Тот, другой я, который остановил летящее в машину пламя, больше не проявлялся. А без него, импульс, толкнувший меня выскочить из машины вслед за водителем, как-то быстро иссяк. Я не представлял, что делать дальше: стоять и смотреть на драку, бежать, спрятаться опять в машину или все-таки помочь кавказцу? Хотя, чем я могу помочь человеку, которого не берет сталь и который крошит грудные клетки, как пенопласт?
Тут ситуация стала развиваться совсем уж нехорошо и все мои сомнения разом разрешились. Осталось только решить в какую сторону бежать.
От стоящего слева дома ко мне бежали трое китайцев с саблями в руках. Трое, одетых в деловые костюмы, похожие на клерков какой-нибудь юридической фирмы, китайцев, неслись на меня с саблями в руках!
Я запаниковал. Мозг тут же выдал серию каких-то невнятных рекомендаций, собранных из просмотренных фильмов, прочитанных книг и советах «бывалых». Следуя им, я бросился за машину, рассчитывая прикрыться ею от китайцев. Но тут же сообразил, что у них не огнестрел, а значит прятаться за броневиком никакого смысла нет. И припустил к ближайшему дому. Просто, чтобы максимально увеличить дистанцию между собой и тремя мужиками с колюще-режущим оружием.
Сквозь шумное дыхание перепуганного оленя, я не сразу услышал выстрелы. Черт! Так у них все-таки есть огнестрел? Может все же за машиной спрятаться? Или поздно? Далеко я от нее отбежал? Быстро глянув назад, я увидел, как один из клерков-китайцев вытягивает в мою сторону руку. Вспышка! Защищаясь, я поднял руку и, пробежав по инерции еще несколько шагов, остановился. В сантиметрах в пяти-семи от моей растопыренной ладони в воздухе висела пуля. Как приклеенная!
Не просто висела. Она крутилась вокруг своей оси с бешенной скоростью, будто сверло перфоратора! Но продвинуться вперед не могла ни на миллиметр.
– Это я, что ли?
Собственный голос показался мне чужим. Детским, беспомощным, жалким. В нем были нотки не прорвавшихся слез, обиды и, как ни странно, восторга. Так ребенок, сделавший что-то, бывшее для него ранее невозможным, смотрит на дела своих рук, и не верит.
«Третий по силе боевой маг княжества». – всплыли в памяти слова князя. Так это я пулю остановил? Так же, как и пламя, летящее в машину? Это, выходит, и есть, магия?
Вторая пуля прошла где-то над головой, обрывая мысли, делая их явно лишними. Я тряхнул ладонью, избавляясь от прилипшей гадости. Пуля упала на землю, а я развернулся и побежал. Маг, не маг – какая, нахрен, разница, если пользоваться этим не умеешь! Потому что вот эти спорадические всплески, это не фига не умение!
До стены многоэтажки я добежал первым. Брошенный на преследователей взгляд сообщил, что они совсем рядом, метрах в пяти. Бегут сосредоточенно, саблями сверкают, стрелять больше не пытаются. Только мое положение это совсем не улучшает. Впереди стена, никаких дверей не видно, людей тоже будто корова языком слизнула. Что делать?
Вот эта задумчивость меня и подвела. Сбавил скорость, осматриваясь и первый из подбежавших китайцев полоснул меня саблей. Заточенный металл прошел в сантиметрах от лица, обдав щеку потоком холодного воздуха. А клинок уже шел обратно, целя острием мне в живот. Я сжался, как кролик перед удавом, с тупой покорностью ожидая смерти. Только-то и хватило меня на то, чтобы выдавить из глотки протестующий крик.
Всех трех нападавших отнесло от меня шагов на пять. Натурально подняло в воздух и швырнуло на землю! Еще и проволокло по ней какое-то расстояние. Не веря, полуприкрытыми от страха глазами, я наблюдал, как двое из упавших поднимаются, дезориентированные, а третий продолжает лежать, зажимая рукой рану на животе. Кажется, в падении, он налетел на собственный клинок.
Лица у китайцев были злые и почему-то обреченные. С такими лицами в старых фильмах про войну советские солдаты поднимались из окопов в самоубийственную атаку. Чтобы бежать под огнем противника вперед или падать грудью на ствол пулемета. Без надежды выжить, но и не празднуя труса.
«Третий по силе…»
«Они меня боятся!» – не сразу дошло до меня. – «Точнее, не меня, а того, кого знают в этом мире под именем Игоря Антошина. Только вот они ни черта не знают, что я – не он!»
Но это был шанс. Единственный шанс, который я видел. Что-то такое, чем я мог управлять самостоятельно, а не ожидая вспышек памяти тела и его бессознательной помощи. Ну, как управлять… Хотя бы попытаться!
Я театрально раскинул в стороны руки и изобразил самую вычурную из боевых стоек. Леденящая кровь смесь из гимнастики у-шу, йоги, на которую меня таскала одна из подружек, фильмов с Брюсом Ли и трюков Джекки Чана. На лицо я натянул выражение озверевшего от крови убийцы и каркнул хриплым от бега и страха голосом:
– Мордой в землю, твари узкоглазые! Иначе в фарш размолю!
Китайцы только переглянулись друг с другом и стали заходить на меня с двух разных сторон. Не кричали, не махали своими железяками, просто приближались максимально осторожно, но очень, при этом, решительно.
Не сработало! Могло сработать, но не сработало. Да, они меня боялись, но со страхом своим вполне справлялись.
– Последнее предупреждение!
Китайцы подняли сабли остриями вверх, прижимая рукояти к груди. Получилось очень по-самурайски. И доходчиво, если рассматривать это движение, как ответ на мое требование. Сейчас ударят! Одновременно, с двух сторон!
Я напряг пресс, пытаясь как-то разбудить силу, что остановила огонь и пулю. Мышцы послушно затвердели, но больше ничего не произошло. Сабли убийц взлетели вверх… а затем грудь одного из них взорвалась мне в лицо кровавым фонтаном. Второй фонтан забрызгал меня с полусекундным интервалом. Метрах в десяти за их спинами опустил пистолет водитель.
– Зачэм живой хател брать? – спросил он спустя несколько секунд, приблизившись ко мне и двум мертвым телам. – Это ж триада, толка на дапросе – нол!
Обе его руки были в крови, видимо одной пробитой грудной клеткой он не ограничился. В правой лапище он держал массивный револьвер. Похожий на легендарный «сорок пятый калибр», известный мне по американским боевикам.
– А я смотрю, бежит боярин! Сначала нэ понял, потом дошло – растягивает боярин чертей, чтобы скопом не напали. – по мере того, как боевое возбуждение отпускало водителя, из его речи исчезал акцент. Под конец он уже говорил на чистом русском, разве что слегка выпячивая согласные. – Хорошо, кстати, придумали, Игорь Сергеевич! Вшестером у них шансы были. Пока со своими разбирался, думал вы своих уже порешили давно. А вы зачем-то играть с ними затеялись! В плен брать! Запамятовали, что триада молча умирает?
Все, что меня волновало в этот момент – не выдать себя и не проблеваться прямо на своего верного абрека. Я стоял весь покрытый кровью с головы до ног, и прятал гримасой, выдаваемой за улыбку, рвотные позывы. Оправдываться и что-то ему объяснять было не нужно – водитель сам прекрасно выстраивал логику моего поведения. Он, разумеется не мог поверить, что «третий по силе маг княжества» просто трусливо убегал. Чего разубеждать хорошего человека.
