– Хватит! – тут же одернул меня наставник. – Вся комната уже закрыта! По соседям вряд ли стрелять будут. Видишь стрелка? На крыше, в двух кварталах отсюда.
– Нет! – прохрипел я. Как бы, интересно?
– Да не напрягайся ты уже! Просто держи! – дядя Ваня поднялся в рост и неспешно приблизился ко мне. Я почувствовал, как дважды прогнулся под ударами щит – в него стреляли, но он держал пули! Глеб тоже поднялся и всматривался через разбитое окно куда-то вдаль.
Держать его было не сложнее, чем стоять с мешком муки на плечах. Главный труд уже выполнен, ноша поднята с земли и заброшена наверх. Теперь просто стой и не отпускай. Хотя, чего врать, было тяжело.
– Ты, главное, не дергайся сейчас. – наставник положил птичьи ладошки мне на глаза. – С непривычки страшновато может быть. Смотри.
И я увидел. Три пляшущих вихря воздуха на месте себя, там, где стоял наставник и следователь. Чуть поодаль, шагах в десяти, кружились на месте и двигались еще смерчи-люди, живущие в этом доме. Они везде были! Сверху, снизу, с каждой стороны куда ни взгляни! Стены, потолки, другие объекты не были видны, но каким-то образом ощущались. Видны были лишь вихри и я, висящий в пустоте! Это было пугающе и… Господи, это было прекрасно! Никогда в жизни я не видел ничего красивее!
Вот, значит, как мой наставник мир видит?
– Вон там. – голос дяди Вани, указал мне направление не хуже лазерного луча. И я увидел смерч, сплетенный из темно-красного, оранжевого и кислотно-зеленого. Последним из цветов был страх – откуда-то я это знал. Ядовитая зелень наматывалась на оранжевый, переплетала его и словно бы поглощала. Смерч двигался уровнем чуть выше меня, постепенно отдаляясь.
– Бежит. – сообщил старик довольным и кровожадным голосом. – Понял, что на боярина нарвался и шансов нет. Подрежь-ка ему ноги!
Я и подумать ничего не успел, а из моего вихря вырвался черная капля, вытянулась в стрелу и стремительно понеслась к убегающему стрелку. Столкнулась с красно-зеленым – оранжевого почти не осталось, и…
– Контроль, лосятина! – рявкнул наставник. Он убрал руки с моих глаз в тот самый миг, когда цветной смерч стрелка стал полностью черным и распался в дым. И тут же отвесил мне увесистый подзатыльник. – Контроль! Ты ж его по стенам размазал! Тонким слоем! Вот же ж олуха Бог дал в ученики! Сила есть – ума не надо!
Глаза, более не закрытые дядь Ваниными ладошками, вернулись к обычному зрению. Или уже не совсем обычному? Я вновь видел людей, а не смерчи энергий, стены, а не понимание сути стен – или как это правильно назвать? Но все это виделось будто через синеватый сетчатый светофильтр. Изодранный диван, разбитое оконное стекло, измочаленные жалюзи. Дядя Ваня, старческим шаркающим шагом бредущий по направлению к кухне. Самойлов, спокойно сидящий на подоконнике и быстро набирающий текст в телефоне. И я, стоящий посреди этого бедлама – когда вскочить успел? Тяжело дышащий, перепуганный и довольный, как вчерашний девственник.
* * *
– Сваливаем? – внес я предложение коллегам. Как по мне, это был самый разумный вариант нашего поведения. Место раскрыто, теперь все знают, где мы находимся и могут в любой момент нанести новый удар!
На меня посмотрели с недоумением. Вернее, Глеб посмотрел, после чего уткнулся обратно в телефон, продолжая строчить сообщение неизвестному адресату. А вот дядя Ваня хмыкнул, но снизошел-таки до объяснений.
– Зачем, Игорек?
Я ему объяснил «зачем». Быстро и очень, на мой взгляд, убедительно. Хотелось еще и про «Игорька» пройтись, но не ко времени было.
– Дурак, ты. – услышал я ответ. – Это ж твоя квартира! Всем кому надо про нее давным-давно знают.
А. Ну да. Не подумал. Хм. Неловко вышло как-то.
– Да и с чего бы обер-секретарю в бега подаваться? Не преступник, чай. Ты лучше князю позвони, а потом жандармам. – посоветовал дед, шаркая в кухню. – Расскажи про покушение на тебя, время немного выиграешь. И, кстати, жандармам скажи, что стрелок во-о-н в том доме! Где-то этаже на двадцать втором.
Тонкий палец наставника указал на высотку в двух кварталах от нас.
– Но сначала умойся сходи. – вставил Глеб. Тронул пальцем свой нос и пояснил: – Кровь.
Из зеркала в ванной комнате на меня смотрело чужое лицо. Выглядящее точно так же, как мое, но чужое. Вытянутое, с плотно сжатыми губами и с жестким прищуром глаз. На этом лице кровь, текущая из носа, не выглядела признаком слабости. Скорее, подчеркивала силу. Была драка, мужчина победил, а остальное неважно. Царапина!
– Ты в курсе, что магию применил? – едва шевеля губами, спросил я свое отражение. – Осознанно, понимаешь? Магию! И человека убил! Твою мать!
Отражение ничего не ответило. Смотрело на меня серыми глазами, будто взвешивая и оценивая.
– Я же ничего такого не хотел! Хотел защититься только и все! А ты!..
Может, я с ума схожу? Но я чувствовал в себе присутствие двойника. Здешнего Игоря, настоящего. Не рохлю кабинетную, кем я, если уж смотреть правде в глаза, был, а потомственного убийцу. Хищника, умеющего и любящего убивать. Который высунулся на короткий миг, пустил кровь и вновь спрятался. Это не мысли его были, не знания, а будто бы память тела прежнего владельца. И от этого я чувствовал потребность говорить с ним. Пусть бы это выглядело как беседа с самим собой.
– Молчишь? Ну, правильно! Что тут скажешь! Мудак ты, Игорь Сергеевич! Вот как есть – мудак!
С другой стороны – ну убил и убил! Стрелок садил по мне с какой-то пушки, так чего с ним миндальничать? Он-то ценность моей жизни и не слишком высоко ставил! Вышло бы у него все – мучал бы он себя этими метаниями? Да черта с два! Сложил бы свою винтовку и спустился с высотки, еще и посвистывая! Так что, в задницу вас, господин пресс-секретарь губернатора! Вместе с неуместной здесь моралью и комплексом нонкомбатанта!
Но сила… Господи! Осознанное применение дара пьянило круче деревенского первача! Мощь, которую я мог направить на любого своего врага! Просто размазать его по стенам, как сделал это с киллером! С такими возможностями в арсенале уже можно и поиграть с местными. На их поле, по их правилам, но уже не глупой фигурой, на которую валится все что ни попадя, а игроком. Пусть сейчас я им еще не ровня, но – дайте время! Я научусь!
Последовав совету дяди Вани, звонки я совершил сразу же, как закончил умываться. Не выходя из ванной. Первый – Фочину. Выслушал праведное возмущение человека, которому, верно, начало надоедать прибирать за мной трупы, но обещавшего выслать на место гибели стрелка лучших экспертов. Следом – князю. Коротко доложил о происшедшем и на долгое время замолчал, внимая господскому гневу.
– Тоже триада? – немного успокоившись спросил князь. – Поэтому насмерть бил?
И снова вспышка:
– Выжгу к херам этот минский рассадник! Моду взяли на моей земле пакостить!
– Вряд ли, Николай Олегович. Просто решил, что на нем защита, вот и приложил сильнее, чем надо. – это меня Глеб надоумил безмолвной речью.
