Превращении ярлов и херсиров — крупнейших представителей родовой знати — в королевских наместников вполне отчетливо прослеживается по сагам. Но возникали и новые посты формирующейся служилой знати.
Служилая знать и служебные поместья
Преданность приближенных и нейтралитет со стороны врагов следовало заслужить, что в тех условиях означало хорошо оплатить — как материальными благами, так и покровительством. В сагах и в стихах скальдов неоднократно звучат хвалы в адрес щедрого господина, который одаривает дружинников и приглашенных гостей во время пиров и при других случаях, раздает им драгоценности, ломает на части золотые тяжелые (обычно в фунт весом) запястья, чтобы оделить большее число пирующих.
Тема пира и обмена дарами как важного коммуникативного средства рассматривается особо ниже. Здесь же целесообразно остановиться на земельных пожалованиях короля.
Из предыдущего текста ясно, что в эпоху викингов происходило постепенное созревание поместной системы, которая охватывала прежде всего владения родовой знати и короля. Саги показывают, что король награждал не только драгоценностями и оружием, но, что очень существенно, «владениями», «доходами», «домами» и «поместьями», причем даровал их как отличившимся приближенным, так и тем, кого хотел иметь среди «своих людей», а также возможных союзников, вообще нужных персон. Ведь еще из поэмы о Беовульфе следует, что дружинники короля получали земельные владения, которые могли стать и наследственными, если воина не изгоняли из хирда. Также получали они и командные посты. В поэме, в частности, говорится, что верный дружинник в награду за службу получил «семь тысяч (?) земли, // вместе с домом, / с чертогом престольным», где он затем долго и «мудро» правил (ст. 2190).
Таких сведений в сагах достаточно. Видимо, то, что король «давал» («дарил», «жаловал») земельное владение и отнимал его, если хирдман изгонялся из дружины, оказавшись трусом или предателем, следует понимать так, что оно было условным, служебным, так как предоставлялось только на время службы — в отличие от дарованного поместья. И, судя по некоторым выражениям, например о «наделах наследных», которые отнимались «за бесславие», становится ясным, что если дружинник или иной придворный наследовал свое место при дворе, то, предположительно, он наследовал и служебную недвижимость.
В «Саге об Олаве Святом» говорится, что король регулярно «жаловал другим людям участки»; что, приглашая на пир «к себе многих могущественных бондов», жаловал им имения. О раздаче приближенным земли не только в Исландии, но и в Норвегии, и в Швеции известно также из других саг
[1502]. Но на каких условиях производились «раздачи» — не всегда ясно: был ли это дар, либо лен, либо имение, которое давалось на срок личной службы при короле. На последних условиях земля часто раздавалась дружинникам, но после конца их службы условия договоренности могли изменяться.
Дарение, раздача и вообще отчуждение земли королем своим служилым людям или тем, кого он желал видеть среди «своих», имели большое значение не только для создания новой системы власти, но и для формирования новых социальных отношений в целом. Частично этот вопрос затрагивался в разной связи и ранее. Ряд сведений интересующего меня (в данном случае) характера предоставляет «Сага об Олаве Святом», вообще очень содержательная. В ней говорится, например, что, устроив пир в Вике на йоль, конунг там «давал другим людям участки», а «могущественным и знатным людям» — имения, причем одному из них он дал «еще и звание лендрмана», т. е. ленника; иначе говоря, пожаловал этому человеку в управление лен (гл. LXII). Причем в «полное владение», т. е. в дар, король обычно давал половину территории, а вторую половину — в лен (гл. CXXIII). Так создавались новые поместья, держания in capito и ленная система.
Своим ленникам ленсманам-лендрманам, как и ярлам, короли раздавали в качестве ленов вейцлы, т. е. кормления. И это могли быть значительные территории, иногда целые ланды и острова (те же Фареры). Например, король Харальд за собой оставил управление Виком (в Осло-фьорде), а остальные территории отдал в управление родичам — Харальду Серый Плащ и хладирскому ярлу Хакону, который впоследствии управлял всей страной. Власть над островом Хаммарсей получил влиятельный в Норвегии Торфинн, ставший таким образом лендрманом короля
[1503]. Ярл Хладира Сигурд правил Оркнейскими островами 35 лет (980–914).
Лендрманы управляли землей и доходами на территории, полученной в качестве лена
[1504]. Иногда это были слабо заселенные земли, которые обычно уступали по качеству давно окультуренным, но были пригодны для ведения на них промыслов, приносящих богатую добычу — пушнину, рыбу и т. д. Эти раздачи, конечно, способствовали внутренней колонизации. Однако во многих случаях ленник получал земли, уже заселенные крестьянами, которые попадали под его власть. Таким образом, свои общественные функции король нередко был вынужден частично (а на практике — в значительной мере) передавать по нисходящей линии и главным образом родовой знати.
Раздача ленов и земель сопровождалась признанием себя вассалами и сопровождалась соответствующими клятвами со стороны тех, кого одаривали. Из «Саги о Магнусе Добром» (гл. XX) можно узнать о процедуре присвоения некоего высокого звания представителю высшей знати и принесения им вассальной присяги, которую при этом давали знатные люди.
«Однажды (речь идет о второй четверти XI в.), — гласит сага, — когда король Магнус Добрый сидел на престоле и вокруг него было много народа, Свейн сын Ульва сидел у подножия его престола. Конунг сказал:
— Я хочу объявить знатным людям и всему народу о своем решении. Ко мне сюда пришел муж, славный и родом, и собственной доблестью, Свейн сын Ульва. Он сделался моим человеком и обещал мне свою верность. А как вам ведомо, все датчане летом стали моими людьми
[1505]. Теперь же страна не имеет правителя, ибо я уехал оттуда, и на нее, как вы знаете, совершают многочисленные нападения венды, куры и другие народы с Восточного Пути, а также и саксы. Я обещал им [датчанам] дать правителя для защиты и управления страною. Думаю я, что никто не подходит для этого лучше, чем Свейн сын Ульва. По происхождению своему (!) он должен быть правителем. И ныне я делаю его своим ярлом и передаю ему в руки для управления Датскую державу на то время, пока я нахожусь в Норвегии, подобно тому как Кнут Могучий поставил Ульва ярла, отца его, править Данией, когда Кнут был в Англии.
