Она мотает головой для убедительности.
– Нет, и не будет, Кристиан. Сегодня я сказала ему, что я твоя подружка, и он дал задний ход.
– Точно? А то я уволю этого мудака.
Хватит о нем говорить. Надо гнать, и все.
Ана вздыхает.
– Ты должен позволить мне выигрывать собственные сражения. Ты ведь не можешь постоянно опекать меня. Это душит, Кристиан. Я никогда не добьюсь ничего в жизни, если ты будешь все время вмешиваться. Мне нужна некоторая свобода. Ведь я не вмешиваюсь в твои дела.
– Я хочу лишь твоей безопасности, Анастейша. Если с тобой что-нибудь случится, то я…
– Знаю, и понимаю, почему ты так стремишься защитить меня. И мне отчасти это нравится. Я знаю, что если ты мне понадобишься, то ты будешь рядом со мной, как и я рядом с тобой. Но если мы хотим надеяться на совместное будущее, то ты должен доверять мне и доверять моим оценкам. Да, я иногда ошибаюсь – делаю что-то неправильно, но я должна учиться. – У нее получается не монолог, а страстная мольба, и я понимаю, что она права.
Только вот… только вот…
В моем сознании всплывают слова Флинна: «Ты оттолкнешь ее, если будешь действовать так и дальше».
Она подходит ко мне со спокойной решимостью и, взяв мои руки, кладет их вокруг своей талии. Потом с нежностью берет меня за плечи.
– Ты не должен вмешиваться в мою работу. Это неправильно. Я не хочу, чтобы ты появлялся как благородный рыцарь и спасал ситуацию. Понятно, что ты хочешь держать все под контролем, но не надо этого делать. Все равно это невозможно. Научись терпению. – Она гладит меня по щеке. – Если ты научишься терпению – дашь мне свободу действий – я перееду к тебе.
– Правда?
– Да.
– Но ты не знаешь меня, – выпаливаю я, внезапно охваченный паникой. Мне придется рассказать ей все.
– Я уже неплохо знаю тебя, Кристиан. Теперь я ничего не испугаюсь, что бы ты там ни рассказал о себе.
Сомневаюсь. Она не знает, почему я делаю то, что делаю.
Она не знает про монстра, сидящего у меня внутри.
Она снова ласково проводит согнутыми пальцами по моей щеке.
– Вот только если бы ты смог ослабить свой контроль надо мной.
– Я стараюсь, Анастейша. Вот только я не мог позволить тебе поехать в Нью-Йорк с этим… слизняком. У него нехорошая репутация. Ни одна из его секретарш не задерживается у него дольше трех месяцев, и они уходят из фирмы. Я не хочу, чтобы такое случилось с тобой. Я не хочу, чтобы с тобой вообще что-нибудь случилось. Меня приводит в ужас мысль, что тебя могут обидеть. Я не могу обещать тебе, что не буду вмешиваться, особенно если увижу, что тебе что-то угрожает. – Я тяжело вздыхаю. – Я люблю тебя. Анастейша. Я буду делать все, что в моих силах, чтобы защитить тебя. Я не представляю себе жизни без тебя.
Ты сказал целую речь, Грей.
– Я тоже люблю тебя, Кристиан. – Она обнимает меня за шею и целует, лаская языком мои губы.
Незаметно вошедший Тейлор деликатно кашляет. Я встаю, держа Ану за талию.
– Что? – спрашиваю я чуточку резче, чем хотел.
– Сюда поднимается миссис Линкольн, сэр.
– Что?
Тейлор пожимает плечами, словно извиняется.
Я качаю головой.
– Что ж, будет интересно, – бормочу я и лукаво усмехаюсь, глядя на Ану.
Она смотрит то на меня, то на Тейлора и, кажется, не очень ему верит. Он кивает ей и уходит.
– Ты говорил с ней сегодня? – спрашивает она.
– Да.
– Что ты сказал?
– Что ты не хочешь ее видеть и что я понимаю причины твоего нежелания. Еще сказал, что не одобряю ее активность за моей спиной.
– А она что?
– Она отмахнулась от моих слов так, как может только Элена.
– Зачем она явилась сюда, как ты думаешь?
– Понятия не имею.
В гостиную возвращается Тейлор.
– Миссис Линкольн, – объявляет он.
Появляется Элена и смотрит на нас. Я прижимаю Ану к себе.
– Элена! – удивленно говорю я.
Она переводит взгляд с меня на Ану.
– Извини. Я не знала, Кристиан, что ты не один, а в компании. Ведь сегодня понедельник, – говорит она.
– С подругой, – уточняю я.
Сабмиссив у меня только по выходным, миссис Линкольн. И вам это известно.
– Конечно. Привет, Анастейша. Я не подозревала, что ты здесь. Знаю, что ты не хочешь говорить со мной. Что ж, ладно, я принимаю это.
– В самом деле? – В голосе Аны слышится ледяной холод.
Блин.
Элена проходит в гостиную.
– Да, я получила ответ. Я здесь не для того, чтобы встретиться с тобой. Я уже сказала, что у Кристиана редко бывают гости в течение недели. – Она ненадолго замолкает, потом обращается прямо к Ане: – У меня проблема, и мне нужно обсудить ее с Кристианом.
– Да? Выпьешь что-нибудь? – спрашиваю я.
– Да, пожалуйста, – благодарит она.
Я иду за бокалом. Когда возвращаюсь, они обе сидят в неловком молчании у кухонного островка.
Блин.
Ну и денек. Ну и денек. Ну и денек. Час от часу не легче.
Я наливаю вино в их бокалы и сажусь между ними.
– Что случилось? – спрашиваю я у Элены.
Она нервно смотрит на Ану.
– Анастейша со мной. – Я протягиваю руку к Ане и нежно сжимаю ей пальцы, надеясь, что она не будет сердиться. Чем раньше Элена сообщит мне о своей проблеме, тем лучше. Уедет скорее.
Элена нервничает, и это на нее не похоже. Она крутит кольцо на пальце – верный признак, что ее что-то беспокоит.
– Меня шантажируют.
– Как? – удивляюсь я. Она вытаскивает из сумочки записку. Я не хочу к ней прикасаться. – Положи и разверни. – Я киваю на мраморную столешницу и крепче сжимаю руку Аны.
– Ты не хочешь к ней прикасаться? – спрашивает Элена.
– Нет. Отпечатки пальцев.
– Кристиан, ты же знаешь, я не могу обратиться с этим в полицию. – Она кладет записку передо мной. Записка написана печатными буквами.
МИССИС ЛИНКОЛЬН ПЯТЬ ТЫСЯЧ ИЛИ Я РАССКАЖУ ВСЕ
– Они требуют всего-то пять тысяч долларов? – Это как-то странно. – Ты догадываешься, кто бы это мог быть? Кто-нибудь из знакомых?
– Нет, – говорит она своим нежным, ласковым голосом.
– Линк?
– Что – через столько лет? Не думаю, – бурчит она.
– Айзек знает?
