Родился и вырос в Томске… Папа – смотритель гимназий… Нет, братьев и сестер нет, единственное чадо у родителей… Да, образование высшее, инженер-технолог, так сказать, широкого профиля… Почти год назад закончил школу прапорщиков, после чего попал на фронт… Да, был контужен и в госпитале познакомился с вашей замечательной дочерью, Полина Артемьевна… Командую пехотной ротой, которая в данный момент прикомандирована к штабу 2-й армии… Сейчас в Гомеле в командировке, выполняю специальное задание командования…
Тут меня прерывает Александр Михайлович и рассказывает интересующимся о плодотворном сотрудничестве мастерских с этим, несомненно, толковым молодым человеком. Михаил Семенович с важным видом сообщает, что если бы была возможность, немедленно забрал бы данного господина в свою епархию и сделал его своей правой рукой… Насколько я понимаю, против женской солидарности начинает работать мужская. То, что оба папы – и родной, и крестный – за меня, придает уверенности. Осталось мамам понравиться… И не только!..
Внезапно чувствую чей-то пристальный взгляд. Ага, а самую главную даму я и не заметил. На диване, вальяжно развалившись, лежит пепельно-серая, с едва заметными темными полосками, очень пушистая кошка. И оценивающе смотрит огромными янтарными глазищами на новое существо в помещении, прикидывая: то ли признать в нем индивидуума, то ли счесть частью интерьера. Заметив мой взгляд, презрительно прищуривается и начинает демонстративно вылизывать свой «лисий» воротничок. Затем грациозно спрыгивает со своего места и, подняв трубой неимоверно пышный хвост, идет по своим кошачьим делам, но маршрут выбирает так, чтобы оказаться возле моего стула. Протягиваю навстречу ей руку, не обращая внимания на предостерегающий возглас хозяйки, проговариваю в уме кодовую фразу из Киплинга: «Мы с тобой одной крови, ты и я…» Шевеля длинными усами, кошка обнюхивает пальцы, затем «бодает» мою руку и, мурлыча, подставляет спинку – погладить.
– Да где ж это видано?! – Полина Артемьевна не скрывает своего удивления и разочарования. – Муня! Муничка!.. Ну, ладно, Бой не лает из мужской солидарности, но ты-то!..
Её Пушистое Величество невозмутимо выслушивает старшую подругу и идет дальше, грациозно виляя «штанишками» на задних лапах.
В словесной баталии наступает перерыв, моя милая зовет всех ознакомиться «с новым рецептом», нарочито демонстрируя подаренный ларчик. После чашечки очень вкусного и ароматного кофейку противник меняет тактику. Наступает концертно-музыкальная часть вечера. На столе появляется большая ваза, в которой сложены конвертики – в них фанты с заданиями. По давно установившимся, как было объяснено новичку, условиям вытащивший фант должен продекламировать, сыграть или спеть на заданную тему. Первыми начинают дамы старшего поколения и под фортепиано красиво и с чувством выдают «Отцвели уж давно хризантемы в саду», заполучив фант про цветы. Потом настает очередь господ инженеров, которые, ничтоже сумняшеся, подгоняют «Хас-Булат удалой», исполненный а-капелла, под тему Кавказа. Вольдемар стартует третьим, вытаскивает «Цыган» и сочным, хорошо поставленным баритоном выдает сначала «Очи черные», затем после минутного перерыва новомодный романс «Вы меня пленили». Выслушав непродолжительные вежливые аплодисменты, он победно смотрит на меня. Типа – твоя очередь. Все остальные с интересом следят за моими действиями. Достаю из конвертика листок бумаги, на котором написано «Божественное»…
Ну, это мы запросто. Михаил Семенович передает мне гитару, ловлю Дашин ободряющий взгляд.
– Песня, которая прозвучит, еще неизвестна широкой публике. Прошу не судить строго… – Пальцы, разминаясь, пробегают по струнам, звенит перебор…
Дай Бог слепцам глаза вернуть и спины выпрямить горбатым,
Дай Бог быть Богом хоть чуть-чуть, но быть нельзя чуть-чуть распятым.
Дай Бог не вляпаться во власть и не геройствовать подложно
И быть богатым, но не красть… Конечно, если так возможно.
Я, безусловно, ни разу не Малинин, но стараюсь изо всех сил. И, похоже, получается. Александр Михайлович беззвучно отбивает такт ладонью по столу, дамы перестали шушукаться с Михаилом Семеновичем и внимательно вслушиваются в слова, Даша неотрывно смотрит на меня, крепко сжимая руку подруги. Только Вольдемар зыркает сычом со своего места, лелея во взгляде ревность и ненависть к наглому выскочке…
Дай Бог лжецам замкнуть уста, глас Божий слыша в детском крике.
Дай Бог найти живым Христа – пусть не в мужском, так в женском лике.
Не крест – бескрестье мы несем, а как сгибаемся убого,
Чтоб не развериться во всем – дай Бог ну хоть немного Бога.
Дай Бог всего-всего-всего и сразу всем, чтоб не обидно.
Дай Бог всего, но лишь того, за что потом не будет стыдно…
Последние аккорды, первые аплодисменты, причем больше всех стараются барышни Даша и Маша. Полина Артемьевна удивленно смотрит на меня, затем задает недоуменный вопрос:
– Денис… э… Анатольевич, откуда сие?! Я до сих пор не слышала этого романса! Подскажите, будьте любезны, автора данного чуда!..
Я, конечно, могу назвать Раймонда Паулса и Евгения Евтушенко, но эти имена никому ничего не скажут. Придется брать на себя грех плагиата.
– Простите великодушно, но это – не моя тайна, я дал слово. Единственное, что могу сказать – кроме вас ее слышал только еще один человек.
– Но… Но вы можете записать мне слова и ноты? – В голосе звучит надежда на благоприятный ответ. – А что-нибудь еще можете исполнить?
– Конечно, всегда к вашим услугам… – Быстренько перебираю в уме наиболее подходящий вариант. – Пожалуйста, на ту же заданную тему…
Где взять мне силы разлюбить
И никогда уж не влюбляться,
Объятья наши разлепить,
Окаменевшими расстаться?
О, как вернуться не успеть,
О, как прощенья не увидеть,
То, нестерпимое, стерпеть,
Простить и не возненавидеть?
А Бог молчит. За тяжкий грех,
За то, что в Боге усомнились,
Он наказал любовью всех,
Чтоб в муках верить научились…
Кажется, нравится!.. Во всяком случае, слушают очень внимательно. И одобрительно…
Но ты божественна была,
До исступленья совершенна. <…>
Пусть крест мой вечный – тень ее —
Меня преследует до тленья.
О, дай мне ночью воронье,
Пусть исклюет мои сомненья…
На этот раз аплодисменты слились с грохотом в прихожей, откуда вскоре появляется Александр-младший, только что вернувшийся с прогулки. С пылающими ушами и примерно таким же румянцем на хитрой физиономии.
– Там… На вешалке шашка… Она упала… Нечаянно… Я обратно повесил…
Ага, как же, как же! Скорее всего, вьюнош захотел посмотреть «Аннушку» и устроил тарарам.
– Саша, как можно быть таким неуклюжим?! – Хозяйка все же не рискует устраивать разнос на людях и продолжает уже в более спокойном тоне: – Познакомься с нашим гостем, Денисом Анатольевичем…
