— Каждый день чьи-то матери оставляют чьих-то отцов, — заметил Дэниел. — И ничего, отцы выживают. Им совсем не нужно, чтобы их дочери отказывались от личной жизни и превращались в монашек.
— Дэниел, я хочу это сделать, это не жертва. Я должна это сделать. У меня нет выбора. И мне не важно, если я больше не смогу никуда ходить вечерами и развлекаться. И вообще я больше не смогу развлекаться.
Моя добродетельность и дочерняя преданность растрогали меня до слез.
— Прошу тебя, Люси, подожди хотя бы месяц. — Кажется, Дэниел не был так тронут.
— Ох, ну ладно, — сдалась я.
— Обещаешь?
— Хорошо, обещаю, — сказала я и посмотрела Дэниелу в глаза. У меня захватило дух. До чего же он красив! Я чуть не опрокинула свой бокал с виски.
Удивительно, но процесс соблазнения все не начинался. Я была так уверена, что Дэниел проделал весь этот путь только для того, чтобы снова добиться от меня поцелуя, что в ожидании чуть не подпрыгивала от нетерпения.
Глава шестьдесят шестая
То, что я сделала потом, мне совершенно несвойственно.
Объяснить мои действия можно только количеством выпитого мною алкоголя. И переживаемой психологической травмой. И тем фактом, что у меня не было секса уже сто лет. Так или иначе, физическое влечение взяло верх над моим разумом.
— Может быть, начнем, — медленно сказала я.
— Начнем что?
— Развлекаться.
Целеустремленно — и лишь слегка покачиваясь — я встала и обошла кухонный стол, не сводя с Дэниела глаз. Он же с недоумением следил за тем, как я спустила на глаза кокетливый завиток, развязно села к нему на колени и обвила руками его шею.
«Боже, как он великолепен вблизи, — подумала я. — Подумать только, через секунду эти чудесные губы будут целовать меня. Да, сейчас мне нужен сумасшедший, безудержный секс, а с кем этим лучше всего заняться, как не с Дэниелом?»
Разумеется, я не была влюблена в него. Я любила Гаса. Но я ведь женщина. И у меня есть определенные потребности. Почему мужчинам можно заниматься сексом для удовольствия, а женщинам нельзя?
— Люси, что ты делаешь? — спросил Дэниел.
— А ты сам не догадываешься? — Я придала голосу сексуальную хрипотцу, по крайней мере, постаралась это сделать.
Он не положил руки мне на плечи или на талию. Поерзав, я плотнее прижалась к нему.
— Ты же обещала своему отцу, — с тревогой в голосе напомнил он мне.
— Я — нет. Это ты обещал.
— Я? Хорошо, я обещал твоему отцу.
— Ты солгал, — подсказала я, подпуская в голос низкие, страстные ноты. Оказывается, соблазнять было весело. И очень легко.
Я решила, что на этот раз пойду до конца. Я собиралась оторваться по полной, как не отрывалась уже очень давно.
— Люси, нет, — выдохнул Дэниел.
Нет? Нет? У меня что-то со слухом?
Он поднялся, и я соскользнула с его коленей — на пол. Чувство унижения не сразу завладело мною, сдерживаемое опьянением, но довольно быстро до меня дошел ужас моего положения. Дэниел трахается со всеми подряд. Почему не со мной? Неужели я такая неприятная?
— Люси, я польщен…
И я взорвалась.
— Польщен! — заорала я. — Проваливай отсюда, благодетель чертов. Сначала ты флиртуешь со мной, а как дошло до дела, сразу на попятный!
— Люси, все совсем не так. Просто ты сейчас слишком расстроена и растеряна, и с моей стороны было бы непростительной вольностью воспользоваться твоим…
— Это мне решать, — рявкнула я.
— Люси, ты мне очень нравишься…
— Но трахать меня ты отказываешься, — закончила я за него.
— Ты права, трахать тебя я не хочу.
— Господи, как стыдно, — прошептала я. Но потом совладала с собой и снова бросилась в атаку: — Так во что же ты играл тем вечером? Вряд ли это пистолет был в твоем кармане — тогда ты вел себя как мужчина с совершенно определенными намерениями.
Дэниел ответил не сразу, и у меня появилось время пересчитать свои ноги. Их, похоже, было четыре. Нет, две. Ой, нет, опять четыре.
— Люси, послушай меня, — голосом, полным ласки и терпения, произнес Дэниел. — Я хочу, чтобы ты поняла: я не хочу тебя трахать. Но когда ты успокоишься, когда жизнь твоя придет более-менее в норму, я бы хотел заняться с тобой любовью.
А вот это уже забавно. Я смеялась и смеялась.
— Что смешного я сказал? — озадаченно спросил Дэниел.
— О, Дэниел, прошу тебя, не надо этих скользких, льстивых, хитрых отговорок! «Я хочу заняться с тобой любовью, но не сейчас». Пожалуйста, не считай меня полной идиоткой — я отлично понимаю, когда меня отвергают.
— Я не отвергаю тебя.
— Позволь мне уточнить. Ты бы хотел заняться со мной любовью, — ядовито передразнила я его.
— Да, — тихо сказал он.
— Но не сейчас. Кто же я после этого, как не отвергнутая женщина? — Я снова захохотала.
Он обидел меня и унизил, и я хотела ответить ему тем же.
— Пожалуйста, Люси, выслушай…
— Нет!
Потом я вдруг то ли протрезвела, то ли успокоилась.
— Мне очень жаль, что все так получилось, Дэниел. Я сейчас немного не в себе. С моей стороны это было ужасной ошибкой.
— Нет, не было…
— И я считаю, что тебе пора уходить. Тебе предстоит долгая дорога.
Он печально посмотрел на меня:
— Ты в порядке?
— Отстань. С чего бы мне не быть в порядке? — бросила я раздраженно. — Меня отвергали и куда более привлекательные мужчины, чем ты. Вот только чувство стыда немного поутихнет, и вообще все станет хорошо.
Он открыл рот, чтобы выдать очередную приличествующую случаю фразу.
— До свидания, Дэниел, — твердо оборвала я.
Он поцеловал меня в щеку. Я стояла как изваянная из камня.
— Я позвоню тебе завтра, — сказал он, стоя в дверях.
Я пожала плечами.
Мы больше не будем друзьями, как раньше.
Боже мой, как же я несчастна.
Глава шестьдесят седьмая
На следующий день состоялся мой официальный отъезд из квартиры на Ладброук-Гроув. Шарлотта и Карен проводили меня. Но сначала, само собой, Карен заставила меня подписать пачку чеков для оплаты коммунальных услуг и аренды.
— Прощайте, может, мы больше никогда не увидимся, — сказала я, надеясь, что Карен станет стыдно.
— Люси, не уезжай, — Шарлотта чуть не плакала. Она была так сентиментальна.
