Устал… как будто вынес в перевал на плечах котомку весом в тридцать килограммов. В голове – «метельки». В висках кузнец долбит в наковальню. Затылок шумит речным перекатом. Отдыхая, на минуту раскинул руки. Пустые глаза смотрят в небо. Отрешенно. Смотрят и не видят, как по небу плывут мягкие пушистые облака.
Жарко. Сейчас Топ жалеет, что одет в теплую ватную телогрейку. Снять бы, да как вытащить из рукавов руки? Спина плотно прилегает к земле, он не может вытащить одежду из-под себя даже на несколько сантиметров. Со стороны посмотреть – лежачее огородное пугало, на палку которого надета старая ненужная рваная куртка. Хорошо ли это? Может быть – да, потому что земля сырая, а теплая одежда хоть как-то спасает от протягивающего холода. Наверное, в какой-то степени спасает почки, легкие, печень, позвоночник от переохлаждения. Но с другой стороны – жаркое солнце сверху прожигает тело знойными лучами. Поэтому все больше сушит жажда и хочется пить.
Топ пошевелил рукой, приподнял бутылку с водой. В полторашке осталось ее всего граммов двести. Много это или мало? Стакан воды. Можно ли утолить жажду? На короткое время – да, может, на час. А ему предстоит пролежать здесь неизвестно сколько. И пить хочется все больше. Была бы возможность – выпил бы целый литр или больше. Но за неимением лучшего приходится довольствоваться малым. Придется растягивать «удовольствие» на неизвестный срок. Он сделал два небольших глотка. Промочил рот, горло. Кажется, вода не докатилась до желудка. Мгновенно впиталась в пересохшие ткани слизистой оболочки рта и горла. Он только разозлил взорвавшуюся с новой силой жажду. Но придется терпеть, как бы ни было тяжко. Впрочем, это еще только начало «сухостоя». Что будет, когда опустеет бутылка?..
Нет, лучше об этом не думать. Надо «подогревать» себя хорошими мыслями. Такими, как надежда на то, что очень скоро он доберется до ручья. До которого, может быть, всего около ста метров. И Топ сделает это! Доползет до воды, чего бы это ни стоило. Ведь удалось сдвинуться на несколько сантиметров вниз. Стоит ухватиться за ветки, перевернуться на живот – и он поползет. Обязательно! Потому что знает, что на животе передвигаться гораздо легче.
Воодушевленный, протянул левую руку к поваленной пихте. Схватил пальцами жидкие веточки, попробовал подтянуться. Но они оказались настолько хлипкими, непрочными, как тело дождевого червя. От небольшого усилия, отмершая склизкая кора тут же отстала от некогда прочных тканей. Как только что пойманная рыба из руки. Чтобы зацепиться крепко, плотно, у основания сучка, надо продвинуться еще около двадцати сантиметров. Это несколько охладило пыл. Теперь отталкиваться не от чего. Ствол пихты отодвинулся назад на расстояние вытянутой руки.
Добиться скорой победы ему не удалось. Но и отчаиваться не надо. Можно придумать что-то еще. Например, опять же по-обезьяньи, взять в руки палку и, упершись в ствол дерева, толкаться ею.
И вновь – напряжение, упорство, сопротивление. Результат не заставил себя ждать. Плечи продвинулись еще на несколько сантиметров. Еще один маленький успех. Но все же недостаточный для победы. Пальцы скользят по мокрым веткам. Тонкие волокна рвутся. Для достижения желаемого результата не хватает вытянутой ладони. Расстояние в одну ступню.
Обидно, что Топ не может преодолеть два дециметра за одно дыхание. Но это так. Голова и туловище расположены под некоторым углом, вниз. Он чувствует, что лежит в «сломанном», изогнутом положении. Топу удалось продвинуть позвоночник в сторону. Теперь, недвижимым местом, «прикованным металлическим стержнем к земле», оказалась поясница, которую, кажется, не сдвинуть никакими способами.
Силы опять покинули его. Пока шевелился, толкался, подтягивался, изнемог от напряжения. Мышцы рук налились свинцом. Ноги гудят как электрические провода. В голове шумит. В висках «долбит». Не хватает дыхания. От недостатка кислорода темнеет в глазах. Сознание заполоняют настойчивые мысли: только бы лежать, не двигаться, закрыть глаза и наслаждаться полным покоем. Они так сильны, что Топ не может с ними не согласиться. «Немного полежу, а потом придумаю что-то еще», – думает он и, прикрыв лицо от комаров, быстро погружается в забытье.
…Медленно возвращаясь в реальность, Топ открыл глаза. Что это было? Сон? Последствия шокового состояния? Не помнит, что снилось. Какой-то черный сумбур: бегающие тени, грязная вода, крутая гора. Успокаивал себя, что все – только сон, и стоит открыть глаза, как Топ очнется у себя дома, на диване. Так было не раз, когда ему снился кошмар. Но…
Когда открыл глаза, долго смотрел на высокие пихты, склонившиеся кусты, вытянувшиеся солдатиками травы. Тайга «разговаривает» на всевозможные голоса: пернатый мир славит продолжение жизни. Все так же где-то далеко (с каждым часом все дальше) журчит ручей. А по макушкам деревьев прыгает легкий ветер-верховик.
Топ вспомнил, где находится. В глазах на мгновение потемнело, но прояснилось. Светит солнце. Яркое, лучистое, как луч галогенового прожектора. Кажется, что небесное светило зацепилось за макушку острой ели и не желает соскальзывать с дерева. Еще немного – и упадет с высоты в лохматую пасть хитрого зверя. В действительности солнце потихоньку, с каждой минутой опускается вниз к горизонту, наплывает на колкие ветки высокого дерева. И в этом есть какая-то неизбежная закономерность: пройти сквозь дерево до самой земли, раствориться в густой чаще и привести за собой ночь.
Солнце разбудило Топа. Настойчиво растопило «липкий мед» на сомкнувшихся веках, раскрыло глаза, привело в чувство: не спи, человек, жизнь проходит!
Топ, как в коматозном состоянии: ни дать ни взять. Даже не может повернуть голову. Только с помощью ладоней. Он долго смотрел сквозь прикрытые ресницы на белесое, играющее в лучах светила пространство. Потом постепенно начал приходить в себя, проснулся. Трезво оценил ситуацию.
Лежит головой на восток. Солнце бьет в глаза, садится на западе. Это что, уже вечер?! Живо схватился за резинку, вытащил часы, вздрогнул, не поверил глазам: половина шестого! Вот это да! Проспал шесть часов! Много ли, мало?
Но день прошел… А он все так и лежит на том месте, куда упал. Только чуть сдвинулся в сторону, вниз. Даром прошло столько времени!.. За шесть часов можно пройти до тридцати километров, да еще с котомкой за плечами. Впрочем, это «на ногах» пройти. А Топ – на спине.
За день его состояние не изменилось. Двигаются только руки. А ниже плеч – тишина. Чувствует ноги, но не может ими шевелить, так как они не подвластны его воле. Отсутствует прежняя чувствительность. А ощущение нижних органов такое, как будто тело отбито или передавлено тяжелым грузом. В общем, все по-старому, как и несколько часов назад.
Он теперь твердо уверен, что не встанет без посторонней помощи. Внутри него произошло что-то непоправимое. Восстановиться один здесь он не сможет. Надо ждать помощь, которая придет неизвестно когда. Да и придет ли вообще? Может быть, к тому времени, когда он уже умрет.
Первая его мысль: как там, дома? Светлана, наверное, начала волноваться, но не больше. Были случаи, когда он не возвращался домой к положенному сроку. На то были разные причины. Либо охотничья удача приносила фарт, и он разделывал добычу. Или по каким-то непредвиденным обстоятельствам (сбился, скололся, заблудился в незнакомой тайге при плохих погодных условиях) оставался ночевать у костра еще на одну ночь.
