– В чём дело, унтер? Мы торопимся.
Ответить я не успел, Бабочкин рявкнул те фразы на немецком языке, которые хорошо запомнил, зазубрил, заставляя сопровождение оберста поднять руки и не шевелиться. Да уж, под стволом автомата не подёргаешься, срежет всех одной очередью. Наш боец бросился к нему, верёвки – вязать пленных – уже были готовы, а я просто бросил внутрь кабины гранату, оберст замер, выпучив глаза, а лейтенант, явно его адъютант, мигом выскочил из машины. Водителя я приголубил по голове такой же гранатой, а лейтенанта взял на прицел, держа его и оберста в кабине под стволом автомата. Граната была не взведена, так что опасаться её не стоило, чего не знали немцы. Когда бойцы спеленали охрану, то и за них взялись. Грязное это дело война. Но опросив захваченных «языков», мы отвезли их подальше и без особой жалости отправили под нож. Ну не нужны нам пленные, которые могут рассказать о нас. В том-то и доля простого диверсанта, мы стараемся следов и свидетелей не оставлять. А взяли мы не много не мало, а начфина первой танковой группы Клейста. Я больше скажу, денег офицеры и солдаты этой группы за последний месяц не увидят. А тугие пачки рейхсмарок, что были набиты в шести опечатанных мешках, находились в небольшом багажнике и в самой кабине. Так что оберсту было позади тесновато с мешками. Откуда они тут взялись такие красавцы, тот мне описал. И свела нас не судьба, а всего лишь поломка их броневика охраны.
Деньги пригодятся, так что, развернувшись, мы сменили место стоянки и по пути остановили грузовик с автомобильными запчастями. Появилось у нас ещё три комплекта трофейной формы, в кузове солдат сидел, и уже когда окончательно стемнело, мы доехали до леса, где оставили бойцов. Так и заехали в лес, где выгрузили мешки и запчасти с бочкой бензина в один из схронов. Следы старались не оставлять. И да, мешки с деньгами я выгрузил не все, один оставил при себе. А так в кузове грузовика ещё одна бочка была, должно хватить. Дальше, те бойцы, которым подошла форма, переоделись, то, что не подошло, ушло в схрон, после этого, оставив замаскированную легковушку финчасти в лесу – мотоцикл охраны, после небольших раздумий, я решил забрать, – мы погрузились на захваченную технику и покинули лес. Все со мной были, и те, что в трофеях, и те, что в красноармейской форме, кузов крытый, кто внутри, не видно. Мы так ранее не раз делали. Отъедем подальше, начфина, особенно те деньги, что он вёз, немцы с собаками будут искать, вот и уедем из зоны поисков, и будем захватывать то, что нам нужно, а это авиационный бензин. Почему-то самолёты без него не летают. Причём покидали этот район так, чтобы заехать и забрать тело оберста и пары его солдат, надо будет подбросить их в другом месте с документами и мотоциклом, пусть там ищут, подальше от нашего леса. Всё это и выполнили.
* * *
Вот уже как неделю мы работали на разных дорогах, где изрядно пропало машин и разных колонн, и всё благодаря нам. Немцы только поиск начинали, а мы уже в другой район перебирались. Тело начфина танковой группы подбросили поблизости от одной из оживлённых дорог, чтобы заметно было, и его нашли. Как выяснилось из допроса некоторых «языков», и поиски шли там же, а не где мы их действительно захватили.
За эту неделю мои бойцы действительно освоились, заматерели, очки мои с простыми линзами в первое время из рук в руки переходили, уже все обзавелись трофейными папиросами и зажигалками, хотя курили всего двое, гармошками – учились пиликать на них. Те есть нормально, уже не казались такими новичками, как в первые дни. Но Бабочкин всё гонял их, учил и учил, так что наше подразделение очень хорошо походило на немецкое. За эту неделю мы кем только не бывали: и связистами, и лётчиками, и танкистами, и моторизованной частью, даже артиллеристами, – нашивки и номера на машинах способствовали этому, а сейчас мы работали под усиленный пост фельджандармов, вчера добыли всё, что нужно, вырезав пост, и глазастый Бабочкин только что рассмотрел на подходившей к нам колонне эмблемы люфтваффе и бочки в кузове. Неужели наконец повезло, и есть авиационное топливо? Это впервые, когда мы за эту неделю встретили нужные машины, иначе я бы свернул поиски раньше. Вон, у нас летуны второй день должны без еды сидеть, на пять дней же запасов было.
– В колонне два бензовоза, – сообщил, не отрываясь от бинокля, Бабочкин.
– Берём всё, – принял я решение. – Водил берём живыми. У нас своих на всю технику не хватит.
– Понял.
С колонной могут быть проблемы. Та шла с охраной, однако у нас уже не было выбора. Топливо требовалось до зарезу. До такой степени, что мы с Бабочкиным уже подумывали совершить рейд к одному из аэродромов и устроить налёт. А тут в колонне было четыре грузовика, заставленных немецкими бочками с топливом, уже по расцветке было ясно, что там авиационный бензин, ещё один крытый, два бензовоза, и охрана на двух «ганомагах» и в сопровождении мотоцикла. Последний явно осуществлял головной дозор, двигался метрах в двухстах впереди колонны. Один бронетранспортёр возглавлял колонну, второй шёл позади. Правда, мы тоже не лыком шиты были, имели такой же «ганомаг», как и у охраны, пару мотоциклов с пулемётами и броневик с автоматической пушкой. Вроде той, что на танках стояли, тип «Два». Все трофеи имели обозначения той же части, где и мы служили, то есть имели нашивки. Потому особо на нас внимания не обращали. На самом деле техника была из других подразделений, мы просто наносили новые эмблемы и перешивали нашивки по мере надобности. Танкисты из моей группы уже освоили как броневик, двое в нём были, так и «ганомаг», там был сформирован свой экипаж. Мы с Бабочкиным управляли мотоциклами при движении нашей колонны. В запасе был ещё один водитель, резервный, но на всю эту колонну нас всё равно не хватит.
Дальше, пока колонна приближалась, я стал обходить бойцов и ставить им задачи. Сам я был теперь очкастым рядовым, а оба наших переводчика учились проверять документы, вести беседу с водителями и сопровождением, с офицерами. Так что один был в форме лейтенанта, это морячок, другой унтер. Именно унтер и вышел на дорогу, подняв жезл, чтобы остановить дозорный мотоцикл. Дальше тот проверял у трёх немцев документы, пока колонна подходила, а я закончил ставить всем задачи, включая нашего офицера. Наблюдатель в «ганомаге» подал сигнал, всё чисто, свидетелей нет, дороги пусты, можно работать. Сразу же вышедший на дорогу наш офицер, заложив руки за спину, направился к кабине передней машины, где сидел интендант, тоже офицер. Тот вышел и, явно проявляя недовольство, стал показывать бумаги, но тут произошло две вещи, наш офицер показал жетон СД, отчего интендант сразу скис, а также наш бронетранспортёр, рыкнув двигателем, выкатился на дорогу, перерезая колонне путь вперёд. У броневика шевельнулась пушка, было понятно, что на любое сопротивление будет открыт шквальный огонь. Дальше наш офицер скомандовал вывести всех водителей для проверки, так как было подозрение, что колонна ложная, всем известно, как тут бесчинствовали русские диверсанты. Потом будет проверена охрана. То есть действовали мы вполне по инструкциям, написанным самими же немцами, и, судя по тому, как те начали выполнять приказ, такую проверку им уже приходилось проходить.
Как только все водители выстроились в шеренгу, очередью ударила пушка нашего броневика, и выпущенные им снаряды кромсали борта второго «ганомага», а в десантный отсек передового в колонне полетели гранаты, отчего корпус затрясся от разрывов. Из этого бронетранспортёра уже вылез унтер, чтобы узнать причину остановки, так его из автомата срезали, а все его солдаты остались внутри в виде фарша, нашпигованные осколками. Интенданта и всех водил поставили на колени, а я тут тоже работал, продолжая делать вид, что рядовой, все и так знали, что делать дальше. Потом проверили оба бронетранспортёра, к счастью они не загорелись, после чего один отогнали своим ходом в овраг и столкнули вниз, тот был на ходу. А вот второй утащили уже нашим бронетранспортёром на буксире и столкнули туда же. Ещё постарались подмести следы на дороге вениками, они у нас заготовлены были. Дальше было объяснено водителям, что те должны делать, получив их согласие, они сели в кабину, естественно не одни, под охраной бойцов, что сменили автоматы на пистолеты, и колонна, уже под охраной фельджандармов, отправилась в путь. Только свернула не направо, в сторону своего родного аэродрома, куда и доставлялось топливо, а влево, и направилась прямиком к тому лесу, где и находилась наша база. Ох, надеюсь, что туда ещё не высадили советскую разведгруппу партизанскую борьбу организовывать, благо запасы мы для этого создали основательные, ну и меня поискать. А ведь вполне могли, времени-то сколько прошло. Пару бойцов для проверки пошлю сначала на поляну. Если всё в норме, то и сами подъедем. Первоначальная фаза операции подходит к концу, топливо добыли, только многовато, но да ладно, главное, лишь бы довезти, всё же сто километров без малого по прямой до него, теперь можно переходить на основную часть операции. Кстати, а в крытом грузовике были коробки с лётными пайками, полный грузовик высококалорийной пищи.
