Я начал докладывать. Не коротко, не по-армейски, как привык писать рапорты, а с подробностями, понимая, что любая мелочь, которую я заметил, может оказаться важной и решающей. И изложил в подробностях все прошедшее время. В середине рассказа генерал меня перебил:
– Капитан, я с трубкой в управление кадров пришел. Подожди пару минут, я насчет фотографии узнаю, а ты не отключайся, потом продолжишь.
Генерал, по моим примерным подсчетам, справился с поиском фотографии за шесть минут вместо обещанных двух. Но справился.
– Ну что, капитан, докладывай дальше. Фотографию я тебе нашел, причем групповую. Ты сам попробуй определить, где там полковник Шмаков. Покажи его майору Настырняеву. Правда, фотографии около десяти лет, может, даже больше, но там четыре полковника и два подполковника. Есть из кого выбрать. Настырняев уже готов, наверное, выехать, а ты пока рассказывай дальше.
Я рассказал все, вплоть до преследования нас по Москве на «БМВ Х3», и номер машины назвал генералу.
– Тебя, похоже, пытались отловить… Водитель им, думаю, не слишком был нужен. Ладно, капитан, отдыхай и жди майора. Если определишь на фотографии полковника Шмакова, мы будем принимать меры.
– А если это вариант с проверкой со стороны Гоги? – напомнил я высказанную самим генералом версию.
– Ты что, капитан, мальчиками нас считаешь? У нас нет доказательной базы на полковника – никакой, кроме твоих слов. Брать его под белы рученьки никто не собирается, но контроль установим. Внимательный и аккуратный контроль. Попытаемся выяснить, чем Шмаков мог заинтересовать Арканю помимо следственных данных из ФСБ. Есть у меня кое-какие мысли. Опасаюсь, что это имеет отношение к направлению прежней службы отставного полковника Шмакова… У меня пока все. До связи, капитан, – попрощался Сергей Павлович.
– До связи, товарищ генерал, – ответил я.
Глава двенадцатая
Я, не раздеваясь, прилег отдохнуть и тут же уснул. Но точно так же сразу и проснулся, когда услышал шевеление ключа в замке. Проснулся со свежей головой и ясными мыслями, все помня и все осознавая. Привычка спецназовца! В комнату вошел майор Настырняев, как всегда во время посещения конспиративной квартиры одетый в гражданскую одежду.
– Привет! – сказал он. – Ты один?
– Жену себе в Москве я завести еще не успел, к тому же та, что дома осталась, меня вполне устраивает. А больше здесь и быть некому. С соседями я дружбу не вожу, собутыльников не имею, кроме разве что генерала Кабакова. Но с ним тоже не всегда можно выпить, он работой загружен.
– Это можно воспринимать как предложение? – с усмешкой спросил Настырняев. – Я ведь в состоянии сбегать…
– Ладно, Алексей Ефимович, в следующий раз. А пока давай будем работать. Принес фотографию?
– Обязательно… Иначе зачем бы я к тебе, непьющему, пожаловал…
– Выкладывай!
Настырняев по-хозяйски положил на середину стола свой кейс, раскрыл его, вытащил достаточно крупную фотографию и положил передо мной:
– Выбирай, кто из офицеров тебе больше по душе!
Мне долго думать было и не надо. Я сразу узнал одного из подполковников и ткнул в него пальцем:
– Вот этот тип.
Алексей Ефимович заглянул в снимок.
– Шмаков. Ты полностью уверен?
– Без сомнений.
– Хорошо. Уговорил. – Майор вытащил трубку и нажал кнопку вызова в номере из «записной книжки». – Товарищ генерал, он Шмакова опознал сразу. Да, я возвращаюсь. Машину оставил у соседнего подъезда. Водитель ждет. Я обещал в пять минут управиться, если не придется в магазин бежать. Но этот капитан, оказывается, только с генералами теперь пьет. Так точно, Сергей Павлович, сейчас же, как вернусь, напишу рапорт. – Убрав трубку, Настыряев посмотрел на меня и улыбнулся: – Вот так, капитан… А ты говорил…
– Что я говорил?
– Все, что нужно и не нужно. А у генерала на этот счет есть свои соображения.
Майор закрыл свой кейс и собрался уже уходить, в этот момент мне позвонил на новую трубку Гога. Я сделал знак рукой, предлагая ему присесть и подождать, и ответил:
– Слушаю тебя, Гога, внимательно…
– Ты правильно просчитал, Хохол. Мои парни у дороги больше двух часов простояли. «Бэха», что вас преследовала, не появлялась. А где, кстати, Гарун? Ты где с ним расстался? И давно?
– Сразу, как с тобой поговорил, попрощался с ним и из машины вышел.
– Гарун не говорил, что собирается куда-то заехать?
– Разговора не было. Я так понял, что он преследованием сильно озабочен и желает быстрее к тебе вернуться.
– Ладно. Если в течение получаса не появится, придется к ментам обращаться. Тебя буду в курсе дела держать.
– Обязательно. Сообщи…
Едва он отключился от разговора, я, не обращая внимания на вопросительные взгляды майора Настырняева, позвонил генералу Кабакову:
– Товарищ генерал, в продолжение предыдущей темы…
– Слушаю тебя, капитан.
– Мне только что Гога звонил. Он, как я уже сообщал, высылал машины на МКАД к повороту на Мытищи. Темно-серебристой «бэхи» Х3 не было. Но это не самое важное. Самое важное, что пропал вместе с машиной Гарун, который меня возил. Гога будет ждать еще полчаса, потом поднимет на ноги своих знакомых ментов, отправит на поиски.
– Понятно. Мы отследим с помощью спутника ГРУ его дополнительные связи с ментами. Я сейчас же в ГРУ сообщу, хотя телефон Гоги и без того стоит на контроле. Но у меня для тебя есть и еще новости. Относительно твоей «бэхи». Машина принадлежит отставному майору КГБ и ФСК Каримову… Ах да, тебе это ни о чем не говорит. А вот нам говорит многое. Равиль Алексеевич Каримов был уволен из ФСК без права на пенсию по выслуге лет, без права ношения воинской формы, и одновременно лишен нескольких правительственных наград, в том числе ордена за участие в Афганской войне. Подозревали его как раз в поставках наркотиков. Многое доказать не удалось, но и того, что удалось, хватило для достаточно жестких по тем временам мер. Тогда у нас не было настолько большой проблемы с наркотиками, как сейчас. И у Каримова были высокие покровители в ЦК КПСС, которые смогли его прикрыть. По слухам, на следствие было оказано беспрецедентное давление. Но и это не самое главное. Самое главное заключается в том, что майор Каримов служил заместителем начальника отдела, которым руководил подполковник Шмаков. Значит, у нас есть основания подозревать, что сейчас они работают в паре. Возможно, и раньше тоже работали, но Шмакова тогда не тронули, чтобы не раздувать большой скандал. Я просто не в курсе…
– Товарищ генерал, мы с вами обсуждаем такие темы в открытом разговоре… Мне это кажется рискованным.
– И моя, и твоя трубка стоят на контроле спутника. Если подключится «прослушка», разговор сразу прервется и мы получим предупреждение. Ты разве не в курсе?
