Комаров замолчал. Подошла Тамара с подносом.
И чего только на нем не было! По классу люкс обслуживала она опасных гостей.
Выпили, начали закусывать. Никольский поделился с чекистами информацией.
— Вот поэтому мы и приехали, — сказал Комаров. — У меня к тебе, Сергей Васильевич, два дела. Первое не совсем обычное.
— Слушаю. — Никольский насторожился.
— Переходите на работу к нам.
— Это как?
— А очень просто. В контрразведку, в службу, которая занимается борьбой с бандитизмом. Мы о вас много знаем. К сожалению, мы не смогли помочь вам, когда вы прижали Тарасова. Не смогли. Слишком могучие покровители были у этой сволочи…
— Вы хотя бы на суде помогли.
— Не смогли. Адвокаты раздавили дело. Вы же изъяли ценности без понятых.
— Не до них мне тогда было.
— Понимаю. Ну так как? Принимаете наше предложение?
Сергей покрутил пальцами вилку, посмотрел на Комарова и ответил:
— Нет. Я уж лучше в отделении дослужу. Если удастся, конечно. А вообще, Юрий Павлович, я, наверное, из органов уйду.
— Это окончательно?
— Да.
— Жаль. Тогда второе дело. Но прежде вы должны знать, что Тарасов теперь самостоятельной роли не играет. Он ходит в ближайших советниках Бори Китайца. Пока он сидел под следствием, его империя рухнула, теперь он должен все начинать заново. Мы знаем о причастности Рудермана к покушению на Кольцова, но вот для чего он это сделал, пока не знаем. Вы, Сергей Васильевич, дали нам интересную информацию о бойцах Бори Китайца. Вы знаете, что тесный контакт с угрозыском для нашей службы идеален. Но происходит постоянная утечка информации.
— Ну, информацию бандюганам сливают и ваши люди.
— Бывает, но реже. Согласитесь.
— Пожалуй.
— Мы полностью доверяем вам, Сергей Васильевич, и просим начать с нами параллельную работу по Рудерману и «быкам» Китайца. У вас есть надежные люди в отделении?
— Конечно.
— Привлеките их. Вот вам мои телефоны. Звоните мне и Меньшикову в любое время.
Борис Кондрашов
Ровно в десять они на «москвиче» въехали в проходной двор напротив офиса Кифалиди. Приличный особнячок на Остоженке занимал председатель Банковского союза. Вполне приличный. Три квартиры роскошных в Москве у него были, и квартира в Париже, и дача в Жуковке, и вилла на Лазурном Берегу.
Ну откуда у этого грека недоношенного, который еще семь лет назад премию в полтинник за счастье почитал, столько всего? Заработал? Или, как они, себя под пули в Африке подставлял? Нет. Нажил, спекулируя бывшим дефицитом, а потом достоянием народа.
Борис несколько раз видел этого грека по ящику. Тот с важным видом говорил о том, как добиться инвестиций и еще какой-то муры. Все за Россию болел. Вот и отдал бы свои особняки и квартиры бездомным беженцам. Нет, сволочь, не отдаст.
Ни у Бориса, ни у троих его бывших подчиненных не было жалости к этому человеку. Наоборот, и он, и его ребята с удовольствием выполняли подобные задания. Крепко они не любили новых русских.
В тот день, когда за ним приехал Серега Попов и они поехали к шефу, Капитан был в полной уверенности, что ему придется сматываться из Москвы. Но шеф был улыбчив и категорически спокоен.
Точно таким же Борис увидел его в Душанбе, когда зашел к нему в номер.
После Анголы они дружно, почти всей группой, нанялись в Приднестровье, потом в Абхазию, ну а потом поехали завоевывать земли баю Рахмонову. Ему и его ребятам было все равно, с кем нынче воевать, лишь бы хорошо платили и лишь бы не сидеть дома.
Вот там-то его и нашел Новожилов. Полковник, бывший военный советник в Мозамбике. Они достаточно хорошо знали друг друга, так как именно Новожилов разрабатывал операцию по взрыву терминала в ЮАР.
После обычных, ни к чему не обязывающих фраз Новожилов перешел к делу. Он знал, что их контракт с таджиками закончился, и знал даже, что они собираются лететь в Сербию.
— Есть работа. Постоянная. Опасная, но хорошо оплачиваемая.
Так они заключили контракт с фирмой «Астра». Фирма была тесно связана с определенными правительственными кругами и занималась торговлей оружием.
Подписав контракт на пять лет, Борис вместе со своими ребятами погнал караван с оружием через Афганистан в Пакистан.
Операция прошла успешно. С тех пор они часто возили опасные грузы в Европу, Азию и даже в Латинскую Америку. Ну и, конечно, выполняли другие щепетильные поручения, которые давал единовластный хозяин фирмы Новожилов.
В тот день он сказал Борису:
— Все знаю, даже знаю, кто и зачем нас подставил. Определенной группе лиц необходимо натравить на нас ФСБ. Но я все утро говорил с разными людьми, они сказали, чтобы ты работал спокойно. Тебя и твоих ребят, — шеф показал пальцем на потолок, — там ценят, и один раненый…
— Как раненый?
— Стареешь, брат, ты его только ранил. Но ничего, не расстраивайся… — Новожилов засмеялся. — Есть дело, и очень важное.
Вот этим-то делом и занимались они нынче. Запищала рация.
— Приехал.
— Миша, давай, — скомандовал Борис.
Миша вылез из машины и пошел к распределительному щиту.
— Отключил, — послышалось в рации.
— Теперь будем ждать, — сказал Борис. В кабинете у Кифалиди и в его приемной замолчали телефоны. Сразу все четыре.
Как всегда, монтера не было. Да и не могло быть, один из ребят Кондрашова с утра напоил парня вусмерть. Пришлось звонить на станцию. После недолгих переговоров и весьма перспективных обещаний монтеры пообещали прибыть через тридцать минут.
Ровно через сорок минут Кондрашов и Попов с чемоданчиками вошли в офис.
— Куда? — лениво спросил охранник.
— Мы с телефонной станции.
— Документы есть?
Кондрашов достал из кармана замызганное удостоверение Московской телефонной сети.
Охранник по внутренней связи позвонил в приемную:
— Тут монтеры, с телефонной…
Он даже договорить не успел. Видно, на другом конце провода кто-то разъяснил охраннику, кто он есть.
— Проходите. — Он положил трубку.
По устланным ковром ступеням они поднялись на второй этаж. Прошли по коридору, где в полукруглых нишах стояли бронзовые полуобнаженные бабы, сжимающие в руке основание светильника, подошли к роскошным дубовым дверям, на которых богатая бронзовая доска извещала, что это приемная.
— Ее не на дверь, на могилу ставить надо, — усмехнулся Попов.
Кондрашов толкнул дверь в приемную.
