ПОВЕЛИТЕЛЬНИЦА ВРЕМЕНИ ПО ИМЕНИ ГРАВИТАЦИЯ
Дуглас Адамс приступил к работе над «Пиратской планетой», когда новый спутник Доктора еще находился на стадии разработки. В «Идеальной планете» это некий безымянный Повелитель времени, фигурирующий просто под литерой Х. Потом он становится Комнором, потом Гравитацией (пол неясен) и, наконец, Романой, которую мы знаем и любим. Ну, или примерно ею.
Романа первого наброска, что неудивительно, была написана еще до того, как на роль взяли Мэри Тамм. Но даже и так она просто восхитительна: надменная, постоянно высмеивает Доктора (представьте себе, как Мэри Тамм стоит на одной ноге и саркастически кудахчет… о да! Этот образ останется с вами надолго), и знает абсолютно все. В написанной Джемом Робертсом биографии Адамса рассказывается, как автор беспокоился, что не создал никаких достаточно сильных женских персонажей. Я бы сказал, что в «Докторе Кто» он только и делает, что создает сильные женские персонажи! Его Романа – вооруженная, опасная, бессмертная победительница злых гениев, которая никогда не боится раскрыть рот и изречь что-нибудь восхитительное… ну, или хотя бы едко пройтись в адрес своего учителя.
В первом наброске есть ряд моментов, впоследствии испарившихся. Доктор постоянно обзывает Роману глупой девчонкой, гадкой девчонкой и даже – один раз – девчонкой с мозгами гусыни. «Только потому что я женщина, он думает, что я глупее его», – совершенно справедливо сетует Романа. Экранным персонажам это совершенно не соответствует. Попробуйте вообразить, как Доктор Тома Бейкера называет Роману Мэри Тамм «глупой девчонкой»… скорее всего, после такого он бы до конца серии ходил не только с разбитой губой.
Впрочем, не станем забывать, что Доктор все равно периодически зовет ее «Роми», хотя это прозвище явно не приветствуется.
ПРОКЛЯТИЕ НЕБЕСНОГО ДЕМОНА
У новеллизаторов жизнь странная. Гарет Робертс в свое время нашел целую неиспользованную сцену для «Шады». У меня при работе над «Городом смерти» обнаружились две дополнительных страницы адамсовского текста, и это было сущее наслаждение. К «Пиратской планете» исключенных сцен было столько, что некоторые я даже не включил обратно. Адамс широко пользуется семейством Праликса: Балатон и Кимус ведут нескончаемые дискуссии, как какие-нибудь персонажи греческой комедии. Сначала я все это честно воспроизвел, но потом обнаружил, что при попытке перечитать – пролистываю. Мои предшественники явно делали то же самое, поэтому этот материал в части первой оказался в итоге значительно сокращен. Его и так здесь куда больше, чем вошло даже в репетиционный сценарий: речь в основном идет про то, стоит ли выкидывать Праликса на улицу или все-таки нет. Я не слишком рад, что оставил все это за пределами книжки, но, надеюсь, сохранил достаточно, чтобы читатели не скрипели с досады зубами.
Проблема, полагаю, заключается в том, что Доктор и Романа у Адамса такие милые, что, когда вы читаете не о них, ваш мозг праздно крутит пальцами и многозначительно поглядывает на часы.
Пришлось сократить и капитанские ругательства – хотя их снова больше, чем в экранной версии. Они восхитительны, и было бы здорово услышать их из уст актера, хотя на печатной странице Капитан сильно смахивает на того друга (который у каждого из нас есть), который все еще пишет текстовые сообщения в телефоне заглавными буквами.
К-9
Фанаты К-9 будут счастливы обнаружить, что Адамс любит его не меньше нашего. У К-9 здесь не только каскад реплик, но и целая собственная сюжетная линия, в которой К-9 спасается из потерпевшего крушение автолета, ремонтирует его и летит к Капитану в Цитадель. Адамс явно развлекается по полной и изумительно передает приземление К-9 на спину этим неуверенным: «Хозяин?» – перевернутым шрифтом. Задача нетривиальная для ворд-процессора в XXI веке. Адамс-то просто выкрутил страницу из пишущей машинки и вкрутил обратно вверх тормашками – без сомнения, хохоча от души.
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
Со структурной точки зрения, Адамсу пришлось потрудиться, чтобы скомпоновать четвертую часть в правильном порядке – это видно по сохранившимся вариантам. В набросках гораздо больше говорится о тирании Ксанксии. Команда невинно не подозревает об истинной личности медсестры (насколько может быть невинной банда убивающих планеты пиратов), и это вызывает массу вопросов, на которые Адамс совершенно не торопится отвечать. Его куда больше занимает сам образ королевы Ксанксии, классической суперзлодейки, побежденной рекламной брошюрой. Объяснять приходится столько, что в первом наброске мистер Фибули остается в живых до конца, чтобы немного поработать главным объяснителем. Адамс тем временем с наслаждением описывает нападение на Землю – сценами, зловеще напоминающими телеверсию «Автостопа», где изумленные зеваки таращатся на стремительно темнеющее небо.
Гибель королевы Ксанксии – дело странное. В первом наброске ее символически убивают из пистолета Кимус и Мулов (где Мулов – не кто иной как брат Праликса, настолько же практичный, насколько Праликс – духовный). Кимус как был совершенно безнадежным вождем бунтовщиков, так им и остался, а весь груз организации восстания лежит на плечах Мулова. На этапе репетиционного сценария Мулов превратился в сестру Праликса, Мулу, что само по себе избавило Занак от участи планеты с непонятно как размножающимся исключительно мужским населением. Учитывая все приключения Мулы/Мулова и Кимуса в разных версиях истории, свой выстрел в злую королеву они, полагаю, вполне заслужили. Впрочем, добравшись до экранной версии, вы будете слегка удивлены эпизодом, где Кимус просто стреляет в нее, а она возьми да и умри. Почему, спрашивается, до этого никто не додумался раньше? И почему один только Кимус? На долю бедняжки-Мулы остается лишь побочная линия сюжета.
Возможный ответ содержится в копии сценарного наброска, хранящейся в архиве. Она показывает любопытные рукописные правки, явно сделанные человеком, абсолютно глухим к юмору адамсовского толка. Так, например, финальная речь Доктора превращается из «Это совсем недурная часть галактики, чтобы тут осесть: приличное солнце, хорошие соседи, несколько удобных звезд…», – в «Приличное солнце, хорошие соседи в следующей звездной системе…». Это мучительный пример того, как в результате постепенной формовки и отливки «Пиратская планета» вместо блестящего фонтана идей стала четырьмя эпизодами пригодного к телетрансляции «Доктора Кто».
ЧЕРНЫЙ СТРАЖ
К концу сезона с Ключом Времени Дуглас Адамс уже занимал пост редактора сценариев. Его подписали делать вторую половину финального эпизода – эпическое столкновение между Доктором и Романой – с одной стороны, и Черным Стражем – с другой. Ключ Времени собрали заново, судьба Вселенной оказалась в руках Доктора… и, разумеется, Адамс придал этому собственный твист.
Что если, предположил он, Доктор всю дорогу, сам не зная того, работал на Черного Стража? Он вообще когда-нибудь встречался с Белым, или его просто хитростью заставили искать то, чему никогда не полагалось быть найденным? К тому времени, как результат достиг экрана, адамсовский революционный подход к концепции сериала был размыт почти до неузнаваемости, но и в финальной версии есть некая гневная фигура, появляющаяся на визоре ТАРДИС просто как «Страж». Учитывая такое прочтение докторской миссии, мне показалось правильным обронить несколько намеков на то, что за сюжетными поворотами «Пиратской планеты» стоит именно Черный Страж, мягкой рукой направляя события в нужное русло.
