—Вы оказали мне очень большую честь, Всеобщий Отец, но я никогда не смогу заменить Гуниллу. Я прошу у вас лишь об одном: дайте, пожалуйста, мне возможность проявить себя столько раз, сколько будет необходимо, чтобы ни у кого из собравшихся сейчас здесь больше не возникало сомнений в моей верности Вальхалле. Вот почему останавливаю свой выбор на вашем втором предложении. Жду ваших приказов и, будьте уверены, не подведу.
Речь Самиры вызвала у эйнхериев бурно восторженную реакцию. Трапезная сотряслась от
аплодисментов и одобрительных выкриков. Даже валькирии смотрели теперь на Сэм не столь враждебно, как прежде.
—Замечательно, - просиял Всеобщий Отец. - Ты снова доказала, насколько мудра, Самира. Обязанности твои конкретизируем позже. А сейчас речь пойдет о Магнусе Чейзе.
Экспозицией на экране стал я, застывший в беззвучном крике при падении с моста Лонгфелло.
—Сын Фрея, добывший Меч Лета и не позволивший Сурту завладеть им! - провозгласил бог. - Ты показал себя... Ну, может, и не великим воином...
—Спасибо, - пробормотал я.
—Но уж точно великим эйнхерием, - продолжал Один. - Думаю, что мы все... все мы, сидящие за столом танов, считаем, что ты заслуживаешь награды.
Один медленно проскользил взглядом по танам, которые зашевелились и угодливо забубнили:
— Мм, да, разумЕётся.
— Я делаю тебе это предложение скрепя сердце, - пристально посмотрел на меня синим глазом Всеобщий Отец. - Если ты чувствуешь, что Вальхалла не для тебя, я отправлю тебя в Фолькванг к твоей тете Фрее. Возможно, ты, отпрыск вана, почувствуешь там себя лучше. Или, если пожелаешь, теперь он просто пронзил меня взглядом, - даже позволю тебе вернуться в мир смертных, полностью освободив от обязанностей эйнхерия.
Трапезная наполнилась тихим, но напряженным гулом, и я по всеобщему выражению лиц понял, на сколь сильный риск идет сейчас Один. Позволив эйнхерию возвратиться в мир смертных, он создает до того немыслимый прецедент, и нет никакой гарантии, что точно такого же от него не потребуют для себя остальные. Я поглядел на Сэм, Блитцена и Хартстоуна, а затем на друзей по девятнадцатому этажу - Ти Джея, Халфборна и Мэллори. Именно здесь и с ними я перестал себя ощущать бездомным и одиноким.
— Спасибо, Всеобщий Отец, - поклонился Одину я. - Но где мои друзья, там и мой дом. Теперь я эйнхерий, один из множества ваших воинов, и для меня это достойная награда.
Трапезная взорвалась ВОПЛЯМИ одобрения. Эйнхерии застучали, по столам кубками и заколотили мечами в щиты. Друзья принялись хлопать меня по плечам, обнимать, а Мэллори, чмокнув в щеку, буркнула:
—Ну, ты полный идиот!- А затем прошептала мне на ухо: - Спасибо.
—Мы ещё сделаем из тебя воина, сын Фреи, - взъерошив мне пятерней волосы, пообещал Халфборн.
Дождавшись тишины, Один поднял вперёд руку, и пульт его превратился в сияющЕё белое копье.
— Именем Гунгнира, священною оружия Всеобщего Отца, я объявляю, что семерым этим героям даруется право свободно перемещаться по всем Девяти Мирам, включая Вальхаллу. Куда бы они ни направились и чтобы ни делали, никто не вправе подвергнуть сомнению, что это происходит от моего имени и по воле Асгарда. И всем запрещается под страхом смерти чинить им препятствия. -Он опустил копье. - Сегодня у нас пир в их честь. А завтра мы предадим огню наших павших подруг.
Глава LXXI
МЫ СЖИГАЕМ ПРОГУЛОЧНУЮ ЛОДКУ, ПОЧТИ УВЕРЕН, ЧТО НЕЛЕГАЛЬНО
Похороны устроили на пруду в Общественном парке. Не знаю, каким уж образом эйнхериям удалось раздобыть прогулочную лодку. Они ведь не рассекают по пруду зимой. Прогулочное суденышко подверглось некоторой модификации и превратилось в погребальную ладью для трех погибших валькирий. В коконах из сияющей белой ткани, они лежали теперь на деревянном щите, окруженные оружием, латами и золотом.
Пруд, соответственно времени года, промерз почти до дна. Отправить по нему лодку вплавь естественным образом не представлялось возможным, но эйнхерии привели подругу — пятнадцатифутовую великаншу по имени Гироккин.
Явившись к нам, несмотря на погоду, в шортах из обрезанных джинсов и футболке размера XXXXL с логотипом Бостонского гребного клуба, она протопала босыми ногами по пруду, перепугав уток, и расколошматив весь лед, а затем, покрытая, словно глазурью, подмерзающей на глазах водой, скромно встала в сторонке на берегу, стесняясь мешать скорбящим.
Эйнхерии выходили один за другим вперёд для прощания с павшими. Многие клали в погребальный костер оружие, монеты или какие-нибудь другие подарки, произнося последние благодарности Гунилле, Маргарет и Ирен за то, что они сочли их достойными Вальхаллы.
Когда все попрощались, Хельги разжег огонь на лодке, а Г ироккин оттолкнула лодку на середину пруда.
Кроме нас в Общественном парке не было ни души. Может быть, магия перекрыла им вход. А возможно, здесь кто-нибудь и прогуливался, но волшебство не давало им увидеть толпы возрожденных из мертвых воинов, в скорбном почтении наблюдающих, как священное пламя уносит трех геройски павших валькирий. И благодаря тем же волшебным силам нам здесь присутствующим, тоже не дано было видеть здесь смертных бостонских граждан.
Взгляд мой случайно упал под мост. Сколько раз мне, живому, это место служило укрытием и убежищем. Ведь ещё две недели назад я прятался там, но только сейчас позволил себе осознать, в каком ужасе провел те два года.
Лодка уже превратилась в ревущий факел. Тела валькирий полностью скрылись в огне. А потом пламя просто исчезло, словно кто-то вырубил газ в конфорке. Лишь от воды в середине пруда поднимался столб пара.
Толпа скорбящих побрела через парк к отелю Вальхалла на Бикон-стрит.
—Идешь с нами, Магнус?- положил руку мне на плечо Ти Джей.
—Нет, я чуть позже.
Обернувшись на удаляющихся соседей по этажу, я увидал что Халфборн Гундерсон решился обнять за плечи Мэллори Кин, и она при этом не отрезала ему руку.
Мы с Блитценом, Хартом и Сэм остались на берегу, наблюдая, как пар над водой постепенно рассеивается.
—Спасибо, Магнус, я направляюсь сейчас в Асгард, - показал мне Харт.
Некоторые из эйнхериев были не в силах скрыть зависть к нему. Шутка ли, если десятки лет ни одному смертному не дозволялось даже ступить в город богов, а тут сам Один взялся обучать там эльфа.
—Классно, дружище, - сказал я Харту. - Ужасно рад за тебя, только не забывай возвращаться и навещать нас. Помни: мы ведь теперь семья.
Хартстоун мне улыбнулся и показал: Ясное дело.
—Не беспокойся, куда он денется, — сказал Блитц. — Обещал мне помочь перебираться в магазин. Стану я 6см волшебной помощи перетаскивать все эти коробки.
За Блитца я гоже, естественно, был ужасно рад, только вот получалось, ещё один из моих друзей окажется далеко.
