Какой приятный вкус.
Провожу губами по ее плечу, целуя его и покусывая, а мой орел уже просится на свободу, ему тесно под «молнией». Она стонет, упирается руками в кафель, а я целую ее любимое место ниже уха. Я осторожно расстегиваю на ней лифчик, спускаю его и накрываю ладонями ее груди. Из меня вырывается восхищенный стон. У Аны роскошные сиськи.
И очень отзывчивые.
– Как красиво, – шепчу я ей на ухо.
Она наклоняет голову, открывая доступ к своей шее и горлу, и кладет груди в мои ладони. Заводит назад руки, все еще скованные рукавами платья, и нащупывает мой возбужденный член.
Затаив дыхание, выдвигаю бедра навстречу ее жадным рукам. Наслаждаюсь сквозь ткань прикосновениями ее пальцев. Как эротично!
Я тихонько дергаю за ее соски, сначала большим и указательным пальцами, потом сжимаю щепотью. Она громко вскрикивает, а соски в моих руках твердеют и вытягиваются.
– Да, – шепчу я.
Позволь мне слышать тебя, малышка.
Я поворачиваю ее лицом к себе и приникаю к губам, стаскивая с нее платье и белье. И вот она стоит передо мной голая, а одежда валяется мокрой грудой у наших ног.
Ана хватает гель для душа и выдавливает порцию на ладонь. Смотрит на меня, спрашивая разрешения, ждет.
Ладно. Мы это делаем.
Набираю в грудь воздуха и киваю.
С мучительной нежностью она кладет руку мне на грудь. Я застываю, а она медленно наносит гель, кругами водит по моей коже. Тьма не шевелится, она притихла.
Но я напрягаюсь.
Повсюду.
Черт побери.
Расслабься, Грей.
Она не хочет причинить тебе вреда.
Через мгновение я хватаю Ану за бедра и гляжу ей в лицо. Вижу ее сосредоточенность. Ее сострадание. Вижу все. У меня учащается дыхание. Но нет. Я могу справиться.
– Ничего, терпишь? – спрашивает она.
– Да, – выдавливаю я из себя.
Ее руки порхают по моему телу, моют меня под мышками, мои ребра, спускаются по животу до брючного пояса.
Я перевожу дыхание.
– Теперь моя очередь, – заявляю я и вывожу нас из-под водяных струй, беру шампунь, наношу на ее голову и принимаюсь втирать в волосы.
Она закрывает глаза и мычит от блаженства.
Я смеюсь. Это катарсис. После всех стрессов прошедшего вечера.
– Нравится?
– Хм-м…
– Мне тоже. – Я целую ее в лоб и продолжаю свой массаж. – Повернись.
Она немедленно подчиняется, и я продолжаю мыть ей голову. Закончив, еще раз тащу ее под душ.
– Запрокинь голову.
Ана слушается меня, и я смываю мыло с ее волос.
Ничего я так не люблю, как ухаживать за моей девочкой.
Во всех смыслах.
Она поворачивается ко мне лицом и хватается за мой брючный пояс.
– Я хочу помыть тебя всего, – говорит она.
Усмехаюсь и поднимаю кверху руки, как бы сдаваясь на ее милость.
Я весь твой, Ана. Бери меня.
Она раздевает меня, высвобождая моего нетерпеливого орла – и вот уже мои брюки и трусы присоединяются к груде остальной одежды.
– Теперь я верю, что ты рад меня видеть, – улыбается она.
– Я всегда рад вас видеть, мисс Стил.
Мы радостно смотрим друг на друга, а она намыливает губку и несколько удивляет меня, начав маршрут с моей груди. Потом ее рука с губкой движется вниз и, наконец, добирается до моего возбужденного члена.
О да.
Она роняет губку и трогает меня руками.
Блин.
Я закрываю глаза, когда она крепко сжимает меня в кулаке. Из меня вырывается стон, я выдвигаю бедра. Вот как я провожу первые часы субботнего утра после опасного происшествия, едва не стоившего мне жизни.
Постой-ка.
Я открываю глаза и пронзаю взглядом Ану.
– Ведь уже суббота. – Я хватаю ее за талию, прижимаю к себе и покрываю поцелуями.
Больше никаких презервативов.
Моя рука, мокрая и скользкая от мыла, движется по ее телу, по грудкам, животу вниз, к ее лобку. Я ласкаю, дразню пальцами ее клитор и одновременно, поддерживая другой рукой ее затылок, наслаждаюсь ее губками, язычком.
Я ввожу внутрь ее пальцы, и она стонет мне в рот.
– Да, – шепчу я. Она готова. Я поднимаю ее, поддерживая под попку. – Обхвати меня ногами, малышка.
Она слушается меня и обвивается вокруг меня словно теплый, мокрый шелк. Я прижимаю ее к стене.
Мы стоим, кожа к коже.
– Открой глаза. Я хочу смотреть в них. – Она глядит на меня расширенными, полными страсти зрачками. Я медленно вхожу в нее, не отрывая от нее глаз. Замираю. Держу ее, насаженную. Снимаю с меня. Чувствую ее.
– Ты моя, Анастейша.
– Навсегда.
После такого ответа я становлюсь выше на десять футов.
– Теперь мы можем объявить об этом всем, потому что ты сказала «да».
Наклонившись, я целую Ану и не спеша выхожу из нее. Наслаждаюсь. Она закрывает глаза и запрокидывает голову. Мы движемся вместе.
Мы.
Вместе.
Как один.
Я ускоряю темп. Мне хочется большего. Она нужна мне. Я хочу наслаждаться ею. Любить ее. Ее тихие стоны подгоняют меня, говорят о том, что она приближается к вершине. Со мной вместе.
Она с криком кончает, прислоняясь затылком к стене, я догоняю ее, изливаю свою страсть и утыкаюсь лицом в ее шею.
Крепко держа ее, я сползаю на пол, под теплые струи душа. Беру в ладони ее лицо и вижу, что она плачет.
Малышка.
Я осушаю поцелуями каждую ее слезинку.
Она поворачивается и садится, прижавшись спиной к моей груди. Оба не говорим ни слова. Наше молчание – золото. Мирное. После всех тревог этого дня и вечера, аварийной посадки, марафона, бесконечно долгой дороги я обретаю покой. Я кладу подбородок ей на голову, обхватываю ее ногами и обнимаю руками. Я люблю эту женщину – красивую, храбрую юную женщину, которая скоро станет моей женой.
Миссис Грей.
Я усмехаюсь и целую ее мокрые волосы, а на нас льются сверху каскады воды.
– Мои пальцы сморщились от воды, – мурлычет она, рассматривая свои руки.
Я подношу их к губам и целую каждый по очереди.
– Вообще-то нам пора выйти из-под душа.
– Мне тут комфортно, – говорит она.
Мне тоже, малышка. Мне тоже.
