Ана остается непроницаемой. Тихой. Спокойной.
Пожалуйста, Ана.
Наконец она нарушает молчание и говорит тихим шепотом:
– Ты ведь говорил, что не садист.
– Нет, я сказал, что был доминантом. Если я и лгал, то это была ложь по умолчанию. Прости. – Я не могу смотреть на нее. Мне стыдно. Я гляжу на свои ногти. Как это делает она. Но она молчит, и я вынужден поднять на нее глаза. – Когда ты задала мне этот вопрос, я рассчитывал, что между нами будут совсем другие отношения, – поясняю я.
Это правда.
Глаза Аны широко раскрываются, и внезапно она закрывает лицо руками. Она не может смотреть на меня.
– Значит, это правда, – шепчет она, а когда убирает руки, лицо ее белее мела. – Я не могу дать то, что тебе нужно.
Что? Нет. Нет. Нет. Нет. Ана. Нет. Ты можешь. Ты даешь мне то, в чем я нуждаюсь. Пожалуйста, поверь мне.
– Кристиан, я не знаю, чему верить. Все так неприятно, – говорит она сдавленным от эмоций голосом.
– Ана, поверь мне. После того как я наказал тебя и ты ушла от меня, мой мир переменился. Я не шутил, когда сказал, что буду избегать тех ощущений. Когда ты сказала, что любишь меня, это было словно откровение. Никто и никогда прежде не говорил мне этого, и мне показалось, будто я что-то сбросил с себя – или, может, ты сбросила это с меня, не знаю. Мы с доктором Флинном до сих пор спорим об этом.
– Что это значит?
– Это значит, что я не нуждаюсь в этом. Уже не нуждаюсь.
– Откуда ты знаешь? Как ты можешь говорить с такой уверенностью?
– Я просто знаю. Мысль о том, чтобы причинить тебе боль… любую настоящую боль… мне отвратительна.
– Я не понимаю. А как же линейка, и шлепанье, и та эксцентричная фигня?
– Я говорю про тяжелый секс, Анастейша. Ты бы видела, что я могу делать палкой или плеткой.
– Что-то мне не хочется.
– Знаю. Если бы ты хотела, то хорошо… но ты не хочешь, и я это принимаю. Я не могу заниматься этим с тобой, если ты не хочешь. Я уже не раз говорил тебе, что все в твоей власти. А теперь, когда ты вернулась, я вообще не чувствую в этом потребности.
– Значит, когда мы встретились, ты этого хотел?
– Да, несомненно.
– Кристиан, каким образом твоя потребность могла просто так взять и пройти? Типа того, что я что-то вроде панацеи, и ты излечился? Я не понимаю.
– Я бы не назвал это «излечился»… Ты мне не веришь?
– Я просто считаю, что это невероятно. Это разные вещи.
– Если бы ты не ушла от меня, я бы, возможно, не почувствовал этого. Твой уход от меня был самой лучшей вещью, которую ты сделала… для нас. Он заставил меня понять, как я хочу тебя, именно тебя, и я с полной ответственностью говорю, что принимаю тебя всякую.
Она глядит на меня. Бесстрастно? Озадаченно?
– Ты все еще здесь. Я думал, что ты сразу выскочишь в дверь после моих слов.
– Почему? Потому что я могла подумать, что ты свихнулся и тебя тянет пороть и трахать женщин, которые похожи на твою мать? С чего ты взял? – шипит она.
Блин.
У Аны есть когти, и сейчас она вонзает их в меня.
Так мне и надо.
– Ну, в целом все не совсем так, но похоже.
Может, она сердится? Обиделась? Она знает мою тайну. Мою мрачную темную тайну. И теперь я жду ее вердикта.
Люби меня.
Или брось меня.
Она закрывает глаза.
– Кристиан, я страшно устала. Давай обсудим все завтра. Я хочу спать.
– Ты не уходишь? – Мне даже не верится.
– А ты что, хочешь, чтобы я ушла?
– Нет! Я думал, что ты уйдешь, как только узнаешь.
Ее взгляд теплеет, но она все еще кажется озадаченной.
Пожалуйста, не уходи, Ана.
Моя жизнь станет невыносимой, если ты уйдешь.
– Не бросай меня, – шепчу я.
– Ох, сейчас я крикну громко – нет! – орет она, поразив меня. – Я не собираюсь уходить!
– Правда? – Невероятно. Она удивляет меня, даже сейчас.
– Что мне сделать, чтобы заставить тебя понять, что я не сбегу? Что мне сказать? – спрашивает она в отчаянии.
И, к моему удивлению, мне в голову приходит одна мысль. Такая дикая и настолько выходящая за пределы моей зоны комфорта, что я удивляюсь, откуда она взялась. Я сглатываю волнение.
– Ты можешь сделать одну вещь.
– Какую? – резко спрашивает она.
– Выйти за меня замуж, – шепчет он.
У нее отвисает челюсть, и она так и смотрит на меня с открытым ртом.
Ты хочешь жениться, Грей? Ты сошел с ума?
С какой стати она захочет выйти за меня за-муж?
Она приходит в себя, и тут ее губы раскрываются, она недоверчиво хихикает. Потом прикусывает губу – вероятно, чтобы остановиться. Но не справляется с собой. Она падает на пол, и ее хихиканье перерастает в хохот, эхом проносящийся по гостиной.
Я ожидал не такой реакции.
Ее хохот становится истерическим. Она загораживает лицо рукой, и мне кажется, что она рыдает.
Я не знаю, что делать.
Осторожно убираю ее руку от лица и согнутыми пальцами вытираю ей слезы. Пытаюсь говорить веселым голосом:
– Вы находите мое предложение смешным, мисс Стил?
Она шмыгает носом и, протянув руку, нежно гладит меня по щеке.
Опять не то, что я ожидал.
– Мистер Грей, – шепчет она. – Кристиан. Более подходящего момента ты…
Она замолкает, озабоченно глядит мне в глаза, словно я сумасшедший идиот. Может, я такой и есть, но мне нужно знать ее ответ.
– Ана, ты вынуждаешь меня торопиться. Ты выйдешь за меня замуж?
Она медленно садится и кладет руки мне на колени.
– Кристиан, я повстречалась с твоей психанутой экс-сабой, вооруженной и опасной; я была выброшена из собственного жилища; пережила твой термоядерный наскок…
Наскок?
Я раскрываю рот, хочу ей возразить, но она выставляет перед собой ладонь, и я молчу.
– Ты только что поведал мне шокирующую информацию о себе, а теперь просишь выйти за тебя замуж.
– Да, пожалуй, это честное и точное резюме ситуации.
– А как насчет отложенного удовлетворения? – интересуется она, снова меня смутив.
– Я передумал, и теперь я твердый сторонник мгновенного удовлетворения. Carpe diem, лови момент, Ана.
