Чанчуньский автозавод был построен в рекордные сроки и в 1956 г. стал выпускать грузовики модели «ЗИС-150». По случаю закладки завода в 1953 г. Мао Цзэдун начертал каллиграфическую надпись. Чанчунь
Готовясь к возвращению в Кремль, В. В. Путин разработал комплекс стратегических задач в экономике, внутренней и внешней политике, который был предан гласности в серии статей на страницах ведущих российских СМИ. В них, в частности, были изложены три принципа в отношениях с Китаем.
Во-первых, «Рост китайской экономики – отнюдь не угроза, а вызов, несущий в себе колоссальный потенциал делового сотрудничества, шанс “поймать китайский ветер в паруса нашей экономики”. Мы должны активнее выстраивать новые кооперационные связи, сопрягая технологические и производственные возможности наших стран, задействуя – разумеется, с умом – китайский потенциал в целях хозяйственного подъема Сибири и Дальнего Востока».
Во-вторых, «Своим поведением на мировой арене Китай не дает повода говорить о претензиях на доминирование. Китайский голос действительно звучит в мире все увереннее, и мы приветствуем это, поскольку Пекин разделяет наше видение формирующегося равноправного миропорядка».
В-третьих, «У нас закрыты все крупные политические вопросы в отношениях с Китаем, включая главный – пограничный. Выстроен прочный, оформленный юридически обязывающими документами механизм двусторонних связей. Между руководством двух стран достигнут беспрецедентно высокий уровень доверия. Созданная модель российско-китайских отношений весьма перспективна».
2013 г. Хорошее начало – половина дела
Помимо подтверждения «стратегического партнерства» как модели межгосударственных отношений, в марте 2013 г. был создан новый формат личных контактов между В. В. Путиным и Си Цзиньпином. Они стали встречаться по пять раз в году, как в ходе полноценных официальных визитов, так и «на полях» разных международных мероприятий (ШОС, БРИКС, «Большая двадцатка» и т. д.). Оба лидера установили манеру поведения – вежливую, дружелюбную, но не переходящую в панибратство и похлопывание друг друга по плечу. Личной дружбы, как у Путина с Берлускони, похоже, не получилось, да она вряд ли могла возникнуть за те недолгие часы общения, которые Путин и Си Цзиньпин провели вместе за пять лет (более 20 встреч в разных форматах).
Не удалось также существенно расширить «вид из окна лимузина», везущего дорогого гостя из резиденции к месту переговоров и обратно. Осмотры самых красивых и знаменитых мест России и Китая не стали непременной частью встреч В. В. Путина и Си Цзиньпина. Это, наверное, большое упущение. Ведь даже короткое прикосновение к памятникам истории и выдающимся достижениям современности помогает лучше понять культурную матрицу собеседника, создать верный эмоциональный фон при принятии политических решений.
Еще одной особенностью или даже проблемой в отношениях В. В. Путина и Си Цзиньпина стал холостяцкий статус российского президента. Уже во время первого визита в марте 2013 г. супруга китайского лидера Пэн Лиюань попала в сложное положение с точки зрения протокола. Во время официальных церемоний место рядом с русским визави ее мужа пустовало. Премьера специально приготовленной к первой зарубежной поездке коллекции нарядов ставшего вскоре известным во всем мире «стиля Лиюань» тоже была скомкана. Во время последовавших приездов в Россию ставшая «иконой мировой моды» первая леди Китая выбирала довольно скромные фасоны.
Несмотря на все эти в общем-то малозначительные детали, первый год взаимодействия В. В. Путина и Си Цзиньпина был весьма успешным. В ходе пяти встреч разного формата они лучше узнали друг друга, стали быстрее понимать ход мысли партнера, убедились во взаимной надежности и верности данному слову. Основные положения мартовских переговоров с той или иной степенью эффективности претворялись в жизнь правительствами обеих стран, что позволяло готовить новые договоренности, новые встречи.
2014 г. Проверка партнерства на прочность
2014 год в российско-китайских отношениях стал, возможно, самым судьбоносным, годом их проверки на прочность. 8 февраля председатель Си Цзиньпин приехал в Сочи для участия в церемонии открытия XXII зимних Олимпийских игр. Эта поездка сама по себе была проявлением нового, более высокого уровня взаимодействия и взаимной поддержки двух стран, двух первых лиц. По существу, против России уже тогда развязали холодную войну, пытались не допустить успешного проведения игр, скомпрометировать каждый шаг Путина. Поэтому появление в Сочи солидной во всех отношениях фигуры Си Цзиньпина стало поражением для Запада, победой для Москвы и проявлением верности своему слову со стороны Пекина.
Само собой разумеется, как и в предыдущем году, новая встреча была использована для обсуждения текущих дел и выработки масштабных решений на будущее. Но основой для стабильного продвижения вперед оставались договоренности марта 2013 г. Вот как об этом сказал председатель Си Цзиньпин в интервью российскому телевидению: «В ходе того визита с президентом Путиным мы провели большую, откровенную и обстоятельную беседу по широкому спектру вопросов. Были достигнуты важные договоренности по укреплению стратегического всестороннего взаимодействия между нашими странами, намечен план действий по всем направлениям».
Китай во главе с Си Цзиньпином – верный стратегический партнер России во главе с В. В. Путиным. Председатель Си Цзиньпин в Сочи на церемонии открытия Зимних Олимпийских игр. Февраль 2014 г.
Уже через несколько дней после встречи в Сочи начался украинский кризис, в Киеве произошел вооруженный переворот, население Крыма восстало против русофобского режима в Киеве и сначала объявило о независимости, а вскоре и о присоединении к России. Затем восстал Донбасс, Москва снова не стала поворачиваться спиной к жителям этого региона, которым грозили кары только за принадлежность к русской нации, за привязанность к русскому языку. США и их сателлиты, не ожидавшие от Москвы решительных действий, впали в истерию, попытались изолировать Россию на мировой арене. Их ждала серьезная неудача – несмотря на неоднократные призывы присоединиться к антироссийским санкциям и осудить действия Москвы, Китай занял независимую, сбалансированную позицию.
Думаю, что Си Цзиньпину и всему китайскому руководству было довольно трудно найти «золотую середину», которая не противопоставляла бы Китай Западу и не ставила под вопрос колоссальные торгово-экономические связи, но в то же время отвечала букве и духу «стратегического партнерства» с Россией. Позиция КНР в ООН и других международных организациях была направлена на достижение главной цели – не допустить изоляции России. В Москве с пониманием и благодарностью восприняли такое поведение китайской дипломатии. При этом Москва учитывала и внутриполитические аспекты реагирования Китая на украинскую ситуацию – существование проблем Тайваня, Гонконга, Синьцзяна и других частей страны, где сохраняются сепаратистские настроения.
