— Без сомнений, жалости и раскаяния, — серьезно и мрачно ответила Сцилла. — Мы не нашли способа вступить с ними в переговоры. Хотя, поговаривают, кое-кто нашел.
— Техноманты вступили с ними в контакт, — сказал Мосия. — Это нам известно наверняка, но только это. Мы опасаемся, что Смайс заключил с ними какой-то договор.
Сорок восемь часов. Не слишком много времени у нас осталось. Все сидели молча, погрузившись в собственные мысли. Мною овладело черное отчаяние. И, словно колдовство из темных глубин моего сознания, в дыму и пламени очага появился образ.
Перед нами стоял Кевон Смайс.
— Не бойтесь, это голограмма, — быстро сказал Мосия.
Хорошо, что он предупредил нас, потому что изображение было очень реалистичным, а не размытым, как большинство голограмм. Я готов был поклясться, что перед нами живой человек. Наверное, магия техномантов до такой степени улучшила электронное изображение.
— Я о таком читала! — ахнула Элиза. — Но никогда не видела. Он может… он может нас слышать?
Она спросила об этом, потому что Сцилла прижала палец к губам и вместе с Мосией принялась искать источник голограммы. Они нашли его — маленькую коробочку, запрятанную в угол очага, — и внимательно обследовали, стараясь не прикасаться к подозрительному предмету. Они переглянулись — наверное, впервые оба прямо посмотрели друг другу в глаза — после чего Мосия кивнул, опустил на лицо капюшон и сложил ладони перед собой.
Элиза встала. Позабытый Тедди соскользнул с ее колен на пол. Я заметил, что медвежонок собирается возмутиться, и, тихонько наступив на него ногой, затолкал под свою скамейку.
Если бы я не восхищался Элизой прежде, то уж точно не удержался бы от этого сейчас. Она была измучена, напугана, опечалена, встревожена; она прекрасно сознавала, что именно этот человек в ответе за то, что случилось с ее родителями и отцом Сарьоном. Однако Элиза смотрела на Кевона Смайса с истинно королевским достоинством, понимая, что любые проявления гнева лишь унизят ее и никак не подействуют на врага.
Когда я вспоминаю эти минуты, она представляется мне королевой в золотом одеянии, сияющей ярче, чем жалкий свет голограммы техномантов. Она не стала умолять или просить его, понимая, что это бесполезно. Она спросила его о том, о чем спросила бы любого случайного пришельца:
— Что вам нужно, сэр?
Смайс был одет не в обычный костюм, а в белую мантию — как я узнал позже, это было церемониальное одеяние хандик-сейдж. Вокруг рукавов, горловины и подола мантии вился сетчатый узор из тонких, блестящих на свету металлических нитей. Тогда я подумал, что это всего лишь обычные украшения.
Кевон Смайс подарил Элизе одну из своих очаровательных улыбок.
— Раз уж вы так быстро переходите к делу, мисс, я тоже буду краток. Ваш отец у нас. Он наш гость, поскольку пошел с нами добровольно, понимая важность наших задач. Он покинул дом в спешке и, к сожалению, позабыл прихватить с собой одну очень важную вещь. Я имею в виду Темный Меч. Ваш отец очень огорчился и расстроился, обнаружив отсутствие меча. Он опасается, что оружие может попасть в плохие руки и причинить непоправимый вред. Он хотел бы вернуть меч себе. Если вы, госпожа Элиза, скажете нам, где находится Темный Меч, мы позаботимся о том, чтобы это оружие было благополучно доставлено вашему отцу.
Я почти поверил ему. Я знал правду, видел разгром, учиненный техномантами в доме Джорама, видел следы крови на полу. Но Смайс говорил так убедительно, что я очень живо представил эту картину — как озабоченный Джорам добровольно уходит с ними. Я не сомневался, что Элиза ему поверит. Мосия, очевидно, тоже так думал, потому что он неслышно скользнул вперед и приготовился противостоять техноманту. Сцилла не двинулась с места, только смотрела на Элизу.
— Я хочу видеть родителей, — сказала Элиза.
— Мне очень жаль, госпожа, но это невозможно, — ответил Смайс. — Ваш отец предпринял утомительное путешествие и очень устал. К тому же он тревожится о судьбе Темного Меча. Он беспокоится о вашей безопасности, моя дорогая. Меч большой и тяжелый, лезвие острое. Вы можете пораниться. Скажите нам, где его найти, и, может быть, к тому времени, как мы принесем клинок, ваш отец будет чувствовать себя лучше и сможет поговорить с вами.
Вкрадчивый голос и вежливые манеры Смайса словно шелковым шарфом прикрывали его угрозы.
— Вы лжете, сэр, — отрезала Элиза. — Ваши подручные силой забрали моего отца, мать и отца Сарьона. Они разгромили наш дом, пока искали тот предмет, который мой отец ни за что не отдал бы вам, пока он жив. То же самое можно сказать и о его дочери. Если это все, ради чего вы явились, то можете уходить.
Лицо Кевона Смайса смягчилось. Казалось, он искренне сожалеет.
— Не мне вас учить, юная дама, но ваш отец будет очень недоволен, услышав о вашем отказе. Он разозлится и накажет вас за неповиновение. Он предупреждал меня, что вы иногда упрямитесь, дитя. И он позволил нам отнять у вас меч силой, если понадобится.
На ресницах у Элизы блестели слезы, но девушка сохранила самообладание.
— Если вы думаете, что мой отец мог бы сказать такое, значит, вы совсем его не знаете. И меня вы не знаете, если думаете, что я могла бы этому поверить. Уходите.
Кевон Смайс покачал головой и повернулся ко мне.
— Ройвин, приятно снова увидеть тебя, хотя, к сожалению, при таких печальных обстоятельствах. Похоже, отца Сарьона внезапно настигла ужасная болезнь, и он мог погибнуть, если бы своевременно не получил медицинскую помощь на Земле. Врачи предрекают, что он проживет тридцать шесть часов, не более. Вы знаете нашего доброго отца Сарьона, Ройвин. Он не хочет отправляться на Землю без Джорама, а Джорам не хочет оставлять Темный Меч. На вашем месте я бы приложил все усилия, чтобы найти Темный Меч, где бы он ни был спрятан.
Он снова посмотрел на Элизу.
— Принесите Темный Меч в город Зит-Эль. Приходите к Восточным Вратам. Вас будут ждать.
Изображение исчезло. Мосия достал голографический проектор, который был вмонтирован в очаг, и бросил на пол.
— Ты знал, что он был там, — догадалась Сцилла.
— Да. Они должны были оставить что-то для связи с нами. Я нашел проектор еще до того, как вы пришли.
Сцилла растоптала коробочку тяжелым ботинком.
— А где подслушивающие устройства?
— Их я удалил. А проектор решил оставить. Нам нужно было услышать то, что они скажут. Зит-Эль. — Он задумался. — Значит, они забрали Джорама в Зит-Эль.
— Да, — Сцилла, казалось, даже приободрилась. — Теперь мы можем придумать план.
— Мы! — Мосия посмотрел на нее очень мрачно. — Тебе-то какое дело до всего этого? Это тебя не касается.
— Я здесь, вместе с вами, — сказала Сцилла с лукавой улыбкой. — А Темный Меч в моем аэрокаре. По-моему, меня все это очень даже касается.
