Руководители двух стран в тот раз подписали три документа, главным из которых было Заявление об укреплении глобальной стратегической стабильности. В их присутствии также было подписано несколько десятков документов по самым разным направлениям сотрудничества, от взаимодействия в космосе и в области энергетики до туризма и поставок зерна в Китай.
Обилие протоколов о намерениях, соглашений и договоренностей стало традицией официальных встреч руководителей России и Китая начиная с 2013 г. Но к 2016 г. уже было очевидно, что количество с трудом переходит в качество. В ходе пекинской встречи стало известно, что объем двусторонней торговли в 2015 г. снизился на 28,1 % до 63,5 млрд долларов. Забуксовали крупные проекты, которые могли бы стимулировать торговлю даже в условиях перепадов в мировой экономике и нестабильности на энергетических рынках. Это в первую очередь относится к разрекламированному в российской прессе строительству высокоскоростной магистрали Москва – Казань, а также продолжению скоростного трансъевразийского шоссе из Китая в Санкт-Петербург через Казахстан. Не удалось существенно расширить приток китайских инвестиций на российский рынок, создать «стыковочные механизмы» в области финансов, в которых в условиях западных санкций остро нуждались российские банки.
Стало очевидным несовпадение высочайшего уровня доверия и откровенности при обсуждении В. В. Путиным и Си Цзиньпином мировых и двусторонних проблем с неспособностью чиновников и деловой элиты конвертировать эти отношения в соответствующее торгово-экономическое взаимодействие. Об этом заговорили как в Москве, так и в Пекине. Китайские политологи и журналисты изобрели формулу «наверху горячо, внизу холодно». Их российские коллеги не ответили столь же яркой формулой для выражения недовольства состоянием дел, но материалов с критикой создавшейся ненормальной ситуации тоже появилось предостаточно. Часть экспертов призывала в корне пересмотреть складывавшееся негативное отношение к сотрудничеству с Китаем и, словами В. В. Путина, «поймать китайский ветер в российские паруса». Другие же злорадно «топтались» на примерах невыполнения обещаний, злоупотреблений в природопользовании, рассуждали о некоей «невыгодности» условий торговли энергоресурсами с Поднебесной по сравнению с традиционным экспортом на Запад. Накопившееся взаимное разочарование проявлялось в ходе конференций и «круглых столов» специалистов по двусторонним отношениям в Москве и Пекине, где мне приходилось слышать немало жестких формулировок.
Стратегическому партнерству недостает тактического
Некоторые эксперты в Москве вообще стали заявлять, что Китай не заинтересован в усилении России и под предлогом западных санкций, а также отсутствия гарантированных проектов уклоняется от серьезных вложений в нашу экономику. Поддержка же внешнеполитических действий и инициатив Москвы лишь призвана стимулировать ее нынешнюю активность. Россия, получившая в Китае прозвание чжаньдоу миньцзу, «боевая нация», рассматривается как громоотвод, который притягивает к себе молнии Америки, испытывающей растущую конкуренцию со стороны Китая на мировой экономической арене.
Думаю, дело вовсе не в каких-то коварных стратагемах, а во временном взаимном разочаровании после бурного начала нового этапа двусторонних отношений, начавшегося с приходом председателя Си Цзиньпина в Чжуннаньхай и возвращения президента Путина в Кремль. Но посылаемые после каждой встречи лидеров импульсы постепенно гаснут в толще консервативных и нерасторопных правительственных аппаратов обеих столиц.
Китайские чиновники, напуганные системной борьбой с коррупцией, стали проявлять максимум осторожности в контактах со всеми иностранцами, включая российских коллег. Они демонстрируют порой излишнюю жесткость на переговорах разного уровня. Отличия в законодательстве и делопроизводстве, языковой барьер, разница в традициях проведения переговоров тоже усиливают разочарование. Даже профессиональные специалисты по России, особенно молодые эксперты и журналисты, все чаще ведут себя заносчиво. Не стоит сбрасывать со счетов и позицию влиятельных кругов элиты, которые до сих пор сомневаются в правильности выбора главного стратегического партнера. Одни во всем ориентируются на Запад. Другие все еще не забыли о временах китайско-советской холодной войны.
В России тоже накопилось разочарование медленными темпами развития сотрудничества, на которое возлагали чрезмерные надежды после введения санкций Запада. Скептические рассуждения слышатся и от олигархов, и от руководителей предпринимательских объединений, вовлеченных в бизнес с Китаем. Выступая с лекциями о Китае в российских регионах, я отмечаю снижение еще недавно огромного интереса к Поднебесной, в том числе к возможностям взаимодействия в рамках Нового шелкового пути. В Москве тем временем неспешно спорят сторонники и противники расширения сотрудничества с Китаем. Журналисты и ученые публикуют статьи и монографии, участвуют в круглых столах. Чиновники разных министерств отсылают в Кремль справки о ведущейся подготовительной работе, записки об «объективных трудностях» и необходимости «не торопиться» с реализацией договоренностей.
Очередная встреча двух лидеров состоялась на саммите «Большой двадцатки» G-20 в Ханчжоу, который еще до его проведения 4–5 сентября 2016 г. был объявлен в Китае «главным дипломатическим событием». На нем Си Цзиньпин дал качественный анализ причин кризиса нынешней системы глобальной экономики и управления, призвал не сворачивать глобализацию, а подвести под нее новую, справедливую основу. Тогда, в Ханчжоу, была сделана первая заявка Китая на лидерство в глобализации.
Для российско-китайских отношений саммит в Ханчжоу не стал главным событием, им скорее была предыдущая встреча в Пекине В. В. Путина и Си Цзиньпина в июне. Но и тут, само собой разумеется, оба руководителя не упустили возможности пообщаться с глазу на глаз, обсудить все более сложную ситуацию вокруг России и Китая. Своевременно и солидно прозвучали слова Си Цзиньпина по итогам двусторонних переговоров в Ханчжоу: «Наши страны должны еще плотнее налаживать всестороннее сотрудничество, усилить взаимную политическую поддержку, поддержку другой страны по защите суверенитета». В еще одном высказывании явно присутствует скрытое недовольство медленными темпами двустороннего взаимодействия: «Надеемся, что обе стороны активизируют контакты, с тем чтобы реализовать достигнутые нами договоренности».
Председатель КНР подчеркнул, что его страна «решительно поддерживает стремление России идти своим путем развития в соответствии с реалиями своей страны». «Мы рассматриваем процветание и развитие России как свой собственный шанс в развитии», – подчеркнул Си Цзиньпин. Снова напомнив о достигнутых в ходе предыдущих встреч и переговоров соглашениях и договоренностях, он указал на необходимость более эффективного продвижения процессов сопряжения стратегий ЕАЭС и Шелкового пути, а также стратегий развития Китая и России.
В историю российско-китайских отношений встреча в Ханчжоу, скорее всего, войдет благодаря забавному случаю. В. В. Путин подарил Си Цзиньпину коробку русского мороженого, о любви к которому как-то проговорился китайский лидер. Продажи этого лакомства в Китае сразу подскочили до небес, внеся вклад в ускоренный рост экспорта сельскохозяйственных продуктов из России. Но перемен в ситуации «Тепло вверху, холодно внизу» ни в Ханчжоу, ни за весь 2016 г. так и не произошло.
