– Праликс? Ты меня слышишь? – донесся голос Доктора откуда-то издалека.
Юноша кивнул.
– Братья, Доктор пытается дотянуться до меня. Мы должны сосредоточиться вместе: голос слишком слаб, чтобы я мог ответить.
На борту ТАРДИС Доктор пару раз дал себе в ухо.
– Праликс? Ты меня слышишь? Прием!
Голос слабо отдался между висков у него и Романы.
– Что? Я тебя едва слышу, Доктор!
Были и еще какие-то слова, но уже совершенно неразборчивые.
Доктор раздраженно затряс головой.
– Слишком много фоновых шумов, – вздохнул он.
– Мы могли бы выключить двигатели, – предложила Романа и немедленно об этом пожалела.
– Романа! – восторженно вскричал Доктор.
– Да? – слабым голосом отозвалась она.
– Мы лучше выключим кое-что другое. Мы выключим защитные экраны ТАРДИС!
О нет, это уже слишком. Слишком даже для слишком!
– Что? Доктор, ты с ума спятил и сам это знаешь! Щиты – наша единственная защита от всего этого. Выключи их, и нас разнесет вдребезги!
– Это если нам повезет, – согласился Доктор. – Все равно. Выключай.
Романа заколебалась. Всего каких-то два дня назад перед ней расстилалось блестящее будущее: научный успех, захватывающая миссия по спасению Вселенной, возможность собрать потрясающие данные для следующей диссертации. Она так много с тех пор узнала, что выкинуть все это на ветер ради планеты, о которой даже никогда не слышала, казалось ужасной профанацией. Ведь должен же быть другой выход!
Она протянула руку к контрольной панели.
– Было так здорово общаться с тобой, Доктор.
– И с тобой, – ответил он.
Романа выключила защитные экраны ТАРДИС.
Шум и дрожь немедленно стали стократ хуже. По всей консоли полетела электроника. Дым повалил из круглых дыр по стенам, а через пульт пробежала широкая трещина.
Но без хороших новостей тоже не обошлось. Голос Праликса зазвучал гораздо яснее – так громко, что почти заглушал вопящую от ужаса ТАРДИС.
– Доктор? Ты тут? Что происходит?
Когда щиты ТАРДИС рухнули, ничто уже не могло остановить наступление Занака. Пиратская планета еще немного втиснулась в проявленную реальность. Тень вокруг Земли начала твердеть.
Кое-кто внизу посмотрел на небо и устало подумал: «Ну, что на этот раз?». Несколько человек просто стояло и орало. Еще несколько подняло взгляд и подумало, уж не дождь ли собирается.
Теоретически могучим двигателям Занака оставалось только раздавить крошечную синюю точку – единственное, что еще стояло между ним и Землей. Почуяв финишную прямую, они как следует наддали и вплотную занялись материализацией.
Однако тут возникла небольшая проблема.
Теоретически при беззащитной ТАРДИС с опущенными щитами Занаку достаточно было просто пройти сквозь маленькую синюю будку и дальше к Земле. На практике же возникла эта самая небольшая – но весьма увлекательная – проблема, непосредственно связанная с инженерией многомерных пространств. Если совсем просто, практически неостановимая сила столкнулась с неожиданно бесконечным объектом. Квазиплотная материя Занака хлынула в ТАРДИС… – и продолжила в том же духе.
Маленькая синяя будка раздулась, как воздушный шарик, обволакивая Занак, и занималась этим, пока атомы обоих не оказались самым плачевным и безнадежным образом перемешаны.
Могучие двигатели Занака ревели.
Маленькая синяя будка вопила… ну, кажется, вопила. Потому что, если прислушаться, становилось ясно: она хохотала!
Мистер Фибули чувствовал смерть. Она буквально дышала ему в затылок.
– Капитан! Положение ухудшается! Нам нужно сдать назад! – взмолился он.
Вся команда валялась на полу. Королева Ксанксия стояла на самом носу Мостика, неотрывно глядя в водоворот за окнами. Руки ее мертвой хваткой вцепились в перила, так что даже костяшки побелели.
– Прошу вас! – повторил мистер Фибули. – Мы должны остановиться!
Капитан возвышался над контрольной панелью, управляясь со всеми переключателями одной рукой и держась второй за кресло.
Было бы так просто дать Доктору выиграть. Один щелчок тумблером, и ты на другом конце галактики. Но нет. Это был последний шанс завершить то, над чем Капитан так долго работал. Ему нужна была эта планета – еще одна планета. И ему совсем не нравилось, что Доктор мешает его машинам работать – больше всего на свете Капитан ненавидел, когда ему говорят, что делать.
– Во имя радиоштормов Веги, нет! – прорычал он. – Мы никогда не остановимся!
Ксанксия обернулась к нему на фоне плавящегося неба.
– Больше энергии, Капитан! – прокричала она. – Нам нужно больше энергии!
Небеса над Землей содрогнулись, и их заполнили невероятные видения.
Внизу, на поверхности планеты, все уже проснулись – день у них там был или ночь, неважно – и куда-то бежали. Увы, бежать было некуда. Небо сворачивалось, как молоко, в воздухе нарастал шум. Ужасный звук, которого никто из слышавших уже никогда не забудет.
Хрипящий, скрежещущий, стонущий звук…
Доктор старался говорить спокойно. Осознав, что до боли сжал одну руку в кулак, он поспешно спрятал ее в карман.
ТАРДИС кругом него таяла, словно ее кто-то оставил слишком близко от Сальвадора Дали и барбекю. Стены кривились и выгибались, исполинская панель управления размякала на глазах, пол оседал.
В воздухе перед ним висела голова Праликса.
Голова хмурилась.
– Доктор, ты там в порядке? – озабоченно вопросила она.
– В идеальном порядке, – быстро ответил Доктор.
Уголком глаза он видел, как Романа, растопырившись во все стороны, пытается не свалиться в зияющую в полу дыру.
– Праликс, скажи мне, теперь у тебя достаточно сил, чтобы поднять эту дверь?
Праликс покачал голографической головой.
– Нет, Доктор. Контрглушащее поле все еще слишком слабо. Из машинного отделения доносятся совершенно жуткие звуки – ты их даже, наверное, слышишь!
– К сожалению, нет.
Потому что их заглушают жуткие звуки из моего собственного машинного отделения, подумал он.
– Входить туда смертельно опасно! – воскликнул Праликс.
– Вы все равно должны попытаться! От этой двери сейчас зависят шесть миллиардов жизней!
А еще от двух путешественников по Вселенным и порядком напуганной машины времени.
– Доктор! – лицо Праликса исказилось отчаянием. – Наш разум слишком слаб – мы не в силах поднять ничего тяжелее гаечного ключа!
