– Фокусником.
Ответ настолько поразил Финна, что он чуть было не переспросил: «Кем-кем?» Но все-таки сдержался. Иначе бы Джап непременно обиделся.
– Почему фокусником? – спросил Финн.
Джап ответил не сразу. Сначала он прихлопнул слепня, севшего ему на щеку, внимательно посмотрел на него и отщелкнул ногтем.
– Мне нравилось смотреть, как выступают уличные фокусники. Я знал, что все, что они показывают, это только ловкость рук и обман зрителей. Но однажды на базаре появился новый фокусник. То, что делал он, не было похоже на выступления остальных. Он не продевал одно кольцо сквозь другое, не заставлял веревку расти вверх, не вытаскивал из пустого ящика курицу, не показывал часы, которые должны были лежать в кармане зрителя из задних рядов. Он делал такое, чего никто и никогда прежде не видел. Это было настоящее зрелище, от которого невозможно было оторваться. Острым топором он отрубал себе руку по локоть. Да так, что кровь, хлещущая из перерезанных артерий, брызгала на одежду тех, кто стоял в первом ряду. Затем он накидывал на отрубленную руку платок и рука прирастала на место. Он всего на миг закрывал платком голову добровольца из зрителей. И голова оказывалась повернута лицом к спине. Зритель в ужасе орал, глядя на свои ягодицы, до тех пор пока фокусник не возвращал все на место. Многие фокусники показывали номера с исчезновением котят или кроликов, посаженных в коробку. Но новый фокусник однажды на глазах у целой площади заставил исчезнуть сразу трех верблюдов. Представляешь? Трех верблюдов! Он просто накинул покрывало на верблюдов, узду одного из которых сжимал в руке стоявший рядом хозяин, сосчитал до семи – он постоянно повторял, что семь это магическое число, семь и тринадцать, – после чего покрывало упало на землю. А пустая упряжь повисла в руке хозяина верблюдов. Верблюд – это тебе не котенок, его за пазуху не сунешь. Тем более три верблюда! В общем, этот фокусник творил настоящие чудеса. Я говорю так, потому что то, что он делал, не поддавалось никакому разумному объяснению. Но на следующий день после фокуса с исчезновением верблюдов фокусника забрали уликары. Забрали прямо с площади, во время исполнения номера, когда он превратил три ореха, что сжимал в кулаке нищий, в три алмаза, размером с орех каждый. Когда уликары увели фокусника, алмазы так и остались у нищего в руке. Фокуснику не было до них никакого дела. А забрали его из-за тех самых трех верблюдов. Хозяин верблюдов пожаловался, что фокусник их украл. Хотя сам – все эти слышали – предоставил верблюдов для номера. И еще бился об заклад, что фокусник ни за что не сможет заставить их исчезнуть у всех на глазах. Если бы фокусник вернул верблюдов, а он, наверное, мог это сделать, то инцидент был бы исчерпан. Но он не стал этого делать. Вместо этого он позволил, чтобы его, как вора, посадили в тюрьму. Потом говорили, что он исчез из тюрьмы, прямо из запертой камеры. Да еще и прихватил с собой двоих или троих заключенных. Не знаю, правда это или нет. Но больше этот фокусник на базаре не появлялся. И никто не мог сказать, что с ним стало после побега из тюрьмы. Вот тогда-то у меня и появилась мечта стать фокусником. Не обычным уличным фокусником, вытаскивающим голубей из рукавов, а магом, умеющим творить настоящие чудеса. Имей в виду, – строго посмотрел на Финна Джап, – я не идиот и понимаю, что никакой магии на самом деле не существует. Магией я называю то, когда один человек способен сделать нечто такое, что не под силу никому другому, и никто не может объяснить, как он это сделал. Но такому трудно научиться самому. Для того чтобы понять, как такое вообще возможно, нужен наставник. Я пытался его найти. Одно время даже работал ассистентом у уличного фокусника. Он был совсем не плох. Умел изрыгать огонь, угадывать мысли и внушать людям, что они животные. Последнее очень нравилось публике. Зрители покатывались со смеху, глядя на то, как человек ведет себя подобно собаке или свинье. Но это было совсем не то, что бы мне хотелось. Поэтому…
Внезапно остановившись, Энгель-Рок вскинул руку в предостерегающем жесте.
Глава 7
Слева от двери к стене была приделана дощечка с изображением герба Корнстона – кошка в короне, держащая в правой лапе часы на цепочке. И девиз «Не теряй время!»
Джерри попытался заглянуть в маленькое зарешеченное окошко в центре двери. Но оно оказалось закрыто изнутри. Просунув между прутьями решетки палец, Джерри попробовал толкнуть дверцу на окошке. Но у него ничего не вышло.
– Что ты делаешь? – тихо спросила Анна-Луиза.
– Пытаюсь прозондировать ситуацию, – так же тихо ответил ей Джерри.
– Почему бы просто не постучать?
Джерри поджал губы и повел плечами, как будто ему за воротник вылили стакан ледяной воды.
– Вообще-то мы без приглашения…
– Ты же знаком с хозяевами.
– Разумеется.
– Так в чем проблема?
– Ну…
Джерри снова замялся. Переступил с ноги на ногу. Ковырнул ногтем щербину на двери.
Угол рта Анны-Луизы недовольно пополз в сторону.
– Ну, говори же, наконец! – не выдержала она.
– В прошлый раз у нас был главный. Энгель-Рок. Он всех представлял… Ну, и вообще…
– Что «вообще»?
– Энгель-Рок знает, как нужно себя вести, когда идешь в гости к городскому главе.
– Городской глава такой же человек, как и все.
– Да, но он – городской глава.
– Ты говорил, он свойский мужик.
– Так оно и есть. Но он…
– …городской глава, – закончила Анна-Луиза.
– Верно, – Джерри довольно улыбнулся, решив, что Анна-Луиза наконец-то его поняла.
А та взяла да и застучала в дверь кулаком.
– Что ты делаешь! – воскликнул Джерри.
И никто бы не смог определить, чего в его голосе больше – ужаса или негодования.
– Я не собираюсь торчать тут целый день. У меня, да будет тебе известно, и на палубе есть дела.
– Да видел я, что там у тебя за дела, – криво усмехнулся Джерри.
– О чем ты? – недоуменно вскинула брови Анна-Луиза.
– Я видел, как ты там одного бойца избила.
– Не избила, а один раз ударила.
– Ему и одного раза хватило.
– Он проявил неуважение.
– А Энгель-Рок говорит, что утверждать свой авторитет с помощью грубой физической силы – это распоследнее дело.
– Все зависит от ситуации.
– А Энгель-Рок говорит…
– Много он понимает, этот твой Энгель-Рок!
– Да уж кое-что понимает. Он, например, говорит, что драться так, как ты, на улице не научишься!
Рука Анны-Луизы, занесенная, чтобы снова постучать в дверь, замерла в воздухе. Левая бровь изогнулась, край ее приподнялся.
– И что еще он говорил? – спросила Анна- Луиза.
