– Ма маэре… Мама… Семья… Моя!
– Тише, найдёныш, – прошептала я, продолжая гладить её по голове и стараясь не думать о том, что это моя вина. Что эта глухая тоска, безнадёжность и боль, пробивавшаяся сквозь эйфорию и счастье, горечь в глазах и в словах Аэрис по моей вине. И что бы я ни делала дальше, как бы ни пыталась всё исправить, такое не забывается. Просто не получится забыть. Ни им, ни мне. – Я вернулась. – Я прошлась в лёгкой ласке пальцами по бледной щеке, стоило Аэрис поднять на меня глаза. – Теперь всё будет хорошо, обязательно будет.
Девочка лишь улыбнулась сквозь слёзы и пододвинулась ближе, утыкаясь лбом в моё бедро и прижимаясь. Сеш’ъяр тихо вздохнул, коснувшись губами моей шеи и зарываясь носом в короткие пряди волос. Привычно и так знакомо, словно мы и не расставались. Словно я не умирала, а он меня не терял.
Закрыв глаза, я рвано выдохнула. С щемящей нежностью ощущая, как тонкие нити, когда-то связавшие всех нас, вновь натягиваются, вибрируя и настраиваясь, словно тонкий музыкальный инструмент. Они окрашивались эмоциями и чувствами, обуревающими мою семью, пропитывались неукротимым желанием удержать, никуда не отпускать. И чем крепче, сильнее становилась эта связь, тем меньше и эфемернее делались все мои страхи, уходя куда-то на задний план. Я всё больше понимала, что меня действительно любят.
И ждут. Несмотря ни на что.
Вот только никакая идиллия не может быть вечной. А уж если вы находитесь на территории Академии некромантии, то расслабляться и вовсе не стоит. Особенно коли именно ваше появление и ваши разборки с самим магистром Реес’хатом произвели такое неизгладимое впечатление на бедных адептов.
Настолько неизгладимое, что они не постеснялись напомнить о своём присутствии мягким и смущённым покашливанием. Нарушив тем самым хрупкую атмосферу умиротворения, окутавшую нашу небольшую семью. Сеш’ъяр их порыва не оценил, с глухим рыком оторвавшись от меня и недовольно уставившись на подчинённых.
– Кхм… Магистр Реес’хат… – В проёме двери маячила фигура одного из целителей, за которым, судя по всему, пряталось с десяток любопытных нелюдей, собравшихся посмотреть на нас.
– Ну? – Сеш неосознанно сжал руки сильнее, прижимая меня к себе.
Его магия, до этого пропитывавшая всё вокруг теплом и лаской, стала приобретать агрессивный оттенок. Я просто кожей ощущала раздражение, исходившее от моего дракона, и машинально погладила его пальцы, стараясь успокоить и отвлечь мужчину.
Получилось неплохо. Золотой дракон тихо заурчал, потёршись носом о мой затылок. Дэни же, прижимавшийся к груди, только презрительно фыркнул, а Аэрис, присев на край постели, чинно сложила руки на коленях.
– Извините… Мы не хотели вам мешать, но магистр Владислав…
– И что с ним? Наконец-то подавился собственным ядом? – язвительно поинтересовался дракон, смерив адепта таким убийственным взглядом, что целитель побледнел и даже сделал пару шагов назад, явно жалея о том, что именно ему выпала сомнительная честь потревожить директора Академии.
Но всё же нашёл в себе смелость пробормотать, нервно сглотнув:
– Н-нет, конечно нет! Просто несколько человек из его группы… Как бы… – Паренёк замялся, явно не зная, как описать жертв чужого магического произвола. – Им нужна срочная госпитализация, магистр Реес’хат. А свободных мест не хватает. И… Ну… Вот, в общем.
– Всё ещё не вижу причин, чтобы нас беспокоить… – задумчиво протянул Сеш’ъяр, явно забавляясь происходящим. И конечно же не питая никаких тёплых чувств в отношении нарушителя нашего уединения.
Вздохнув, я едва заметно качнула головой. И сжала пальцы мужа, привлекая к себе его внимание.
– Думаю, мы должны уступить койку тем, кто нуждается в помощи. – Оба дракона слаженно и на диво единодушно заворчали, всем своим видом выражая протест против моего предложения. Я усмехнулась, потрепав сына по волосам. – Тем более нам нужно поговорить, дракончик. И нужно поговорить наедине.
– Мам? – жалобно протянул Дэни, подняв на меня расстроенный взгляд и громко шмыгнув носом.
Обхватив его лицо ладонями, осторожно потёрлась носом о его нос и ласково прошептала:
– Я никуда не денусь, солнышко моё. Я больше никуда не денусь, не уйду и не исчезну. Нам с папой просто нужно поговорить, мышонок. – Искоса глянув на старшего дракона, я вздохнула и повторила: – Наедине, чудо моё.
Ребёнок замер, внимательно меня разглядывая и о чём-то напряжённо размышляя. И выдал не терпящим возражений тоном:
– Нет! Не пущу! Моя! – И Дэни не придумал ничего лучше, чем вцепиться в меня мёртвой хваткой, прижавшись к груди.
Ещё и зло зашипел на Сеша, когда тот попытался потрепать его по волосам. Мне оставалось только беспомощно наблюдать за этой импровизированной схваткой под тихое, насмешливое фырканье Аэрис. Кажется, она как раз была полностью и безоговорочно на стороне мелкого. Правда, вмешиваться в семейные разборки не спешила, предпочитая под шумок покрепче прижаться ко мне, согревая и едва ли не мурлыча от удовольствия. В простой юбке до пола, светлой блузке и мягкой, светло-зелёной жилетке она смотрелась непривычно ярко на фоне сдержанных, нейтральных оттенков больницы.
– Мелкий, отпусти маму, – наконец оставил попытки отцепить от меня сына Сеш и щёлкнул Дэни по носу. Тот воспитательные меры отца не оценил и щёлкнул зубами в паре миллиметров от пальцев старшего дракона, тихо, утробно зарычав. – Это уже перебор, Рагдэн. Маме надо отдохнуть, и нам с ней нужно поговорить о важных делах! Отпусти, говорю, тиран мелкий и деспот карманного формата!
– Даже и не знаю, в кого он такой, – тихо засмеялась я, гладя ребёнка по напряжённой спине. Вздохнула и позвала сына: – Дэни… – Острые когти впились в мои плечи. Я вздрогнула, закусив губу и сдерживая невольный вскрик. А чуть отдышавшись, всё так же тихо и ласково продолжила: – Солнышко моё, ну что ты? Я понимаю, мне тоже не хочется тебя отпускать… Но нам с твоим отцом действительно надо поговорить. Это не долго, мышонок. И я сразу к тебе вернусь. Правда-правда. Ну, Рагдэн, ну, чего ты, малыш?
– Нет! – В голосе ребёнка надрывной нотой звенела тоска и обида.
Сердце дрогнуло и сжалось от ощущения собственной вины перед сыном. Но несмотря на то что и мне не хотелось расставаться с ним, я не могла отрицать того факта, что разговора с Сеш’ъяром не избежать. Никак. И говорить нужно, пока у меня ещё есть силы и желание. Пока я ещё не до конца осознала, что самое трудное позади. Пока я ещё могу рассказать всё вот так, открыто, без умалчивания и сглаживания острых углов.
– Ребёнок… – Прозвучало как-то уж совсем беспомощно, и я растерянно оглянулась на усмехающегося Сеша. Тот вздохнул и провёл пальцами по волосам сына, будто стирая все негативные эмоции. И совсем уж обыденным, будничным тоном заявил: – Библиотека, раздел «Ритуалистика», свободный доступ на весь день.
– Нет! – На этот раз отказ прозвучал уже не так уверенно.
Дэни громко сопел, подозрительно косясь на отца. Соблазн был слишком велик для мелкого, питавшего слабость к огромным хранилищам самых разнообразных знаний.
