– Я очень рад, что он тебе нравится, Анастейша.
– Какая у тебя самая любимая песня в подборке?
– Ну, это мой секрет, – дразню я. Пожалуй, песни «Колдплей», они самые классные.
Урчит в животе. Я жутко голоден, а я этого не терплю.
– Пойдем, девочка! Приготовь мне пожрать. Я умираю от голода. – Я сажусь и тяну ее к себе на колени.
– Девочка? – повторяет она, хихикая.
– Девочка. Еды мне. Скорее. Пожалуйста, – приказываю я грубым голосом, как пещерный человек, а сам вдыхаю запах ее волос.
– Ну, раз вы так просите, сэр, я немедленно примусь за готовку.
Она, извиваясь, слезает с моих коленей.
Оу!
Слезая, она задевает за подушку и сдвигает ее. Из-под нее появляется сдувшийся воздушный шарик с надписью «Чарли Танго». Я беру его и озадаченно смотрю на Ану. Откуда он у нее?
– Это мой шарик, – заявляет она.
Ах да, Андреа прислала шарик вместе с цветами, когда Ана и Кэтрин переехали в эту квартиру. Что он тут делает?
– В твоей постели?
– Да. Он составлял мне компанию.
– Счастливый «Чарли Танго», – улыбаюсь я.
Она отвечает на мою улыбку, запахивая халат на своем красивом теле.
– Это мой шарик, – предупреждает она, выходя из спальни.
Ишь какая собственница, эта мисс Стил!
Когда она уходит, я стаскиваю резинку и бросаю в мусорную корзину. Откидываюсь на подушки и рассматриваю шарик. Она хранила его и даже держала возле себя, когда спала. Каждый раз, когда я стоял возле ее дома, тоскуя по ней, она лежала на этой кровати, свернувшись калачиком, тосковала по мне и держала этот шарик.
Она любит меня.
Внезапно меня захлестывают противоречивые эмоции, а к горлу подступает паника.
Разве такое возможно?
Ведь она тебя не знает, Грей.
Черт побери.
Не зацикливайся на негативе. – В моем сознании возникают слова Флинна. – Фокусируй свое внимание на позитиве.
Что ж, она снова моя. Мне надо только удержать ее. Надеюсь, что мы проведем вместе все выходные и снова сблизимся.
Блин. Завтра я должен быть на отцовском мероприятии «Справимся вместе».
Я мог бы его пропустить – но тогда мать никогда мне этого не простит.
Интересно, захочет ли Ана со мной поехать?
Если она согласится, ей понадобится маска.
Поднимаю с пола телефон и пишу Тейлору. Я знаю, что в это утро он навещает свою дочку, но надеюсь, что он сможет достать для нас маску.
«Мне нужна маска для Анастейши к завтрашнему мероприятию.
Как ты думаешь, ты сможешь достать что-нибудь?»
Тейлор
«Да, сэр.
Я как раз знаю такое место».
«Превосходно».
Тейлор
«Какого цвета?»
«Серебристого или темно-синего».
Пока я пишу эти сообщения, меня посещает идея, которая может сработать – или не может.
«Ты мог бы достать мне еще и губную помаду?»
Тейлор
«Какого-то конкретного цвета?»
«Нет. На твой выбор».
Ана умеет готовить. Жареные овощи восхитительно вкусные. Поев, немного успокаиваюсь. Не помню, когда я был с ней таким спокойным и непринужденным. Мы с ней сидим на полу, слушаем музыку, льющуюся из моего айпода, едим и пьем охлажденное пино гриджио. Более того, мне радостно видеть, с каким аппетитом она ест. Она проголодалась не меньше моего.
– Как вкусно. – С удовольствием ем каждую вилку.
В ответ на комплимент она краснеет и убирает за ухо выбившуюся прядь.
– Обычно готовлю я. Кейт не любит с этим возиться.
Она сидит рядом со мной, поджав по-турецки ноги. На ней линялый халатик приятного кремового цвета. Когда Ана наклоняется вперед, он распахивается, и я любуюсь нежными шариками ее грудей.
Грей, веди себя хорошо.
– Тебя научила мать? – спрашиваю я.
– Не совсем, – смеется она. – Когда у меня проснулся интерес к кулинарии, моя мама жила с Супругом-номер-три в Техасе. А Рэй, если бы не я, питался бы тостами и фастфудом.
– Почему ты не осталась с матерью в Техасе?
– Ее муж Стив и я… – Она замолкает, ее лицо омрачается, по-видимому, неприятными воспоминаниями. Я жалею, что задал такой вопрос, и хочу переменить тему, но она продолжает: – Мы не ладили. И я скучала без Рэя. Ее брак со Стивом длился недолго. Вероятно, опомнилась. Она не любит говорить о нем, – спокойно добавляет Ана.
– Так что ты осталась у отчима.
– Я очень недолго жила в Техасе. Потом вернулась к Рэю.
– Похоже, ты заботилась о нем.
– Пожалуй.
– Ты привыкла заботиться о других.
Но ведь надо все наоборот.
Она поворачивается и смотрит на меня.
– В чем дело? – Она озабочена.
– Я хочу заботиться о тебе. – Во всех отношениях. Простые слова, но за ними стоит все, что мне дорого. Кажется, она растерялась.
– Я уже заметила, – шепчет она. – Только ты делаешь это странным образом.
– По-другому я не умею. – Я только учусь. Такие отношения – новая для меня сфера. Я не знаю правила. А прямо сейчас я хочу заботиться об Анастейше и подарить ей весь мир.
– Я все-таки злюсь на тебя за покупку SIP.
– Знаю, малышка, но твоя злость меня не остановит.
– Что я скажу моим коллегам, Джеку? – Она серьезно обеспокоена. Но тут в моей памяти всплывает та картинка: Хайд сидит в баре, прижимается к ней, скалит зубы, обхаживает.
– Этот хрен еще у меня дождется.
– Кристиан! Он мой босс.
Скоро он перестанет им быть.
Она хмурится на меня, а я не хочу ее сердить. Нам так классно вместе. «Как вы расслабляетесь?» – спросила она у меня во время интервью. Ну, Ана, вот так я и расслабляюсь, сижу с тобой на полу, ем жареную курятину. Она все еще хмурится, размышляет над ситуацией, сложившейся на работе, несомненно, обдумывает, что сказать об этом коллегам.
Я решил предложить ей простое решение.
– Не говори им.
– Чего не говорить?
– Что я их купил. Договор о намерениях был подписан вчера. О сделке будет объявлено через четыре недели, когда руководство SIP выполнит кое-какие условия и внесет изменения в издательскую политику.
