Она надувает губы и, к моему удивлению, наклоняется и выуживает из нижнего ящика еще одну игрушку. А я думал, что мы уже с этим покончили?
– Это, – говорит он, – распорка с ограничителями для щиколоток и запястий.
– Как этим пользоваться? – Она смотрит на меня из-под длинных ресниц.
Ох, малышка, я знаю этот взгляд.
– Тебе показать?
Я закрываю глаза, на миг представив себе Ану в наручниках и в моей власти. Это меня возбуждает. Очень сильно возбуждает.
– Да, я хочу, чтобы ты устроил демонстрацию. Я люблю, когда ты меня связываешь.
– Ох, Ана, – шепчу я.
Я хочу этого. Но я не могу делать это здесь.
– Что?
– Только не здесь.
– Почему?
– Я хочу любить тебя в моей постели, а не здесь. Пойдем. – Я хватаю распорку, беру Ану за руку и стремительно выхожу из комнаты.
– Почему не здесь?
Я останавливаюсь возле лестницы.
– Ана, может, ты и готова вернуться сюда, а я нет. В последний раз, когда мы были с тобой здесь, ты ушла от меня. Сколько мне раз повторять – когда ты это поймешь? В результате изменилось все мое поведение. Радикально сдвинулся мой взгляд на жизнь. Я уже говорил тебе об этом. Вот только я не сказал тебе, что… – Я замолкаю, провожу рукой по волосам, подыскивая точные слова. – Я сейчас похож на выздоровевшего алкоголика, понятно? Это единственное сравнение, которое я могу привести. Зависимость снята, но я не хочу, чтобы на моем пути возникали соблазны. Я не хочу причинять тебе боль.
И я не могу быть уверен, что ты скажешь мне правду, хочешь ли ты этого.
Она хмурится.
– Мне невыносима даже мысль о том, что я причиню тебе боль, потому что я люблю тебя, – добавляю я.
Ее взгляд смягчается, и, прежде чем я успеваю ее остановить, Ана стремительно бросается ко мне. Я еле успеваю подхватить ее, чтобы мы вдвоем не упали с лестницы. Она толкает меня к стене, и, поскольку стоит на ступеньку выше, наши губы оказываются рядом. Обхватив мое лицо обеими ладонями, она целует меня и всовывает язык мне в рот. Ее пальцы погружаются в мои волосы; она прижимается ко мне всем телом. Ее поцелуй страстный, самозабвенный, длится бесконечно долго.
Со стоном мягко ее отталкиваю.
– Ты хочешь, чтобы я трахал тебя на лестнице? – рычу я. – Смотри, я могу.
– Да, – говорит она.
Я смотрю в ее страстное лицо. Она хочет этого, и у меня появляется искушение, потому что я еще ни разу не трахал ее на лестнице. Впрочем, это не слишком удобно.
– Нет, я хочу тебя в моей постели.
Кладу ее на плечо и в награду получаю восхищенный писк. Я смачно шлепаю ее по попке, и она снова вскрикивает и хохочет. Спускаясь по лестнице, нагибаюсь, подбираю упавшую распорку и несу ее и Ану через квартиру в спальню. Там я ставлю Ану на ноги и швыряю распорку на кровать.
– Я думаю, что ты не причинишь мне боль, – говорит она.
– Я тоже так думаю. – Я беру ее лицо в ладони и целую, долго и крепко, засовывая ей в горло язык. – Я очень хочу тебя. Ты точно хочешь этого – после сегодняшнего?
– Да. Я хочу тебя. Я хочу тебя раздеть.
Черт. Она хочет дотрагиваться до тебя, Грей.
Позволь ей.
– О’кей. – Вчера я смог это выдержать.
Она протягивает руки к пуговице на моей рубашке. Затаив дыхание, я пытаюсь одолеть страх.
– Если ты не хочешь, я не буду тебя трогать.
– Нет. Делай, как тебе хочется. Все нормально. Все хорошо.
Я собираюсь с духом, готовясь к панике и страху, которые нахлынут на меня вместе с тьмой. Ана расстегивает одну пуговицу, и ее пальцы скользят по рубашке к следующей. Я смотрю на ее сосредоточенное лицо, на ее прекрасное лицо.
– Мне хочется поцеловать тебя сюда, – шепчет она.
– Поцеловать меня?
– Да.
Я делаю резкий вдох, а она расстегивает следующую пуговицу. Она смотрит на меня и очень медленно, медленно, медленно наклоняется вперед.
Она собирается меня поцеловать.
Я задерживаю дыхание и гляжу на нее, завороженный и испуганный одновременно, пока она ласково целует волосы на моей груди.
Тьма не решилась на меня напасть.
Ана расстегивает последнюю пуговицу и распахивает на мне рубашку.
– Тебе уже легче, да?
Я киваю. Да. Намного легче. Она стаскивает рубашку с моих плеч, та падает на пол.
– Что ты сделала со мной, Ана? Не останавливайся, ладно?
Обвиваю ее руками, глажу ее волосы, запрокидываю ей голову, открывая доступ к горлу.
Она стонет, а ее пальцы возятся с моими брюками, расстегивают пуговицу и тянут вниз «молнию».
– Ох, детка, – шепчу я и целую ее за ухом, там, где учащенно бьется пульс.
Ее пальцы ласкают мой член. Неожиданно она падает на колени.
– О-ох!
Я не успеваю перевести дыхание, как она спускает мои брюки и боксеры и обхватывает губами мое нетерпеливое орудие.
Черт побери.
Она сосет его что было сил.
Не могу оторвать глаз от ее рта.
Он обхватил меня с такой жадностью.
Втягивает меня.
Выталкивает.
Она легонько сдавливает его зубами.
Блин.
Я закрываю глаза, держу ее за голову и выдвигаю бедра, чтобы входить в ее глотку глубже и глубже.
Она дразнит меня своим языком.
И водит ртом вверх и вниз.
Еще и еще.
Я крепче сжимаю в ладонях ее виски.
– Ана, – предупреждаю и пытаюсь отойти назад.
Она не отпускает меня, держит меня за бедра.
Не хочет меня отпускать.
– Пожалуйста, Ана. – Я и сам не знаю, чего хочу – то ли чтобы она остановилась, то ли чтобы продолжала. – Я сейчас кончу.
Она безжалостна. У нее умелые ротик и язычок. Она и не думает останавливаться.
Ох, блин.
Я кончаю ей в рот и держусь за ее голову, чтобы не пошатнуться.
Когда я открываю глаза, она торжествующе глядит на меня и облизывает губы.
– Ого, так вот в какую игру мы играем, мисс Стил?
Я наклоняюсь, ставлю ее на ноги и нахожу ее губы. Мой язык хозяйничает в ее рту, чувствует ее сладость и мою солоноватость. С ума сойти!
– Я чувствую вкус самого себя. Но ты вкуснее.
Я поднимаю Ану и бросаю на кровать, стягиваю с нее майку, потом хватаю за пояс спортивные штаны и резко дергаю, стаскивая их одним движением. Она лежит голая на кровати. Неотрывно глядя ей в глаза, снимаю с себя оставшуюся одежду. Ее глаза темнеют и становятся все больше. Наконец я стою перед ней, тоже голый. Она распростерлась на кровати будто нимфа, волосы каштановым ореолом обрамляют нежное лицо, глаза ласковые и зовущие.
