– Вам нужен носильщик для багажа, мистер Тейлор? – спрашивает администраторша.
– Нет, мы с миссис Тейлор сами справимся.
– Вы будете жить на одиннадцатом этаже в люксе «каскад», мистер Тейлор. Наш посыльный поможет вам донести вещи.
– Все нормально, – отрезаю я. – Где лифты?
Она объясняет. Пока мы ждем, я спрашиваю у Аны, как она держится. У нее жутко усталый вид.
– Вечер получился интересный, – отвечает она со своей обычной иронией.
Тейлор забронировал для нас самый большой люкс этого отеля. С удивлением обнаруживаю, что в нем две спальни. Вероятно, Тейлор думал, что мы будем спать врозь, как я это делаю со своими сабами. Может, придется сказать ему, что к Ане это не относится.
– Ну, миссис Тейлор, не знаю, как вы, а я бы выпил чего-нибудь, – заявляю я. Ана идет за мной в спальню, где я ставлю наши сумки на оттоманку.
Мы возвращаемся в гостиную, где в камине ярко горит огонь. Ана греет возле него руки, а я готовлю возле бара выпивку. Ана такая уютная и прелестная. Ее темные волосы сияют медью в отблесках огня.
– Арманьяк?
– Да, пожалуйста, – говорит она.
Подхожу к огню и протягиваю ей коньячный бокал.
– Ну и денек был, а? – Я смотрю на ее реакцию. Учитывая все драмы нынешнего вечера, я поражен, что она не раскисла и держится бодро.
– У меня все нормально, – говорит она. – Как ты сам?
Я взвинчен.
Встревожен.
Сердит.
Я знаю одну вещь, которая принесет мне облегчение.
Вы, мисс Стил.
Моя панацея.
– Ну, прямо сейчас я хочу выпить, а потом, если ты не слишком устала, лечь с тобой в постель и раствориться в тебе. – Я просто рискую, искушаю судьбу. Она наверняка ужасно устала.
– Все в нашей власти, мистер Тейлор, – отвечает она и дарит мне робкую улыбку.
Ох, Ана, ты моя героиня.
Я разуваюсь и снимаю носки.
– Миссис Тейлор, перестаньте прикусывать губу, – шепчу я.
Она делает глоток арманьяка и закрывает глаза. Мычит от удовольствия, нежно и очень сексуально.
Я ощущаю это в своем паху.
Она поистине уникальная.
– Анастейша, ты не перестаешь меня удивлять. После такого дня, как сегодняшний – вернее, уже вчерашний, – ты не ноешь и не убегаешь прочь от меня. Я восхищен. Ты очень сильная.
– Между прочим, ты – очень веская причина для того, чтобы я осталась, – шепчет она.
В моей груди зреет странное чувство. Оно пугает меня еще больше, чем тьма. Оно более сильное, более мощное. Оно способно нанести страшную рану.
– Кристиан, я уже говорила тебе, что никуда не уйду, что бы ты ни делал. Ты ведь знаешь мои чувства к тебе.
Ох, малышка, ты убежишь, если узнаешь всю правду.
– Где ты собираешься повесить мои портреты, сделанные Хосе? – неожиданно спрашивает она, удивив меня.
– Это зависит от многого, – отвечаю я.
Как ловко она умеет менять тему разговора.
– От чего?
– От обстоятельств. – Это зависит от того, останется ли она. Не думаю, что смогу смотреть на них, когда она больше не будет моей.
Если. Если она больше не будет моей.
– Вернисаж еще не закончился, поэтому мне не нужно решать это прямо сейчас. – К тому же я не знаю, когда галерея доставит их, несмотря на мой запрос.
Прищурившись, она изучает меня, словно я что-то скрываю.
Да. Страх. Вот что я скрываю.
– Миссис Тейлор, вы можете смотреть на меня строго, сколько вам угодно. Я ничего не скажу, – усмехаюсь я.
– Я могу пытками добиться от вас правды.
– Анастейша, знаешь, не надо обещать то, чего ты не сможешь выполнить.
Она снова прищуривается, но на этот раз шутливо. Ставит бокал на каминную полку, берет мой бокал и помещает рядом со своим.
– Вот мы сейчас и проверим, – заявляет она с холодной решимостью. Хватает меня за руку и тащит в спальню.
Ана рулит.
Такого не было с того раза, когда она прыгнула на меня в моем кабинете.
Подчинись ей, Грей.
Возле кровати она останавливается.
– Ну, ты привела меня сюда, Анастейша. Что ты будешь делать со мной дальше?
Она глядит на меня, ее глаза сияют любовью, и я сглатываю комок в горле.
– Прежде всего я тебя раздену. Завершу начатое.
У меня перехватывает дух от страха.
Она берется за лацканы и осторожно снимает блейзер с моих плеч. Поворачивается и кладет на оттоманку, а я ловлю ее сладкий и милый аромат.
Ана.
– Теперь снимем майку, – шепчет она.
Чувствую себя смелее. Я знаю, что она не дотронется до меня. Идея дорожной карты оказалась удачной, у меня до сих пор сохранились на груди и на спине смазанные следы помады. Я поднимаю руки и делаю шаг назад, когда она стягивает через голову мою майку.
Ее губы приоткрываются, когда она смотрит на мой торс. Мне ужасно хочется дотронуться до нее, но мне нравится ее медленное, сладкое соблазнение.
Ты делаешь это на ее лад.
– Что теперь? – шепчу я.
– Хочу поцеловать тебя вот тут. – Она проводит пальцем поперек моего живота.
Блин.
У меня напрягается и холодеет от страха все тело.
– Я не останавливаю тебя, – шепчу я.
Схватив меня за руку, она велит мне лечь.
Что? В штанах?
Ну ладно.
Откинув покрывало, сажусь на край кровати и гляжу на Ану, ожидая, что она сделает дальше. Она сбрасывает сначала джинсовую куртку, и та падает на пол, за ней следуют штаны. Я удерживаюсь изо всех сил, чтобы не схватить Ану и не швырнуть на кровать.
Расправив плечи и глядя мне в глаза, она берется за низ майки и, извиваясь, стаскивает через голову. Она стоит передо мной голая. Она прекрасна.
– Анастейша, ты настоящая Афродита.
Она берет в ладони мое лицо и наклоняется, чтобы поцеловать меня, и я уже не выдерживаю. Когда ее губы касаются моих, я хватаю ее за бедра и тащу на кровать. Не успев опомниться, она уже лежит подо мной. Мы целуемся, я раздвигаю коленями ее ноги и устраиваюсь между ними, в моем любимом месте. Она целует меня в ответ так страстно, что у меня бурлит кровь. Ее рот терзает мои губы; наши языки трутся друг о друга. Она пахнет арманьяком и Аной. Мои руки наконец-то всласть трогают ее. Одной я держу ее за затылок, другой ласкаю тело. Моя рука ползет от ее бедер к груди, сжимает, мнет, тянет за сосок, теребит его, с наслаждением ощущая, как он твердеет под пальцами.
