Уверенный, что они вот-вот пойдут ко дну, Рис обернулся посмотреть, как минотавры ведут себя в столь опасной ситуации.
Капитан стоял у руля, выпятив грудь, сам похожий на раздутый парус. Ветер бил ему в физиономию, и он с восторгом втягивал его в легкие. Команда, как понял Рис, пребывала в отличном настроении — остальные минотавры тоже радовались ветру, бьющему в лицо.
Гигантская волна начала вздыматься под ними. Корабль заскользил по ее поверхности все выше и выше, продолжая подниматься, он взмыл в небо.
Волна с оглушительным грохотом разбилась где-то далеко под килем корабля. А судно минотавров, поднявшееся над морем, неслось теперь на волнах ночи.
Атта в ужасе завыла. Паслен затряс прутья клетки.
— Рис! Что происходит? Мне не видно! Нет, постой! Если это слишком страшно, то не говори. Я не хочу знать!
Паслен ждал. Монах ничего не отвечал.
— Просто кошмар, да? — несчастным голосом спросил кендер и осел в своей клетке.
Рис держался за планшир. Ветер хлестал его. Море вскипало и клубилось далеко под кораблем. Клочья облаков бились на мачтах, словно обрывки парусов.
— А я тебе говорил, Рис! — прокричал Паслен. — Невозможно убежать от Бога!
Монах провел руками по посоху. Он знал на нем каждую щербинку, каждую царапину, каждую вмятину. Он ощущал структуру древесины, годовые кольца, рассказывающие обо всем, что было в жизни дерева: летние месяцы, сухие и жаркие, теплые весенние дожди, осень, сверкающая великолепными красками, и молчаливая, замершая в ожидании зима. Он ощущал внутри эммиды дыхание своего Бога, и не только потому, что посох был благословлен им. Дыхание Бога присутствовало во всем живом.
Дыхание Бога было надеждой.
Рис потерял надежду, точнее, отринул ее от себя. Но она все равно возвращалась к нему. Упорно, настойчиво.
Он стоял, удерживая равновесие на дрожащей палубе, ветер лаял, недобрая ночь била ему в лицо, призрачный корабль уносил его в неизвестном направлении. Он положил голову на посох, закрыл глаза и заглянул в себя.
Кендер был мудр особенной мудростью кендера.
Нельзя уйти от своего Бога.
Книга четвертая
Башня в Кровавом море
Глава 1
Чемош стоял на стене своего укрепленного замка и, скрестив руки на груди, наблюдал тот фарс, что разыгрывался перед ним на клочке выжженной земли. Красивые брови Повелителя Смерти были нахмурены. Время от времени он так разъярялся, что срывался с места и начинал метаться по стене, но затем останавливался и снова принимался смотреть в надежде, что дела пошли лучше. Но, кажется, наоборот, становилось только хуже и хуже.
— Вот ты где, мой господин, — произнесла Мина, выходя на стену через дверцу в одной из угловых башен. — А я искала тебя повсюду.
Она подошла к Богу и обняла. Но Чемош оттолкнул женщину, возмущенный ее прикосновением.
— У меня скверное настроение, — сообщил он. — Тебе лучше оставить меня одного.
Мина проследила его разъяренный взгляд до того места, где Рыцарь Смерти Азрик Крелл пытался сделать из Возлюбленных Чемоша войско.
— Что же не так, господин? — спросила она.
— Разве ты сама не видишь? — Повелитель Смерти махнул рукой. — Эта недисциплинированная толпа и есть моя армия. Армия, которой предстоит промаршировать под морем, чтобы захватить Башню Нуитари. Ха! — Он в отвращении отвернулся. — Да эта армия не сможет завоевать даже кендеров на прогулке!
Крелл пытался выстроить Возлюбленных в ряды. Большинство бессмертных просто не обращали на него внимания. Те же, кто подчинялся приказу, вставали на места только для того, чтобы тут же забыть, для чего они это сделали, и снова разбрестись. Азрик пытался орать на них, угрожал тем, кто не подчинялся приказам, но его присутствие не вызывало у них ни малейшего страха. Он мог бы переломать им все кости, а они только встряхнулись бы и снова принялись отхлебывать из висящих на поясе фляг.
Крелл бросился сгонять в кучу тех, кто разбрелся, выстраивая их обратно в ряды. Пока его не было, оставшиеся без присмотра тоже начали расходиться, и он бросился в погоню за ними. Некоторые из Возлюбленных просто стояли там, где было приказано, не проявляя интереса к происходящему, они таращились в небо, в землю или друг на друга.
— Вот что я сделаю с теми новобранцами, кто не слушается моих приказов! — заорал Крелл, разъярившись. — И пусть это послужит всем уроком!
Выхватив меч, он принялся рубить Возлюбленных, отсекая руки, ноги и головы. Возлюбленные валились на землю, где, жутко извиваясь, принимались спустя несколько минут собираться обратно.
— Смотрите! Все видели? — Крелл развернулся к оставшейся части войска, которое, как оказалось, уже двинулось в сторону ближайшего города, подгоняемое вечной жаждой убийства.
— Я создал идеальных солдат! — бушевал Чемош. — Нечувствительных к боли! В десять раз сильнее простых смертных! Неподвластных любой магии! Они не знают страха! Их невозможно уничтожить! Они убили бы и собственных матерей! Вот только есть одна проблема… — Он перевел дух. — Все они идиоты!
Мина помнила, что однажды уже видела армию мертвецов, трупов, идущих маршем на войну. Как и Повелитель Смерти, она предполагала, что из покойников должна получиться идеальная армия. И, как и он, сейчас она начала понимать: то самое, что делает человека слабым, в то же время делает его хорошим солдатом.
— Все у меня получается не так! — Чемош отвернулся от нелепого действа, разворачивающегося внизу, и пошел к двери, ведущий в замок. — Все меня предали. Даже ты, клявшаяся меня любить.
— Не говори, что я тебя предала, мой господин! — взмолилась Мина.
Она бросилась к нему и снова обняла.
— А разве это не так? — Чемош сердито поглядел на нее и отстранил от себя. — Где же тогда мои священные артефакты? Ты ведь была внутри «Солио Фебалас». Мои артефакты были уже у тебя в руках, но ты пришла ни с чем. Ни с чем! И ты отказываешься пойти туда снова!
Мина опустила глаза под напором его гнева. Она смотрела на руки Бога, на кружева, доходящие до тонких пальцев. Эти пальцы не ласкали ее уже много ночей, и она тосковала по их прикосновению.
— Не сердись на меня, мой возлюбленный Повелитель. Я же пыталась объяснить. «Солио Фебалас» — это священное место. Запретное. Мощь и величие Богов, всех без исключения, наполняет его. Я не посмела ни до чего дотронуться. Просто не осмелилась! Я могла только упасть на колени в благоговейном трепете…
— Уволь меня от выслушивания этих глупостей! — оборвал Чемош. — Может, Такхизис и могло обмануть твое показное смирение. Но не смей дурачить меня!
Он пошел прочь, а Мина застыла в оскорбленном молчании. Дойдя до двери, Бог остановился, затем развернулся и зашагал обратно.
