– Сейчас направо, через две ветки железнодорожных путей и до упора, – сказал тот, и я, повернув на нужном перекрёстке, стараясь не задеть при выруливании встречный грузовик, следовал его указаниям. Вторая машина неотрывно шла за нами.
– Всё, вон тот склад, с которого наши снаряды разгружали, – указал рукой Ватутин.
– Отлично, в центре он находится, значит, если рванут оба, пострадают и соседние, пожары и следующие подрывы обеспечены, – осматриваясь, сказал я и добавил: – К пандусу, где идёт погрузка, подъезжать близко не будем, вплотную к стене грузовик поставим. Потом второй прямо к нашему, борт о борт, чтобы оба одновременно рванули. Должны сдетонировать снаряды на складе. Вы пока остаётесь тут, делайте вид, что ожидаете своей очереди, как я вижу, погрузка этой колонны в самом разгаре, да и техника не из нашей части, а я пока пробегусь по станции, осмотрюсь. Уходить будем на технике, но уже на другой. Помните, один шнур горит три минуты, у нас мало времени. Поджигаем один, потом второй, и сваливаем.
– Может, один поджечь?
– Да понимаешь, я хочу на какой-нибудь склад пройти, если удастся, конечно, – останавливая машину и паркуя её у стены склада, пояснил я и заглушил двигатель. – У меня в кармане шашка и свёрнутый шнур, тот самый, на пять минут. Зайду, если там боеприпасы, подальше вглубь склада отойду, подложу, и рвану к вам. Но это когда уже машины присмотрим, а то и приберём их вместе с документами.
– Два взрыва. Понять смогут, что это диверсия.
– С чего это? – удивился я. – При детонации не все снаряды взрываются, а разлетаются по территории, второй взрыв могут списать на это. Да на горящие разлетающиеся обломки.
– Понятно… Командир, смотри, ящики какие знакомые.
Ватутин показывал налево, то есть мы встали так, что по нашему левому борту была ещё одна складская «улица», где метрах в пятидесяти от нас у открытого склада стояло три машины. Одна видно, что пока загружена, вторая на выгрузке была, третья уже разгружена. По виду вроде обычные солдаты работали. Не сапёры. Так вот, на склад с грузовиков пяток солдат переносили и разгружали такие знакомые нам ящики, точнее маркировка была знакомая. Противотанковые мины. Похоже, где-то рядом или производство их было, или откуда-то доставляли на этот склад, чтобы отправить во Францию. Эта железнодорожная ветка соединилась с линией, что шла в сторону Франции, а там вроде усиленно строили оборону, и мины были нужны.
– Чёрт, как вовремя-то, – даже возликовал я. – Значит, так, всех солдат берём в ножи, включая кладовщика, что принимает груз. Ни у кого оружия я не вижу, должны будем взять без шума.
– Три водителя, сопровождающий, что с кладовщиком ругается, сам кладовщик и пятеро солдат – итого девять. Что-то многовато-то на нас троих, – пробормотал Ватутин, пристально вглядываясь в сторону примеченного нами склада, закончив подсчёт.
– Должны справиться. Этот склад и рванём. Подожжём шнур в грузовике и на складе, садимся в те грузовики и покидаем станцию через тот выезд, который пропустили, после чего двигаем к нашим. Мины нам тоже пригодятся. Должны успеть отъехать подальше. По крайней мере, с территории станции выберемся точно. А сейчас бери второго бойца, я вас на фоне грузовиков и склада сфотографирую. Эту операцию мы ведём с плотным фоторепортажем, чтобы, когда будем составлять отчёт по операции, у нас на руках были доказательства.
Так мы и сделали, снимков я нащёлкал два. Один на фоне грузовиков, другой на фоне разгрузки мин на склад. После этого, поправив оружие, фотоаппарат так и покачивался у меня на уровне груди, мы направились к складу. Ватутин с ходу отозвал кладовщика и сопровождающего, сообщив, что у него для них есть важная информация, а когда предъявил жетон офицера СД, то побледнели те оба и последовали вглубь склада, под нашей со вторым бойцом охраной. Крутить на измену и всё такое мы их не стали, точные удары ножами, и всё, аккуратно положили обоих на пол, зажимая рты, чтобы не подняли крик. Боец сработал тоже неплохо, хотя это было всего в шестой раз, когда он так ножом убивает немца, но некоторую сноровку всё же показал. Ушли мы за штабель ящиков, не видно нас, а Ватутин страховал, встав в проходе, чтобы никто внезапно не появился. Разгрузку мы остановили, ещё когда увели этих двоих, так что солдаты стояли в сторонке, но не курили, технику безопасности тут чтили. Поэтому, когда я появился на пандусе, указав на всех трёх водителей, и сообщил, что господин фельдфебель вызывает их для опроса, то те направились за мной, где мы их и приняли. Потом и остальных пятерых так же отработали, сначала двух вызвали, потом и последних трёх. Причём каждый раз старались заводить в те проходы между штабелей, где ещё никого не убивали. Для последней тройки места уже не было, пришлось волоком утаскивать трупы за угол, и потом один из немцев поскользнулся в крови и упал, отчего мой удар прошёл мимо. Но крикнуть тот не успел, я исправился. Уф-ф, чуть сам не завалил всё дело. Сердечко так и бьётся.
Дальше мы занялись делом. Разобрали друг для друга документы, стараясь, чтобы фото хотя бы примерно походили на наши лица, да в принципе, как мы убедились ранее, постовые редко сравнивают их, больше проездные проверяют. Потом, пока Ватутин и второй боец перешивали нашивки – всё должно быть идеально, я гружёный грузовик и второй, разгруженный наполовину, развернул мордами к выезду, поставив их друг за другом, и оставил так с работающими двигателями. Бегал, накинув френч одного из убитых солдат, не майкой же трофейной сверкать. Потом делал закладку под ящиками с минами. Мы специально вскрыли пару ящиков, снарядили мины и обложили ими заряд. Дальше, надев свой френч, на нём уже новые нашивки были, проверил документы, после чего я поджёг пятиминутный шнур на складе с минами, а Ватутин, добежав быстрым шагом до наших грузовиков, поджёг там в кузове шнур. При этом отмахнулся от кладовщика, сообщая, что пропускает очередь, она уже до нас дошла, и вернулся к нам спешным шагом. Я успел закрыть двери склада, мы сели в машину и покатили к выезду. Второй боец на полуразгруженном грузовике следовал за нами.
К счастью, на выезде пробки не было, как раз выезжала очередная колонна, когда подъехали мы. Ха, нас даже не остановили, а я думал, будет проверка, вот так мы и покатили подальше. Когда отъехали на полкилометра, то припарковались, и едва я успел выйти из машины и приготовить фотоаппарат, как рвануло. Когда грохочущий гриб встал над станцией, сделал первый снимок, и следом второй, когда последовал второй взрыв, и за ним ещё подрывы, и дымы заполонили станцию. Даже до нас ударная волна дошла, заставив пошатнуться, а машины – слегка закачаться. Удачный снимок, на мой взгляд, получился, да ещё с обоими лыбящимися бойцами в немецкой форме на переднем плане, но те старались не загораживать задний фон. После этого мы покатили дальше, закончив любоваться делом своих рук. Да одно это уже окупало наше тут появление, однако это было ещё не всё.
До перекрёстка мы добрались нормально, там, повернув, подхватили обоих бойцов-наблюдателей, те нырнули под тент второго притормозившего на миг грузовика. Потом, добравшись до места, где должны были быть наши, я съехал с дороги и, подминая траву, покатил на опушку. Там нас уже ждали. Не всё было перенесено от поляны, но большая часть уже была тут. Так что пока бойцы частично разгружали мой грузовик, тот самый гружёный, сняв две трети ящиков и убрав их в кустарник и хорошенько замаскировав, я сидел с картой и планировал дальнейшие наши действия. Жаль, Ватутин водить не умел, иначе мы бы тот грузовик пустой также прихватили. А так мины ещё пригодятся, я тут тоже минный террор планировал устроить, и пофиг, кто там подорвётся, военные или гражданские. Война, судари, а на войне как на войне. Всё дело слепого случая. Да и пока минированием заниматься не буду. Как подорвётся кто первым, то сразу поиски начнутся, догадки перейдут в уверенность, что тут действует неизвестная диверсионная группа. А я сначала решил по-другому поработать, пару акций в самом Берлине устроить, потом повеселиться в окрестностях столицы Третьего рейха, как раз занимаясь минированием, ну а уже потом ищем самолёт и покидаем этот клоповник. Планы пока такие предварительные были, а как всё выйдет, узнаем уже на деле.
