, и в ту же секунду я забыла, из-за чего хотела вернуться в лагерь. Почему это казалось так важно.
– Прекрати! – крикнул Лиам. – Что бы ты с ней ни делал, остановись!
– Он не… – начал Майк, переводя взгляд с друга на Оливию. Я видела, как она выглянула из-за плеча Лиама. Лицо ее превратилось в злобную маску. Остальные ребята вообще не понимали, что происходит.
– Я ничего не делаю, – ледяным тоном ответил Клэнси. – Это ты ревнуешь к взаимоотношениям, которые сложились между Руби и мной.
Мальчики согласно закивали. Их глаза подернулись дымкой.
– Это ты нарушаешь здесь правила, – закончил он. – Ведь у нас есть такое правило, не так ли, Лив? Если хочешь уйти, сначала нужно спросить меня, верно?
Оливия с неохотой кивнула.
Рука Лиама медленно опустилась. Он сдвинул брови и подался к Клэнси, словно пытаясь расслышать чей-то голос. Я скорее почувствовала, чем увидела, как расслабились его плечи. Он сделал шаг назад, потом еще один, потер лоб.
– Прости… Я просто… Не хотел…
– Ты ведь счастлив здесь, не так ли? – радостно спросил Клэнси. – Не вижу причин, чтобы избегать такой жизни. Просто соблюдай правила. Теперь ты их усвоил и больше не станешь нарушать, так ведь?
– Нет, – сипло ответил Ли. Взгляд его заволокло туманом. Я мгновенно все поняла. Так же, как и Толстяк. Глаза Чарльза сузились от ярости.
– Позволь рассказать, что я думаю о твоих правилах, – голос Толстяка сочился ядом. Отодвинув Лиама в сторону, он выступил вперед. – Ты сидишь в своей комнате и делаешь вид, будто заботишься о всеобщем благе, хотя сам не выполнил ни одной работы. Я вовсе не хочу сказать, что ты избалованное маленькое дерьмо, которое боится запачкать свои нежные девичьи ручки. Но выкуси, говнюк! Тебе меня не одурачить. – Клэнси обратил всю силу своего взгляда на Толстяка, но тот лишь храбро шагнул вперед. – Ты вешаешь всем на уши лапшу о равенстве, якобы мы большая дружная семья и все такое прочее, но сам даже и не думал в это верить, не так ли? Ты не позволяешь детям контактировать с родителями и даже не вспоминаешь о тех, кто сидит в лагерях твоего отца. Даже не слушаешь донесения. Короче, я хочу выяснить, с какой такой стати мы не можем уйти? – Он снова шагнул вперед, не дав Клэнси открыть рот. – Зачем вообще было создавать это место? Чтобы потешить твое эго да дать возможность поиграть чувствами людей? Я знаю, что ты сделал с Руби.
