А. Кончаловский считает, что для русских характерно отсутствие личной анонимной ответственности, на которой держится современное государство и общество. Почему режиссер называет эту черту анонимной? Речь идет о поступках, которые мы совершаем, когда их не видят другие. Представьте себе в подъезде лифт, стены которого изгажены. Но вот его заменили новым, в кабине повесили зеркала. И – о чудо! – исчезли прежние «граффити», от вызывающих до грустно-элегических, вроде «Все вы лохи, му…ки». Потому что, наверное, неприятно видеть себя самого в роли хулигана.
Подавляющее большинство русских чувствуют себя ответственными только за свою семью, работу и дом. И лишь немногие – за то, что происходит в своем городе, и уж тем более в стране. Дефицит ответственности в стране – серьезнейшая проблема, и тому есть масса примеров. На дорогах стоят гаишники, но в истории с «Норд-Остом» банда террористов сумела проехать в грузовике с оружием по всей стране. Из-за этого в Москве погибли сотни людей.
Лучшим русским людям всегда была присуща ответственность. А сегодня «пофигисты сидят в частных офисах, госучреждениях и Госдуме», – уверен В. Войнович. Кто же виноват во всеобщем пофигизме? Если у вас на глазах на улице кто-то выбросит мусор на асфальт, вы его остановите? В трамвае пожилая женщина жалуется соседке: «Я на днях в сумке порядок наводила, а то полно было бумажек: чеки, билеты. Собрала все – и в форточку. И, представляешь, рецепт выкинула! Я бегом на улицу. Ой, скажу тебе, какие же люди – свиньи! Чего только не выбрасывают под окна! Я еле-еле свой рецепт в мусоре нашла». Один блогер задает неприятные вопросы: «Кто из вас получает зарплату в конверте, чтобы не платить налоги? Кто, попав даже в мелкие начальнички, начинает брать взятки? И откуда берутся чиновники, на которых вы жалуетесь? С Марса прилетели?» Выходит, что во многом виноваты мы сами.
В России издавна говорили: «С волками жить – по-волчьи выть», «Плетью обуха не перешибешь». По Галичу, «молчальники вышли в начальники, потому что молчание – золото». Как стремится жить большинство? Плыть в своей лодке и ни о чем не думать. С властью, с начальством спорить – плевать против ветра. Все само собой рассосется, а меня авось не затронет. В конце концов, пока могу плавать в Интернете, ездить за границу – разве этого мало? Пофигизм ведет нас к соглашательству, к конформизму.
Может ли нормально существовать общество, в котором личные интересы постоянно ставятся выше общественных? Социальное равнодушие – болезнь, которую необходимо преодолеть. Но в нашем пофигизме проявляется не только безответственность, но и умение выжить в ненадежном и несправедливом обществе. Юмор, смешанный со здоровым пофигизмом, – это, может быть, единственное, что всех нас объединяет и спасает. Если политикам не удается увлечь людей лживыми обещаниями, если они не молятся ни на чьи портреты, а просто живут своей жизнью, влюбляются, создают семьи и воспитывают детей, может быть, это не так уж и плохо?
Никто, как русские!
Сколько стоит в России человеческая жизнь? Странный вопрос – жизнь бесценна, скажет читатель. Но слушатели одной радиостанции ответили, что в России она ничего не стоит. А кто-то сравнил доходы и сказал, что цена жизни депутата в сто раз выше, чем простого гражданина.
Петр I превратил Россию в мощную державу, но дорогой ценой – численность населения сократилась. В XVIII веке императрица Анна предлагала герцогу Тосканскому за бриллиант продать 50 тысяч русских солдат для войны с Испанией. Тысячи жизней за женский каприз! В начале XIX века француз Жак Ансело изумлялся: «Русский офицер увлекся цыганкой и за два года проел с нею две тысячи крепостных крестьян! В стране, где люди – товар, это считается обычным».
Вспомним наши пословицы: «Либо в стремя ногой, либо в пень головой», «Или грудь в крестах, или голова в кустах», «Помирать – так с музыкой». В войнах русские не только проявляли отвагу и стойкость, но и удивительное презрение, равнодушие к смерти. Русским не раз приходилось защищать страну от вражеских нашествий. Казалось, что мы со всех сторон окружены врагами и должны быть готовы в любой момент погибнуть. При такой психологии осажденной крепости личность не ставилась ни во что. У нас на длинную жизнь никто никогда не рассчитывал.
Еще Пушкин сказал, что мы – племя, которому не жалко умирать. В XIX веке в годы Крымской войны историк Тимофей Грановский отмечал: «Наши матросы и солдаты славно умирают в Крыму, но жить здесь никто не умеет». Русский изобретатель Глеб Котельников в 1912 году запатентовал в Париже авиационный ранцевый парашют. Но в России его решили не производить: иначе летчики будут выпрыгивать, а самолеты – погибать. Это изобретение у нас взяли на вооружение только в 1926 году.
В Гражданскую войну убивали друг друга соседи, братья, отцы и дети. В годы Великой Отечественной войны возникла песня: «Первая болванка пробила бензобак. Выскочил из танка я, и сам не знаю как. А потом в особый вызвали отдел: «Почему ты, сволочь, вместе с танком не сгорел?!» Я им отвечаю, я им говорю: «В следующей атаке обязательно сгорю!» В 1942 году вышел приказ: «Машину не покидать вплоть до полного ее уничтожения». В танках заваривали донные люки. Военачальники бросали солдат под огонь – «бабы еще нарожают!». Нам была нужна «одна победа, одна на всех – мы за ценой не постоим». За жизнь каждого немецкого солдата мы отдали несколько своих.
В мае 1979 года в Сибири, в Колпашево, высокий паводок подмыл яр Оби. Тонны берегового песка обвалились, обнажив жуткую картину: из 40-метрового обрыва свисали руки, ноги, головы… Там обнаружилось место массовых расстрелов в сталинское время. При Сталине зэки тысячами умирали на стройках от голода и непосильного рабского труда. «От заключенного нам надо взять все в первые три месяца, а потом он нам не нужен», – заявлял Н. Френкель. Сколько людей, в том числе самых лучших, было у нас загублено! Миллионы замученных мы потеряли в тюрьмах и лагерях, миллионы в войнах. Людей не щадили – «лес рубят – щепки летят».
Когда израильский капрал Гилад Шалит попал в плен, государство обменяло его на 1027 палестинских заключенных, сидевших в израильских тюрьмах. А у нас побывавших в плену Родина встречала лагерями. «Какие стройки, спутники в стране! Но потеряли мы в пути неровном и двадцать миллионов на войне, и миллионы – на войне с народом».
…Никто, как русские,
так не спасал других,
никто, как русские,
так сам себя не губит, —
сказал Е. Евтушенко. Кто знает, сколько людей погибло у нас в мирное время – в армии из-за дедовщины, сколько убито политиков и журналистов, сколько погибло из-за террористических актов или в необъявленных войнах за рубежом? В России, огромной стране, ежегодно пропадают более ста тысяч человек.
К северу от Ярославля дачники разместились на бывшей свалке отходов ртути и мышьяка. «Дачные поселки растут под высоковольтными линиями. Выходные дни проводят под высокочастотным облучением, – свидетельствует географ Б. Родоман. – Собираются ли рожать детей местные девушки?» Наши люди даже в Чернобыле работали без необходимой защиты. В конце 1970-х годов молодой парень вывел трактор с горящего поля и погиб. Его приводили в пример, но разве стоило это железо человеческой жизни? Во время Олимпиады мужчина старше 70 лет на Урале рвался нести факел. Ему говорили, что нельзя, что у него был инфаркт – нет, 200 метров пробегу! Доказал и умер с факелом в руках. Для России традиционно характерна низкая цена человеческой жизни.
