Стиви почувствовала, что ее голова превращается в гудящий улей.
– Нам сюда, – сказал Чарльз.
Стиви молча пошла за ним. Он прошел к дальней стене и остановился возле внушительной конструкции, никак не меньше метра в высоту, накрытой шелковым серебристым покрывалом. Он осторожно снял покров, и перед Стиви открылся Гранд-Хаус в миниатюре – великолепная копия в виде кукольного дома с вазонами перед центральным входом, в которых распускались крошечные цветы.
– Альберт Эллингэм заказал его для Элис через несколько месяцев после ее исчезновения, – сказал Чарльз.
Он нажал скрытую кнопку где-то сбоку, и дом раскрылся, словно гигантская книга. Стали видны атриум и парадная лестница. Каждая деталь была идеальна: маленькие лампы, камин, даже круглые ручки в виде кристаллов на дверях. Обстановка игрушечного домика в точности повторяла реальность.
– Я читала об этом кукольном доме, – сказала Стиви. – Не знала, что он еще здесь.
– Можно открыть и остальные комнаты, – заметил Чарльз. – Красиво, правда?
Стиви подошла ближе и наклонилась. В комнате Элис на кровати сидели крохотные мишки Тедди, в гардеробной Айрис на туалетном столике лежали серебряные расчески и мини-наборы косметики. Кухня была уставлена фарфоровой посудой размером с ноготь, а в кабинете Альберта стояли два стола с телефонами и на стенах висели картины… Прошлое словно оживало в этом шедевре.
– Это произведение искусства, – сказал Чарльз. – Он стоил десять тысяч долларов, и это в деньгах 1936 года. Мы думали отправить его в музей, но так как эта вещь принадлежит Элис, она должна остаться в поместье. Все, что принадлежит Элис, остается здесь.
Чарльз сложил домик обратно, и они со Стиви накрыли его покрывалом.
– Итак, – Чарльз повернулся к ней, – почему я показал его тебе, как ты думаешь?
– Потому что он шикарный?
– Это правда, но не поэтому.
Кукольный дом. Дом в миниатюре. Уменьшенная копия мира.
– Все просто, – сказал Чарльз, сразу переходя к ответу. – Скорбящий отец заказывает прекрасную игрушку для своей дочери, которую он больше никогда не увидит. Это не вымышленная история – все случилось на самом деле. Я знаю: преступление, которое здесь произошло, взволновало многие умы, можно сказать, стало популярным, хотя любое преступление само по себе – событие из ряда вон. Но у него всегда есть человеческое лицо. Если хочешь изучить преступление, придется держать в памяти замешанных в нем людей.
Стиви не поняла, были ли его слова чем-то вроде замечания в ее адрес или он просто преподал один из тех уроков, что так любят взрослые, но сказаны они были достаточно прямо. По крайней мере, он относится к ней серьезно.
– И напоследок. Прежде чем ты с головой окунешься в свое расследование, я хочу, чтобы ты приняла участие в маленьком проекте, который вернет человеческое лицо этой трагедии.
– Что за проект?
– Нет-нет, я не буду тебе говорить, что делать. Ты сама его сделаешь. Что-нибудь придумаешь.
– Но это какая-нибудь письменная работа или…
Чарльз покачал головой.
– На твое усмотрение. Мне пора на следующую встречу. Буду с нетерпением ждать твоих идей.
Стиви спускалась по лестнице, и голова у нее шла кругом от всего, что она увидела и услышала. Из кабинета доктора Куинн выскочила Жермена Батт и полетела вниз как ошпаренная. На лице ее было такое выражение, словно она только что прочитала детальное описание своей смерти.
Внизу ждал Нейт. Он проводил Жермену взглядом и повернулся к Стиви.
– Ну и как? – спросил он.
– Неплохо, – ответила она. – Он показал мне чердак и некоторые вещи, которыми владели Эллингэмы.
Нейт рассеянно кивнул, озираясь по сторонам.
– Тебе ничего не показалось странным, когда мы разговаривали с Хейзом сегодня утром? – спросила Стиви.
– Имеешь в виду то, что он не знал, что в «Монровилль молле» снимали «Рассвет мертвецов»? И что этот торговый центр – вообще самая известная площадка для фильмов про зомби? Ну да, показалось.
Стиви приятно удивилась тому, как быстро они с Нейтом стали понимать друг друга.
– И что ты об этом думаешь? – спросила она.
– Ничего не думаю. Парень выглядит так, будто его распечатали на 3D-принтере.
– Натаниэль! – Доктор Куинн стояла у перил балкона. – Можешь подниматься.
– Все будет отлично. – Стиви постаралась изобразить самую позитивную улыбку, на какую только была способна.
– Ладно, перестань, – отмахнулся Нейт.
– Как скажешь. Тогда все будет кошмарно!
– Спасибо, – пробубнил он. – По ходу увидимся за ланчем… или еще где-нибудь.
Он закинул свой рюкзак на плечи и обреченно поплелся наверх с видом человека, приговоренного к смертной казни.
У выхода Стиви остановил охранник Ларри.
– Доктор Скотт провел для тебя маленькую экскурсию? – спросил он.
– На чердак, – кивнула Стиви.
Ларри нацелил на нее карандаш.
– Как тебе там?
– По-моему, это самое лучшее место в мире.
Выражение лица Ларри не изменилось ни на йоту. Оно словно было высечено из такого же камня, как и гора, на которой он жил.
– В остальном встреча прошла хорошо?
– Да, работы будет много.
– Ничего, справишься. Они всех заставляют выкладываться по полной, но от этого еще никто не умирал.
– Даже если я буду первой, – усмехнулась Стиви, – вы легко сможете отнести тело в лес и там закопать.
Ларри не улыбнулся. Он слегка покосился в угол – Стиви не поняла, зачем.
Пожалуй, это место не самое подходящее для шуток про закопанные тела.
14 апреля 1936 года, 10.00
Леонард Нейр Холмс привык к тому, что периодически из его жизни исчезают некоторые дни. Однажды, в 1928 году, он потерял целый июнь. И у него не было твердой уверенности, что 1931-й вообще существовал. Ему показывали газеты, говорили, что он был, – но нельзя же верить всему, что читаешь.
Итак, в тот вторник Лео проснулся в своей комнате в эллингэмском поместье после глубокого, освежающего сна. Пора было раздобыть что-нибудь на завтрак. Он накинул старый шелковый халат неимоверных размеров, который волочился за ним, собирая с пола пыль. Казалось, его сшили для великана, и, несмотря на то что Лео и сам был ростом под два метра, он мог бы дважды обернуться этим гигантским одеянием, потрепанным временем и кое-где поеденным молью. Сунув руки в бездонные карманы, он пошаркал к двери, но едва успел ее открыть, как в комнату ворвалась Флора Робинсон.
– Дорогая, даже если бы я хотел, – недовольно поморщился он, – для начала мне необходимы грейпфрут и четыре яйца, но перед этим как минимум три стопки джина…
