– Я ведь не возражала, – спокойно говорит Ана. Она тоже вспомнила наш тайный визит в мою детскую спальню в родительском доме.
– Знаю. Я тоже. – Я тяжело вздыхаю и говорю ей правду. – Но позволь тебя заверить, Анастейша, что все это для меня в новинку и эти последние несколько дней стали лучшими в моей жизни. Я не хочу ничего менять.
Ее лицо светлеет.
– В моей жизни они тоже были лучшими, это точно, без всяких исключений.
Я испытываю облегчение, и это наверняка отразилось в моей улыбке.
– Так ты не хочешь водить меня в свою игровую комнату? – не унимается она.
Блин. Я сглатываю комок в горле.
– Нет, не хочу.
– Почему? – спрашивает она.
Теперь я действительно вынужден сказать ей все.
– Ты ушла от меня как раз оттуда, когда мы там были в последний раз. Я боюсь всего, что могло бы побудить тебя снова меня бросить. Я был раздавлен, когда ты ушла. Я уже говорил тебе об этом. Я не хочу повторения той ситуации. Ты мне нужна.
– По-моему, это несправедливо. Твоя постоянная забота о том, как я себя ощущаю – ведь это очень утомительно. Ты столько всего переменил ради меня… я считаю, что тоже должна как-то пойти навстречу тебе. Не знаю – может… попробуем… какие-нибудь ролевые игры. – Она зарделась от смущения.
– Ана, ты идешь мне навстречу даже больше, чем ты думаешь. Пожалуйста, прошу тебя, не думай об этом. Малышка, это были всего лишь одни выходные. Подожди немного. Когда ты ушла, я много думал о нас. Нам требуется время. Ты должна доверять мне, а я тебе. Может, со временем мы сумеем вернуться к прежним вещам, но сейчас ты мне нравишься такая, какая ты есть. Мне приятно видеть тебя счастливой, беззаботной и спокойной, зная, что я причастен к этому. Я никогда еще… – Я замолкаю.
Поверь мне, Ана. Дай мне шанс.
В голове звучит ворчливое замечание доктора Флинна: «Прежде чем бегать, надо научиться ходить». – Я говорю это вслух.
– Что тебя так развеселило? – спрашивает она.
– Флинн. Он постоянно говорит эту фразу. Вот уж не думал, что стану его цитировать.
– Получается «флиннизм»?
– Верно, – смеюсь я.
Появляется официант с закусками, и наш нелегкий разговор сходит на нет, сменяется более приятной темой. Теперь мы беседуем о странах, в которые Ане хотелось бы поехать, и о тех местах, где я был. Рассказывая, вспоминаю, как мне повезло. Родители возили нас по всему миру: в Европу, Азию и Южную Америку. Отец видел в таких поездках важную составляющую нашего образования. Конечно, они могли себе это позволить. Ана никогда не покидала пределы Соединенных Штатов и всегда мечтала побывать в Европе. Я с удовольствием показал бы ей все эти места. Интересно, захочет ли она проплыть со мной под парусами кругосветку.
Не забегай вперед, Грей.
После ужина мы возвращаемся в «Эскалу». Машин на дороге немного. Ана любуется мелькающими за окном пейзажами и притопывает ногой в такт музыке, наполняющей салон.
Я невольно возвращаюсь мыслями к недавнему нервному разговору о наших отношениях. На самом деле я не знаю, сумею ли долго выдержать ванильный секс, но хочу попробовать. Я не хочу принуждать ее к тому, чего она не хочет.
Но она хочет, Грей.
Она сама сказала.
Она хочет вернуться в Красную комнату, как она ее называет.
Качаю головой. Пожалуй, я все-таки последую совету доктора Флинна.
Прежде чем бегать, нам надо научиться ходить, Ана.
Я смотрю в окно и вижу девушку с длинными каштановыми волосами, похожую на Лейлу. Это не она, но когда мы подъезжаем к «Эскале», я беспокойно сканирую взглядом улицы.
Где же она, черт побери?
К тому времени, когда я въезжаю в гараж «Эскалы», мои руки судорожно сжимают руль, а тело напряжено до последнего мускула. Я уже сомневаюсь, разумно ли нам возвращаться в квартиру, раз Лейла бродит где-то рядом.
Сойер встречает нас в гараже: он ходит вокруг моих парковочных мест, словно лев в клетке. Пожалуй, это уже перебор. С облегчением вижу, что «Ауди А3» уже увезли. Сойер открывает дверцу для Аны, а я глушу мотор.
– Привет, Сойер, – говорит она.
– Мисс Стил. Мистер Грей, – здоровается он.
– Ничего нового? – спрашиваю я.
– Нет, сэр, – отвечает он, и хотя я уже знал, каким будет ответ, мне досадно.
Я хватаю за руку Ану, и мы идем к лифту.
– Ты не должна выходить отсюда одна. Ты поняла? – предупреждаю я Ану.
– Ладно, – соглашается она, когда закрываются створки лифта, но ее губы растягиваются в улыбке.
– Что тут смешного? – Я обезоружен тем, что она так легко согласилась.
– Не что, а кто. Ты.
– Я? – Мое напряжение немного проходит. Она смеется надо мной? – Мисс Стил, что во мне забавного? – Я выпячиваю губы, пытаясь удержаться от улыбки.
– Не надувай губы, – говорит она.
Я надуваю губы?
– Почему?
– Потому что на меня это действует так же, как на тебя вот это. – Я прикусываю нижнюю губу.
– Правда?
Я снова выпячиваю губы и, наклонившись, целую ее, быстро и невинно. Когда наши губы соприкасаются, во мне вспыхивает желание. Я слышу, как у нее перехватывает дыхание. Она запускает пальцы мне в волосы. Я впиваюсь в ее губы, хватаю ее, прижимаю к стенке кабины. Наши языки переплетаются, она берет то, что ей хочется, а я отдаю ей все, что у меня есть.
Это будто взрыв.
Я хочу трахнуть ее. Немедленно.
Я вливаю в нее всю свою тревогу, и она берет ее всю.
Ана.
Дверцы лифта открываются со знакомым писком. Я отрываюсь от губ Аны, но все еще прижимаю ее к стенке бедрами и набухшей эрекцией.
– Уф, – шепчу я и набираю в легкие воздух.
– Уф! – повторяет она, тяжело дыша.
– Вот что ты со мной делаешь, Ана. – Я провожу большим пальцем по ее нижней губке.
Ана косится на холл, и я скорее догадываюсь, чем вижу, что там Тейлор.
Она встает на цыпочки и целует меня в уголок рта.
– Вот что ты со мной делаешь, Кристиан, – говорит она.
Я отступаю на шаг и беру ее за руку. Я не набрасывался на нее в кабине лифта с того дня в «Хитмане».
Возьми себя в руки, Грей.
– Пошли, – говорю я.
Когда мы выходим из лифта, Тейлор деликатно стоит в стороне.
– Добрый вечер, Тейлор.
– Мистер Грей, мисс Стил.
– Вчера я была миссис Тейлор, – говорит Ана мистеру Тейлору, вся сплошная улыбка.
