Смешно то, что все об этом знают в высших эшелонах власти, но молчат. А простому смертному не достучаться в «дубовые ворота» кабинетов, не пройти сквозь ряды охраны, чтобы рассказать тем, кто еще может услышать, но находится слишком далеко… Много времени прошло с тех давних пор, как Левша упреждал чиновников не чистить ружья кирпичом…
И тянется ниточка «сверху»: кому-то можно все, а рядовому промысловику – не моги! Обложили указами да законами. Как медведя в берлоге. Поймал лишнюю рыбку – плати штраф! Убил соболя – получи условно! А если поймали с дедовским карабином – пять лет с конфискацией. Так и слышится: «Вы, простые смертные, не имеете права стрелять из нарезного оружия. Это удел избранных! Да и не купить вам самозарядный винтарь, потому как „вшей“ не хватит. Да и нам спокойнее. А вдруг вы, мужичье, соберетесь да начнете нас отстреливать?!»
Да, действительно, стонет Россия-матушка от убийств. Каждый день кого-то «валят». Если присмотреться внимательно, отчего происходит, кого и кто лишает жизни, то вывод напрашивается сам собой. Рядовые промысловики живут тайгой, о событиях в стране, в лучшем случае, узнают только с экранов ТВ и радиоприемников. Средства массовой информации сообщают, что на сто огнестрелов только один приходится на охотника. И это с учетом случайных ранений на промысле, при нарушении техники безопасности. В глубинке да по пьянке какое самое смертельное оружие? Конечно же – топор, нож, утюг, лопата, коромысло, оглобля… Можно всю домашнюю утварь регистрировать как опасную.
А «простые смертные», якобы ради которых пишутся законы, просто живут, так как жить надо по совести да семью кормить. Да, подавляющее большинство людей тайги промышляют старыми, дедовскими, не зарегистрированными гладкоствольными ружьями! Купить новое – накладно. А говорить о «нарезках» не приходится: зашел в охотничий магазин, «прослезился», понюхал краску вороненых «винтарей» да ушел ни с чем. И то ладно. Есть чему по ночам сниться. Видно, до «деревянного бушлата» ходить со старенькой «тулкой» придется. Если не отберут. А чтобы не отобрали, надо прятать ружья по тайге, в старых дуплистых кедрах, да удобных схронах, о которых знает один владелец ружья. Какой уважающий себя и тайгу охотник понесет домой ружье? Нашли дурака! В любой момент милиция может нагрянуть с обыском. Тем более что по всей стране идет операция «Вихрь-антитеррор»… А кто в селе или таежном поселке охотник, «урядники» знают наперечет…
Если посмотреть правде в глаза, то рядовой охотник, человек тайги, по всей России самый честный, добросовестный, знающий порядок гражданин. И уважающий власть. Какая бы она ни была: советская или демократия. Не виноват простой мужик в глубинке в том, что по всей стране идет дележка «мягких кресел». Чиновники, глядя на бизнесменов, набивают карманы, не знают, как живет народ, который их кормит. И что промысловик «незаконным образом» со стареньким ружьишком пытается хоть как-то накормить, одеть, обуть свою семью.
Стоит зайти в дом охотника и посмотреть, как он живет. Не у каждого есть цветной телевизор. А если есть, значит, он «закоренелый браконьер», вишь, как зажил! И следует приказ произвести обыск… А то вдруг еще и машину купит и будет живую природу губить на колесах? Непорядок. Нельзя допустить, чтобы мужик в тайгу на машине ездил. Пусть пешком ходит, ишь как развернулись!
И припечатано рядовым охотником клеймо позора – браконьер. Любой и каждый, кто ходит в тайгу. Потому что «нещадно убивают живность, попадающуюся на пути. Рубят, жгут, травят, ловят, уничтожают. И все себе, для себя, набивают карманы „деньжищами“. А нам, бедным начальникам, заседающим в высоких кабинетах, ничего не перепадает. Потому как нет у нас времени для охоты. Законы писать надо. Руководить, вершить великие дела»… Примерно такие, как и сколько сотен гектаров леса с деловой древесиной продать китайцам, а сколько оставить на нужды страны. А может, провести еще одну, очередную, дорогу в Саяны, чтобы запустить туда старателей на промывку золота? Да как сэкономить на очистных сооружениях на предприятиях?!
У него на то свои причины. Дочка на Канары решила съездить отдохнуть, а сынок вчера «мерина» запросил, не хочет на «японце» ездить, считает это позором. Жене к Новому году надо тридцатую шубу купить. Из соболя не хочет, так как у нее таких четыре штуки, из чернобурки подавай! Вот и приходится «крутиться», чтобы «дырки» залатать. Какая уж тут охота? Не до этого, некогда. А если рыбки или мяса надо – где мое войско? – срочно усилить охрану правопорядка. Отправить ОМОН по дорогам, расставить на перевалах посты бравых казаков. Пусть тормозят рыбаков да охотников, реквизируют всю добычу в запасники. Так как скоро надо «туда» ехать, «на доклад», гостинец отвезти. А как с пустыми руками?
Вот еще одна знакомая картина. Решил какой-то Митя Елкин из далекого таежного поселка себе баньку срубить. Навалил полугнилого пихтача, везет на стареньком газике домой. А тут его лесник поджидает. Остановил, пересчитал кругляк, штраф выписывает. А мимо них КамАЗ катит, вывозит с деляны шестиметровый кругляк, кедрач ядреный. Срочно надо на вокзал, на погрузку в вагон. План горит! Лесник КамАЗ не останавливает – знает, что все документы в порядке, все узаконено. Главное – Митю наказать, чтобы другим неповадно было. Посмотрел Митя на квиток, на сумму штрафа. Проводил глазами кедрач, прослезился… С нищенской зарплатой, чтобы заплатить штраф, полтора года надо горбатиться. И семья – впроголодь, впору комбикорм запаривать. И дети в школу в рваных обувках ходить будут. Да и жена того и гляди из дома выгонит.
Та же ситуация с рыбалкой. Наловил Коля Метелкин ведро рыбы. Едет на допотопном мотоцикле домой, радуется. Все хоть какое-то пропитание семье. Вдруг милиция из-за кустов, с автоматами. Остановили, завернули «ласты», лицом на землю: «Ах, ты, сукин сын! Что везешь, бандит? Оружие, наркотики есть? Нет? Только ведро рыбы? Вот оно что! Попался, голубчик! Наконец-то поймали тебя. Это только из-за тебя, гад ползучий, в реках, озерах рыбы не стало! Давай-ка посчитаем. Вот тебе – за каждый хвостик по двести рубликов начет. Будешь знать, как народное добро расхищать!» И никто словом не обмолвится, что на этой же реке, в устье, стоит рыболовецкая бригада. Километровыми тягами, сетями курьи да ямы опутаны. А раз в неделю, по пятницам, из города, «оттуда», оранжевая «восьмерка» прилетает. За уловом. И все как будто на законном основании…
Или еще один пример для сравнения. Нет работы для Кости Прялкина. Два года дома сидит. Жена пилит: «Лодырь, не можешь семью прокормить. Дети кушать просят». Да только как? Мука, сахар в коммерческом магазине – накладно. Банка тушенки сорок рублей стоит. А в банке той для двоих – на один «жевок». Не выдержала душа местного жителя, тем более тайга за огородом. Взял ружье, пошел в горы. На дудку подманил марала. Добыл одного. Пока мясо носил, вся деревня уже знает. Бабки не спят по ночам, к утру все новости в магазине известны. Приехали «урядники», «накрыли» Костю. Насчитали как надо! В лучшем случае – штраф. А то могут и «условно» прилепить год-два, чтобы не расслаблялся. Знай, Костя, «наших»! Ходи да оглядывайся. До гробовой доски будешь помнить вкус маралятины.
А в это время, бригады «настоящих промысловиков», на «буранах», уазиках, а то и «танкетках», петляют по холмистым увалам. Управляют техникой бравые парни. Рядом, под рукой, оружие самозарядное, скорострельное, нарезное. Где увидят зверя, всех на мушку берут, отстреливают, патронов не жалея. Как «завалили», тут же – на рацию. Мощные «Уралы», «Батыры» подъезжают, многотонные, чтобы за один раз можно было в кузов загрузить десять – пятнадцать туш маралов. Зачем лишний раз ездить? Надо провести «плановый отстрел» так, чтобы хватило всем и надолго.
