– Да он же весь горит!
Боярин Евпатий Львович укусил губу. Вот дурак! Конечно, теперь княжич точно захворает. Надо же так сглупить, ведь за этим отроком только и глядеть надо. Пользы – чуть! Пять веток срубил, зато сапогом зачерпнул из лужи, и нет ведь сказать! Молчал. Спрашивал – чего кашляешь? В горле застряло! Ну отрок, вот выздоровеешь, я тебя точно отхлещу, чтобы впредь глупости не делал.
– Хозяйка, ему бы чего от кашля дать! – проговорил боярин.
– Да не надо, Евпатий Львович, людей-то беспокоить. Я просто немного спать хочу и замерз. Тело согреться пытается.
– Молчать! Разговорился тут. Надо было сразу сказать – зачерпнул сапогом из лужи!
– А ты бы, боярин, тогда ругаться стал. Сказал бы, неумеха и что даже ветки еловой срубить не можешь без злоключений!
– А что, можешь? Пей вон чай на малине. Может, пропотеешь и согреешься!
Впрочем, остановиться пришлось не на день и не на два. Княжич сильно захворал, и ехать дальше было просто невозможно. Боярин Евпатий Львович понимал, что надо ждать его полного выздоровления, и, даже когда княжич уже выздоровел, боярин еще неделю просто прожил в деревне. Сильно волновался Евпатий Львович о том, как бы хворь не вернулась.
Ничего, размышлял боярин, лучше немного подождать. Успею я, главное, чтобы помощь нам оказал черниговский князь Михаил Всеволодович. Успею.
На реке Воронеж
Зима приближается, подумал князь Олег Ингварьевич, смотря, как поутру все лужицы замерзли. Скоро уже снег пойдет. Говорят, прошлой ночью уже выпадал. Олег привел свою дружину к реке Воронеж, как и велел его дядя великий князь Юрий Игоревич. Там уже стояли князь муромский Юрий Давыдович и сам великий князь Юрий Игоревич. Князь Роман Ингварьевич, брат Олега, пока не явился, но дозорные сообщили, что его рать движется к условленному месту.
Князь Олег Ингварьевич послал своего коня рысью к стану Юрия Игоревича. Все собирались в шатре великого князя, чтобы решить, как одолеть басурман.
Известие о мученической смерти княжича Федора Юрьевича, которую тот принял в стане монголов, потрясла всех князей рязанских земель. Эхом к этой боли прибавилась весть о смерти княжны Евпраксиньи и княжича Ивана. Я крестный отец княжича Ивана, и я должен отомстить поганым и за смерть брата, и за смерть крестника, думал Олег. Монголы виноваты и в смерти Федора, и в смерти Евпраксиньи, которая не смогла найти себе место на белом свете без супруга.
Князь Олег Ингварьевич вошел в шатер. Он увидел старика в княжеских одеждах и дорогой броне. Великий князь Юрий словно разом постарел на пятнадцать лет. Князь муромский Юрий Давыдович подошел и обнял Олега.
– Смерть твоих родичей – это и смерть моих. Басурмане пожалеют, что пришли к нам. Кровь будет смыта кровью.
Князь Олег Ингварьевич низко поклонился дяде, а после обнял его.
– Олег, я знал, что ты придешь!
– Ромка тоже идет, только у него задержка случилась. Я жизнью своей поклялся, что не уйду отсюда, пока не одержу победы, – сказал князь Олег, – кровь Федора, Евпраксиньи и их сына малого взывает ко мне. Пусть я и христианин, но не могу любить своих врагов. Я хочу их смерти.
– Ты мне тоже сын, Олег. Мой брат всегда говорил, что мы – один род и дети наши – одни дети. Я отец тебе, Олег, и брату твоему и в радости, и в горе. Пусть польются реки крови, но враг будет разбит.
Дядя и племянник долго не выпускали друг друга из объятий. Великий князь расцеловал Олега, а потом указал ему на стол, где стояли разные фигурки.
– Мы ударим по монголам в центре, а князь Юрий Давыдович поддержит нас с правого крыла. Когда мы сломаем их волю и обратим в бегство, в дело вступите вы – ты, Олег, с братом, и обрушитесь на врагов с левого крыла. Враг численно превосходит нас, но если они обратятся в бегство, то это не будет иметь значения.
– Во сколько превосходят нас монголы, – спросил князь муромский Юрий Давыдович, – в два раза? Перевес врагов большой, и мы можем не сдюжить. Надо бы в обороне стоять.
– В обороне они обрушатся на нас со всех сторон, и мы не сможем выдержать. Надо идти в атаку самим. Мертвые сраму не имут.
Князь муромский Юрий Давыдович с недоверием поглядел на великого князя Юрия Игоревича. Тот весь пылал и горел желанием кровью заплатить за кровь.
– Если нам не удастся сломить дух врага, то мы окажемся в западне. Враг прижмет нас к реке и истребит. Надо в обороне стоять. Если врагов восемьдесят тысяч, то это почти в два раза больше, чем у нас. К тому же многие наши воины – простые селяне и в бою первый раз. Степняки лучше обучены, – протестовал князь муромский.
– Мертвые сраму не имут, – настаивал Олег, – я привел сюда свою рать, чтобы победить или сложить голову. Битвы выигрываются не за такими вот столами, а храбростью и доблестью. Коли ты, князь Юрий Давыдович, биться не желаешь, то стыдись и пошли вместо себя воеводу. Настало время крепко стоять за землю Русскую.
– Горяч ты, Олег! Нет, не страшусь я смерти в бою, но, конечно же, мне горько будет видеть воинов своих павшими. Если мы ошиблись, то великой скорбью отольются наши решения по всей Руси. Тогда здесь будет вторая Калка.
Великий князь Юрий слушал спор Олега и Юрия Давыдовича и подумал, что если князь муромский хочет стоять в обороне, зная, что врагов вдвое больше, то, наверное, он сдался бы, если б знал, что врагам нет числа и мы пришли сюда умереть. Врагов в пять, а может, в шесть, а может, в десять раз больше.
– Завтра придет Роман и мы выйдем супротив монголов. Пусть Бог будет с нами и наша победа воссияет и прогремит на всю Русь и весь мир, как победы Святослава Неистового, Владимира Святого, Владимира Мономаха и других князей нашего рода. С нами Господь! – произнес великий князь.
– С нами Господь, – эхом повторил его слова князь Олег Пронский.
Битва возле реки Воронеж
Холодным осенним утром рать рязанских князей, переправившись через реку Воронеж, двинулась на монгольское воинство. Во сколько раз мощь монголов превосходила мощь русских, никто толком не знал. Монголы битвы не страшились и первым делом обрушили на русскую рать множество стрел. Великий князь Юрий Игоревич встал в первых рядах.
– Великий князь, – прокричал Юрию боярин Василий, который стоял рядом, – смотри, эти монголы только на одни луки надеются?
– Православные, – обратился великий князь Юрий Игоревич к рязанским витязям, – монголы уже причинили множество страданий рязанцам, а представьте, сколько они еще причинят, коли войдут в наши земли! Стойте храбро и не жалейте живота своего, так как за вами земля наша, наше Отечество. Мой сын был убит, пытаясь заключить мир с погаными! Мира не будет, так как они не люди, а лютые звери!
Закончив свою речь, великий князь помчался навстречу несущимся на его дружину монголам. За великим князем последовала вся дружина, а пешие воины ополчения побежали за ними, чтобы надавить, когда конница вступит в бой.
