– Которому всегда было плевать на наше родство, – процедил сквозь зубы блондин, криво усмехнувшись. – Не смеши меня, Ней’рат. То, что родственные узы – это не про нас, я усвоил очень давно.
– Как же, помню тот разговор, помню, – задумчиво погладив подбородок, склонил я голову набок. Мягкая улыбка то и дело норовила перерасти в оскал. – И да, затевать его повторно было бы крайне… непродуктивно, коли ты всё понял с первого раза. Поэтому буду предельно краток. Мы братья, Рай’шат. От этого, увы, никуда не деться, как бы оба этого ни хотели. Но такой факт нашей биографии лично мне сейчас совершенно точно не помешает живьём спустить с тебя шкуру. За любое мало-мальски серьёзное происшествие, как в стенах Академии, так и в черте этого славного, доброго и до жути уютного городка. И нет, Рай’шат, я не побрезгую, хотя и не нахожу такое занятие излишне привлекательным.
К его чести, Рай’шат сумел сохранить лицо и не вздрогнуть от той жажды крови, поползшей по внутреннему двору. Только инстинктивно ощетинился, но быстро сумел взять себя в руки, натянув невозмутимо-вежливую улыбку и отгородившись от меня стеной холодного равнодушия. Наконец-то соответствуя гордому званию магистра хотя бы внешне. Да, назвать его исключительным некромантом проблематично, но крепким середнячком-химерологом – вполне. Я даже гордился бы им, если бы не знал, что может творить в узком кругу доверенных лиц эта чёртова блондинка.
– При всём моём уважении… Или отсутствии такового… Какое тебе дело до происшествий в стенах этого учебного заведения, Ней’рат? – сухо заговорил Рай’шат после небольшой паузы.
– При всём моём уважении, братец… Точнее, при полном отсутствии оного, – не сделать ответную любезность было выше моих сил, – до вашего учебного заведения мне дела нет. Сборища любителей оживших мертвецов меня мало интересуют. А вот одна конкретная гостья – очень даже. И её спокойствие, как и её здоровье, мне ну очень важны.
– Польстился на прелести леди Саминэ Та’Лих? – ехидно вскинув бровь, коротко хохотнул Рай’шат.
Выражение лица у него было всё то же – нейтрально-вежливое, но меня обмануть было проблематично. Я прекрасно чувствовал маниакальную заинтересованность глупого братца именно в этой леди. Заинтересованность, которая вряд ли сулит что-то хорошее. Было что-то среднее между несчастной влюблённостью (в которую верилось с большим трудом) и ненавистью пополам с завистью (во что верилось ещё меньше). Я вполне обоснованно сомневаюсь, что вся эта палитра эмоций относится именно к упомянутой девушке. Скорее всего, за спиной леди стоит покровитель, на которого, к сожалению, у нашего светлоликого магистра уже не зуб, а целая челюсть. И это печально, если честно. К моему вящему сожалению, эта блондинка никогда не знала, где и как остановиться в попытке получить желаемое. А когда проигрывала, изощрённо и жестоко мстила за это победителю. Говорю ж, блондинка. Ни логики, ни здравого смысла, ни-че-го.
– Думаю, леди Та’Лих, провоцирующая тебя на такой коктейль эмоций, обойдётся и без моего сиятельного внимания, – улыбнулся я чуть шире, демонстрируя выступающие клыки. Рай’шат невольно дёрнулся, но только ещё больше запутался в силках. – Я же говорю о другой леди. Чудесной, сильной… Не осознающей, насколько лакомым выглядит такое сокровище со стороны. Её эмоции, её движения опытного бойца, эта мягкая грация и обаятельная красота… – Прикрыв глаза, я восхищённо цокнул языком, качая головой. – Её тайна, Рай’шат… Её тайна так и тянет запустить в неё когти и не отпускать, пока не поймёшь, что же скрыто за всеми этими масками и ложью!
– И что, она стоит того, чтобы заняться проблемами дисциплины в Академии некромантии? – В перечисленный список достоинств братец не поверил ни на грош.
Но так усердно подсовываемую под нос «наживку» заглотил и повёлся на хвалебные оды, как адепт-первогодка на посулы старшекурсников. Тем самым, сам того не ведая, давая мне отличные гарантии на исполнение моих скромных пожеланий. Искусство манипуляции в случае с Рай’шатом требовало минимальных умственных затрат. Главное – просто знать, что говорить и как.
– О да, она того стоит, – очертив когтем край подлокотника, непринуждённо заметил я. – И знаешь что, Рай’шат…
– Что?
– В твоих же шкурных интересах запомнить одну простую вещь. – Наклонившись вперёд, я поставил подбородок на сцепленные в замок руки и довольно высказался: – За любое происшествие я буду спрашивать с тебя. И мне будет откровенно глубоко плевать, причастен ты к нему или нет. Я не люблю, когда понравившийся мне экземпляр подвергается лишним волнениям. Я терпеть не могу, когда мои усилия и исследования идут демону под одно место. И ты лучше всех знаешь, как я могу выражать своё недовольство данными фактами. Знаешь ведь?
Мой тёплый любящий взгляд заставил сурового магистра вздрогнуть и побледнеть. Слегка, но я заметил. И дабы закрепить результат, я добавил всё так же неторопливо и ласково:
– Мне будет плевать кто, зачем и почему. Разбираться в причинах и следствиях? Упаси Хранители копаться в том, что вы называете мозгами и логикой! Я просто и незатейливо плюну на всё и с удовольствием продемонстрирую, насколько занимательными и кровавыми могут быть неоднозначные, весьма интригующие ритуалы со страниц старинных фолиантов. И я отлично знаю, что ты не всесилен, Рай’шат, хотя свято веришь в обратное. Но ты же постараешься и приложишь все усилия, ведь так? – И, лукаво подмигнув ему, я медленно, демонстративно сжал пальцы в кулак.
Наверное, со стороны сложно было понять подоплёку такого жеста. Но Рай’шат на себе ощутил весь его скрытый смысл. Силки, подчиняясь моей воле и магии, сжали его крепче. Затем ещё и ещё, и ещё…
От банального ора моего братца держали лишь сила воли и голое упрямство. Я отчётливо слышал хруст костей, не без удовольствия наблюдая за тем, как он бледнеет всё больше и больше. Кто-то наверняка назвал бы меня садистом, но я слишком хорошо знаю, что по-другому до моего маленького глупого братца просто не дойдёт. И он к тому же прекрасно понимает, что это капля в море из того, что я действительно могу с ним сделать. Если захочу, конечно.
– Я… я понял… – с трудом выдавил из себя Рай’шат, жадно хватая ртом воздух, насколько это позволяли тесные объятия силков. И негромко добавил: – Я понял тебя, Ней’рат. Не надо перегибать палку.
– Я рад, что мы пришли к согласию, – хмыкнул я и щёлкнул пальцами, разрушая магическое плетение.
Силки вспыхнули и осыпались пеплом, давая пленнику долгожданную свободу.
Тот от неожиданности не сумел сохранить равновесия и рухнул на землю. Тяжело дыша, магистр сплюнул кровь и прикрыл глаза, пытаясь прийти в себя. Видок у него был изрядно потрёпанный, напоминая недоеденную, но тщательно пожёванную добычу свежего умертвия.
– Чтоб ты сдох, братик… – выдохнул Рай’шат, с трудом поднимаясь и поправляя сбившуюся, помятую и местами рваную форму. – И умирал мучительно, долго и очень болезненно…
Я подошёл к нему и потрепал за щёку, доверительно шепнув:
– Исключительно после тебя, мой маленький глупый брат. – Окинув пошатывающегося блондина насмешливым взглядом, я сжал его в крепких, почти братских объятиях так, что он только охнул от боли. И доверительно прошептал ему на ухо: – Ты же понимаешь, Рай’шат, я из принципа на твоей могилке пирушку устрою. С танцами, плясками и грязными оргиями. Упрямство в нашей семье – это не только отличительная черта характера, это великая движущая сила. Тебе ли не знать, правда, братик?
