Симкин зевнул.
— Да будьте честны. Вам не план не нравится, вам я не нравлюсь! — Он шмыгнул носом. — Я очень обижен. Или был бы обижен, — добавил он после раздумья, — если бы не был так чертовски голоден.
Епископ Ванье издал какой-то звук, который Волшебник мог бы счесть за смех. Повернувшись к нему, маг увидел ухмылку на лице епископа и вспыхнул.
— Он сам признается, что ему нельзя доверять! — довольно резко сказал Менджу.
— Именно, — едко заметил Ванье. — Симкин и прежде делал кое-что для нас и доказал, что вполне способен справляться с разного рода поручениями. Времени мало. У вас есть другие предложения?
Менджу смерил епископа задумчивым взглядом.
— Нет, — ответил он.
— Ага! — весело рассмеялся Симкин. — Как вскричала герцогиня д'Лонгевилль, когда ее шестой муж упал мертвым у ее ног: «Наконец-то! Наконец-то!» — Он возбужденно потер руки. — Это будет невероятно забавно! Когда начнем?
— Это надо сделать завтра утром, — сказал Волшебник. — Если, по твоим словам, он намерен напасть на нас ночью, его надо остановить до того. Когда схватим его, мы сможем начать мирные переговоры.
— Есть еще одно маленькое обстоятельство, — нерешительно заговорил епископ. — Вы можете забрать Джорама и делать с ним что хотите, но Темный Меч должен быть возвращен нам.
— Боюсь, что об этом и речи не может быть, — ровно ответил Волшебник.
Ванье злобно посмотрел на него, нахмурив брови.
— Тогда в переговорах нет нужды. Ваши условия неприемлемы.
— Ну-ну, ваше святейшество! В конце концов, это нам угрожают ваши войска. Мы должны обезопасить себя! Темный Меч останется у нас.
Епископ нахмурился еще больше — трудновато, конечно, когда половина лица парализована, как и рука.
— А зачем? Что вам-то в нем?
Волшебник пожал плечами.
— Темный Меч стал для вашего народа символом. Потеряете его — и окажется, что ваш так называемый император всего-навсего убийца. Это деморализует людей. Вы сомневаетесь насчет такой мелочи, ваше святейшество. Это же просто меч, разве не так? — вкрадчиво произнес он.
— Это оружие зла! — сурово ответил Ванье. — Орудие дьявола!
— Тогда вы должны радоваться, что избавитесь от него! — Вытянув руки, Менджу поправил манжеты. На сей раз, однако, вид у него был самоуверенный, самообладание снова вернулось к нему. — Взамен этого знака доброй воли со стороны вашего мира я попрошу майора Боуриса послать сообщение в наш мир и отменить вызов подкреплений. И тогда наш и ваш народы смогут приступить к серьезным переговорам. Вы согласны?
Ноздри епископа затрепетали. С яростью глядя на Волшебника, Ванье шумно втянул воздух носом, его пухлая рука перестала перебирать пальцами и ползать по столу..
— Похоже, выбора у меня нет.
— Так какие у вас будут предложения насчет того, где и как мы схватим Джорама?
Епископ поудобнее уселся в кресле, отчего парализованная рука соскользнула ему на колени. Он тихонько перехватил ее, искоса глянув на мага — не смотрит ли. «Каким же идиотом он меня считает! — сказал себе Ванье, снова укладывая руку на место. — Значит, ему нужен меч! Зачем? Что он о нем знает?»
С виду епископ казался совершенно бесстрастным.
— Захват Джорама — это, боюсь, дело ваше и Симкина. Я не искушен в грязных делах. В конце концов, я духовное лицо.
— Да неужто! — Симкин испустил усталый вздох. — Это уж слишком затянулось. Именно так сказала та же самая герцогиня, когда ее шестой муж слишком долго испускал дух. Я же сказал вам, что уже все учел.
Разложив оранжевый шелк на столе Ванье, Симкин взмахнул рукой, и на ткани возникли буквы.
— Тс-с-с, — прошипел он, когда Менджу собрался было прочесть письмена вслух. — У Купели есть глаза и уши, сами знаете. Встретимся здесь, — он ткнул пальцем в написанное на шелке слово, — завтра в полдень. И вы получите в ваше полное распоряжение Джорама вместе с женой.
Епископ Ванье, поджав губы, своими почти утонувшими в складках жира глазами выхватил имя, начертанное на шелке, и смертельно побледнел.
— Только не там!
— Почему? — холодно спросил Менджу.
— Да вы наверняка сами знаете! — сказал Ванье, недоверчиво глядя на Волшебника.
— Да я с пяти лет не верю в призраков! Судя по описаниям этого места, которое я смутно помню с детских лет, оно прекрасно подойдет для наших целей. Кроме того, я начинаю верить плану Симкина доставить туда Джорама. — Маг сверху вниз посмотрел на епископа. — Вы ведь не собираетесь под этим предлогом увильнуть от нашего соглашения, ваше святейшество?
— Вовсе нет! — возмущенно запротестовал епископ. — Я только пекусь о вашей безопасности, Менджу!
— Благодарю, ваше святейшество! — Волшебник встал с кресла.
— Помните. Я вас предупреждал. Вы со всем справитесь? — Епископ по-прежнему сидел, скрывая свой паралич.
— Конечно, ваше святейшество.
— Тогда я считаю, что мы обо всем договорились.
— Да, но нужно уладить еще один вопрос — Волшебник повернулся к Симкину. — Ты должен получить какое-то вознаграждение за свою службу, Симкин. В конце концов, как я понимаю, ты именно ради этого и стараешься...
— Нет-нет! — с оскорбленным видом запротестовал Симкин. — Я патриот! И мне жаль, что у меня есть только один друг, которым я могу пожертвовать ради блага страны!
— Я настаиваю, чтобы ты получил хоть какую-то награду!
— Никоим образом, — гордо сказал Симкин, но искоса глянул на Менджу из-под полуопущенных век.
— Даю слово, и он тоже, — Менджу показал на Ванье, — мы оба будем вечно тебе признательны.
— Ну, может, есть кое-какая мелочь, какую вы можете для меня сделать, раз уж сами заговорили. — Симкин медленно пропускал оранжевый шелк между пальцами.
— Назови! Драгоценности? Золото?
— Вот еще! Что мне делать с этим презренным металлом? Я прошу только одного: возьмите меня с собой в ваш мир.
Волшебник, казалось, был ошеломлен этой просьбой.
— Ты серьезно? — спросил он.
— Как всегда, — бесцеремонно ответил Симкин. — Нет, подождите. Я беру назад свои слова. Мне кажется, что я даже серьезнее, чем обычно.
— Ладно-ладно. Это все? Взять тебя с собой? — рассмеялся Менджу. — Нет ничего проще! Это блестящая идея! Ты же будешь представлять собой незабываемое зрелище в моей постановке! Ты несомненно станешь любимцем Вселенной, друг мой! Я прямо вижу афиши! — Маг взмахнул рукой: — «Волшебник и Симкин»!
— М-м-м... — Молодой человек задумчиво подергал себя за ус. — Ладно-ладно. Обсудим это потом. А сейчас нам надо идти. Забираем майора, надеваем личины и возвращаемся в ваши уродливые жилища.
