– Вы что-то совсем притихли, – сказала Джанелль.
– Просто под впечатлением, – отозвался Нейт, – от вечеринки.
– А раньше кто-нибудь из вас бывал на танцах?
– Ни разу, – хором ответили они.
Ночь стала декорациями к спектаклю. На темном небе взошла луна, огромная и полная, услужливо залившая желтым светом все вокруг, словно мощный прожектор.
– У тебя есть хоть какая-нибудь идея, что делать дальше? – тихо спросил Нейт Стиви.
– Одна есть, – ответила она, – но она тебе не понравится.
Глава 29
Пикс добросовестно дождалась их прихода и проверила, все ли вернулись. Элли и Дэвид, похоже, собрались уйти в свои комнаты, и тут Стиви заявила:
– Кто хочет сыграть в игру?
Нейт растерянно посмотрел на нее.
– В какую? – оживилась Элли.
– «Я никогда не…».
– О, я люблю эту игру! Дэвид, давай сыграем. Сейчас принесу вино, без вина в нее не играют.
– Тогда нам лучше играть не здесь, – заметил он.
– Пошли ко мне, – предложила Элли.
Нейт бросил на Стиви тревожный взгляд, но она лишь слегка толкнула его локтем.
Комната Элли была по размеру и расположению точной копией комнаты Стиви, но внутри представляла собой совершенно другой мир. Стены были завешаны скетчами, набросками и рекламками на французском. На полу лежал старый потертый ковер, весь пропитанный какими-то тяжелыми восточными ароматами. Повсюду стояли кружки, миски, чашки, принесенные из кухни, все грязные, а некоторые уже покрытые плесенью. На полу валялись ручки и карандаши, а на комоде и столе красовались кляксы застывшего свечного воска.
– Играют все, так? – спросила Элли, устраиваясь на подушке на полу; заодно она вытянула откуда-то из-за кровати початую бутылку вина. – Начинаем со слов «Я никогда не…», и каждый придумывает продолжение. Если вы никогда это не делали – не пьете. Если делали – обязаны сделать глоток. Все просто. Я покажу. Я никогда не целовалась ни с кем в этой комнате.
Она широко улыбнулась и посмотрела на Дэвида. Тот отвел глаза.
Ни он, ни Стиви не шевелились. Наконец Стиви дотянулась до бутылки и едва пригубила вино, вдохнув его аромат. Она вернула бутылку на место, и Дэвид медленно сделал то же самое.
Элли рассмеялась.
– Вот как это работает! – воскликнула она. – Нейт, твоя очередь.
– Ладно, – сказал он. – Я никогда раньше не ходил на танцы.
– Ты же это уже говорил, – сказал Джанелль.
– Ну и что? Правила не запрещают говорить установленные факты, – парировал Нейт.
Джанелль глубоко вздохнула и сделала небольшой глоток, потом – Элли, затем – Дэвид.
– Джанелль, ты, – сказала Элли.
– Я никогда не разводила огонь в камине в своей комнате.
На этот раз выпила только Элли, и она приложилась к бутылке как следует. Наступил черед Дэвида. Он прислонился спиной к кровати Элли и почесал подбородок.
– Я никогда не обыскивал чужую комнату, – произнес он.
Стиви замешкалась, но выпила. Все настороженно посмотрели на нее, но не сказали ни слова. Наконец очередь дошла и до нее.
– Я никогда не брала того, что мне не принадлежит, – сказала она.
Джанелль и Стиви не пошевелились, а Нейт взялся за бутылку.
– Будем считать, что я выпил, – сказал он.
– Ну уж нет, – возразила Элли. – Ты обязан выпить по-настоящему. А что ты взял?
– Да при чем тут я? Это же все делают, иногда даже случайно. Как вообще можно всю жизнь прожить и никогда ничего у других не взять?
– В общем-то, это правда, – кивнула Джанелль и потянулась за бутылкой. – Знаете, эта игра… слишком тяжелая, я же вообще не пью. Так что я, пожалуй, пас.
– Тогда я вам сыграю, – заявила Элли и потянулась за Рутой. Саксофон стоял прислоненный к столу.
Рута.
Что Элли говорила о Руте? Я не смогу без нее жить. Денег в тот момент не было, но я нашла выход. Я что-то нарисовала, я получила немного денег, я купила Руту.
Элли уже собралась вставить мундштук саксофона в рот.
– А сколько стоила Рута? – быстро спросила ее Стиви. – Я тут подумываю тоже прикупить какой-нибудь инструмент.
Все, кроме Элли, посмотрели на нее недоверчиво.
– Что-то около пятисот баксов, – ответила Элли. – Но она того стоит. Она мне стала настоящим другом.
Пятьсот долларов.
– А когда ты ее купила? Весной?
– Угу. – Элли слегка нахмурилась.
– Ты говорила, что заработала деньги, сделав какую-
то творческую работу. Что ты сделала?
Элли заерзала на своем месте.
– Продала несколько рисунков и поделок, – сказала она.
– Пять сотен за рисунки? – Стиви вздернула бровь. – Круто. А много рисунков у тебя купили до этого?
– Ну, несколько, – буркнула Элли. – Слушайте, если мы больше не будем играть или пить, можете все проваливать.
Нейт смотрел на Стиви. Он знал. Он понял. Джанелль хотела подняться, но Стиви сделала ей знак подождать.
– Давайте поговорим немного о Хейзе, – сказала она. – Похоже, нам стоит, так сказать, воспользоваться моментом.
– Нет настроения, – процедила Элли.
– Что ты задумала, Стиви? – с ухмылкой спросил Дэвид, но в его голосе проскользнула тревога.
– С Хейзом такая тема, – начала Стиви. – Он же тоже типа брал вещи, которые ему не принадлежали. Ему тоже пришлось бы выпить, будь он с нами сейчас. Он заставлял других делать за него работу: меня, например, Нейта, кстати, и Гретхен. А ты, Элли, делала какую-нибудь работу за Хейза?
Элли уставилась на Стиви. Глаза ее расширились, в них словно вспыхнули огоньки, и из темно-карих они превратились в золотистые.
– О чем ты вообще сейчас говоришь? – спросила она.
– Да уж, Стиви, – подхватил Дэвид, – ты это о чем?
– И вот что странно, – словно не замечая вопроса, продолжала девушка. – Хейз сам рассказал, что написал сценарий к своему шоу прошлым летом во Флориде. Он солгал. Этот сценарий был написан 4 июня, а школа закрывалась на каникулы 6-го.
– Что? – пискнула Элли. – Я…
– Я это знаю, потому что обыскала его комнату, – не дала ей договорить Стиви. – Да, я шарю по чужим комнатам. Какой кошмар. Мне становится ужасно интересно, когда я вижу, что происходит что-то необъяснимое. Но кое-что я выяснила. Например, что Хейз соврал. Он сделал шоу здесь, и не в одиночку. А прошлой весной он занял у Гретхен, своей бывшей девушки, пятьсот долларов, и, понятно, не вернул. При этом тебе заплатили ровно столько же за какую-то работу, и ты купила Руту.
