– А как справлялись первые драконы? У них же не было способностей колдовать.
– У них было нечто большее, чем магия, – мечтательно заметил Фрам. – Звездное серебро. С тех времен сохранился всего один такой меч. Догадываешься, кому принадлежит?
– Арию?
– Да. И не потому, что он этого хотел.
– Я не совсем понимаю.
– Меч давно превратился в артефакт, накопил силу… магию, если так понятнее.
Фрам положил лук на землю, показал жестом, что можно присесть. И я, зачарованная его сверкающим взглядом, послушалась.
– Но меч, – продолжил дракон, – сам выбирает хозяина.
– А как это происходит? Какое-то испытание?
– Вовсе нет. Просто оружие дается в руки новому владельцу, если он этого достоин.
– И ты хочешь сказать, будто только Арий…
– Он готов был отдать за счастье своего народа все.
В голосе Фрама послышалось странное величие и восхищение.
– Первые драконы, ставшие воинами, защищали свой народ. Не огнем и когтями, Элла. Мечами! Один из далеких предков писал в своих воспоминаниях, что прежде всего хочет остаться человеком. Ощущать себя им. В те времена звериная сущность часто брала верх. Драконы под влиянием этой сути убивали…
Об этом Фрам мог не рассказывать. Предания хранят истории о том, как драконы преодолевали самих себя. И переломным моментом для многих из них стала обычная любовь. Удержала на грани, спасла от тьмы.
– И рассказываю я тебе это, Элла, к тому, что лук и стрелы могут оказаться не твоим оружием.
– Думаешь, стоит попробовать взять меч? Я же его даже не подниму!
Моему удивлению напополам с возмущением не было предела.
– Есть облегченные варианты.
– Для женщин?
– Они редко берут в руки оружие.
– Надеются на магию? – заинтересовалась я.
– На защиту мужчины. И у них изначально меньше силы.
– Может, причина в том, что они отдают ее своим возлюбленным?
Фрам задумчиво откинул волосы за спину и не ответил. Мы немного посидели, размышляя каждый о своем, а потом направились к замку.
Арий еще был на совете, поэтому я быстро поднялась в покои, переоделась и отправилась на поиски Арисы.
Экономка, бледная и с кругами под глазами, нашлась в кухне Марисы. Обе пили какую-то настойку и тихо переговаривались, но, увидев меня, вскочили. Я махнула рукой, села рядом и потянулась к заветному кувшинчику.
– Ваш муж не одобрит, – быстро заметила Мариса.
Я отставила кувшин.
– Вы же помирились, миледи, – напомнила Ариса. – Или что-то случилось?
– Ты лучше расскажи, что с тобой происходит, – попросила я, заметив, что поварята с моим приходом как-то странно переглянулись и моментально исчезли из кухни.
– Обязательно вслух говорить? – вяло сказала девушка, заставив меня растеряться.
– А…
– Люблю я его, понимаете? А ему – все равно!
Едва выпалив эти слова, экономка горько разревелась. Видимо, до моего вопроса она хоть как-то держалась, а сейчас…
– Дар? – поинтересовалась я, заметив, как Мариса добавила себе и Арисе настойки. Потом задумалась и плеснула в мою кружку.
– Он самый.
И что в таком случае делать?
– А ты не помогай ему больше, – предложила я, делая глоток.
Жидкость оказалась легким вишневым вином. Такое и у нас в поместье делали. Архара, правда, не любила, но продавалось оно хорошо.
– Если Ариса советника вовремя останавливать не будет, тогда нам жить негде станет, – спокойно заметила Мариса. – Замок не выстоит.
Я допила вино, задумалась.
– Пожалуй, оставлю, как есть.
– И не плачь, – посоветовала я. – Все в любой момент может измениться.
– Не в моем случае, – кисло заметила девушка, касаясь мятого передника.
А ведь всегда был идеально отглажен!
– Ты знаешь, как я жила до Ария?
Мариса и экономка уставились на меня. Слухи ходили самые разные, но правду… правду знали единицы. Я усмехнулась и пересказала историю нашего знакомства с мужем.
– А теперь… я ведь тоже его люблю, – созналась я. – Только как сказать – не знаю.
Ариса растерянно переглянулась с поварихой и слабо улыбнулась.
– Вы подарили мне надежду, миледи. Спасибо.
На этом мы распрощались. Я направилась проверять, как готовится спектакль, а Мариса вспомнила, что хотела приготовить к ужину какой-то особый слоеный пирог с мясом и грибами.
Ученики Ария во главе со Свером мне обрадовались. Наперебой рассказывали, как у них продвигается репетиция, и даже показали часть спектакля. Похвалив их за старания, я поинтересовалась, не нужно ли им чего-то еще. Замотали головами, благодаря за заботу. Я усмехнулась и решила наконец отправиться к Лайлу. Все-таки эльф из-за меня пострадал. И пусть Дар и Фрам уверили, что с ним все хорошо, никто не отменял извинений.
Постучалась и вошла, не дожидаясь ответа. Лайл сидел за столом и писал, выводя изящные эльфийские руны.
– Злишься? – сказала вместо приветствия.
Усмехнулся, сверкая зелеными искрами в глазах.
– Я попадал в переделки и похуже, чем драка. Подумаешь, приревновал вожак драконов к своей жене! Хотя отец устроит выволочку, – сознался Лайл. – Впрочем, я уже привык. Это не смертельно. Присаживайся.
Я, никак не прокомментировав его ответ, опустилась в кресло. Невольно поморщилась.
– Слышал, ты все-таки решилась на тренировку.
Кивнула и, не сдержавшись, пожаловалась:
– Меня лук не слушается.
– Не у всех с первого раза получается. Но ты, кажется, не из тех, кто сдается, – усмехнулся Лайл.
– Что будем делать с загадочным письмом? – перевела я тему.
– Я его сжег, Элла. И думаю, никому знать о нем не следует.
– Мне не идти на встречу?
Эльф потеребил стоящий в изящной вазе бутон белой розы.
– Сама же знаешь, что опасно. Не думаю, будто драконы, а в особенности Арий, подобное одобрят. Да и твоя мать… Возможно, она не зря хранила от тебя свою тайну. И уж она точно бы не желала, чтобы ты рисковала собой.
Слова Лайла звучали благоразумно.
– Обещаешь не ходить на встречу с Агарданом? В прошлый раз мы едва успели…
– Обещаю, – отозвалась я, понимая, что эльф прав.
И надеюсь, не умру от любопытства.
– Я сегодня уезжаю.
