Тех хозяев, которые, судя по «Саге об Эгиле», привыкли ходить в заморские экспедиции, подобно викингам, называли торговыми бондами. Это название тогда и позднее применялось, в частности, к сельскому населению острова Готланд, где зажиточные бонды постоянно занимались торговлей, особенно с Восточной Европой, для чего переплывали Балтику на своих ладьях и баркасах.
Помимо тех трех социальных групп, так или иначе занятых в морской торговле и, в разной мере, в пиратстве, присутствие которых в Скандинавии эпохи викингов вполне ожидаемо, в сагах обнаруживается еще одна группа лиц, чья деятельность оказалась с ней связана. Эту группу в торговле можно считать новой, поскольку такая группа и такая возможность возникали параллельно со становлением королевской власти и отражали особенности ранней, еще незрелой государственной — пока королевской — администрации. Речь идет о служилых людях короля
[404].
Так, судя по известной «Саге о людях из Лососьей Долины» (гл. LXIII), воины-дружинники и другие служилые люди нередко сочетали службу королю или ярлу с торговлей. О занятии торговлей служилых людей, в том числе богатых и знатных, можно судить по «Саге об Эгиле» (гл. XXVI, XVII). Один из ее героев, викинг и знатный хозяин Торольв, собирал дань для короля с жителей Севера — карелов, финнов и саамов. Формально дань была невелика, но она выплачивалась преимущественно промысловой добычей, имевшей высокий спрос на всех европейских рынках, особенно мехами и ботническим лососем. Сборщики дани одновременно грабили местных жителей. А присвоенной частью дани и награбленным добром торговали. Позднее король поручил собирать в этих местах дань другим людям — состоятельным, но незнатного происхождения, отстранив таким образом Торольва от весьма прибыльных поездок.
Сборщики дани на Севере и, одновременно, торговцы, которые сбывали эту дань, получили название биркарлы, «торгующие мужики». Именно так обозначали тех, кто торговал на Севере на основе сбора дани. Эта своего рода специализация восходит по меньшей мере к эпохе викингов, а возможно, и старше ее, относится к деловым людям, которые действовали среди финнов, карелов и лопарей.
«Карл» — это мужчина, мужик, простолюдин. Термин «бирк» (birk, berek, björk, букв. «березовый»), который лежит в основе наименований и раннего города (город Бьёрке, лат. форма Бирка, «Березовый остров»), и раннего торгового и городского права (Биркрэттен), и ряда перевалочных торговых пунктов от Восточной Балтии до побережья Северного моря, — предмет длительной дискуссии. Но ученые не сомневаются, что он относится к торговле; не случайно он в качестве топонима неизменно входил в наименования торговых местечек по всей Балтике, включая Древнюю Русь. В Финском заливе в эпоху викингов было несколько островков и местечек по имени Бьеркё (финск. Birkala), сходное название имели остров Березань на Днепре и перевалочный пункт в устье Невы. Все эти Бирки, как легко заметить, располагались по водному пути «из варяг в греки». С XIII в., однако, термин «биркарл» окончательно закрепился за торговцами — сборщиками дани.
Биркарлы двигались на Север на кораблях, а затем, после высадки на сушу, при помощи повозок либо саней, с собачьими или оленьими упряжками; кроме того, они хорошо владели лыжами и, несомненно, были тренированными, выносливыми и решительными людьми. Излишне говорить, что все виды торговых предприятий, связанные с морем, требовали от мореходов хорошего вооружения, владения кораблем и оружием, отваги в тех случаях, когда приходилось отстаивать свое имущество от пиратов и таких же удалых торговцев. А при случае торговцы-мореходы и сами были не прочь пограбить…
Корабли викингов
Нередко исследователи как истории флота, так и истории викингов и вообще Скандинавии, основываясь на находках кораблей и сохранившихся отзывах людей того времени, высказываются в том смысле, что кораблестроение и корабли — вершина технической мысли и достижений скандинавов эпохи викингов. Эта характеристика представляется мне справедливой. Ведь уже очевидно, что не только дальние морские путешествия жителей Европейского Севера, но и походы в пределах своего региона требовали наличия хорошего корабля. Судя по сагам, каждый прибрежный домовладелец, не говоря уже о знатных людях, обладал не только лодками, но и более или менее объемным судном (или его частью), иногда и не одним. Поскольку поселения в Скандинавии того времени теснились к побережьям, то свои корабли или кораблики держало большинство бондов. В наибольшей степени изучены, да и самый большой интерес представляют, разумеется, морские корабли.
Древние одномачтовые скандинавские суда описаны римским историком Тацитом в I в., об их особенностях уже шла речь выше.
Тацит отмечал, что жители побережий Северного, Балтийского морей и Северной Атлантики — «…безбрежного», «исполненного враждебности Океана», который «редко посещается кораблями из нашего мира», передвигаются «на судах». В частности, «свионы… сильны флотом», и историк отмечает редкую маневренность скандинавских кораблей, которая позволяла использовать их на малых реках, в мелких бухтах, в узких фьордах и при плавании среди скалистых островов-шхер. Рассказывая затем об «общинах свионов», римский историк дает и описание северных кораблей: «Их суда примечательны тем, что могут подходить к месту причала любой из своих оконечностей, так как и та и другая имеют у них форму носа. Парусами свионы не пользуются и весел вдоль бортов не закрепляют в ряд одно за другим; они у них, как принято на некоторых реках, съемные, и они гребут ими по мере надобности то в ту, то в другую сторону»
[405].
О значении корабля в мире скандинавов свидетельствует давний (языческий) и просуществовавший до полного утверждения христианства обычай хоронить знатных людей в корабле, притом это касалось как мужчин, так и женщин. К настоящему времени археологи обнаружили древние скандинавские корабли в нескольких десятках погребений на территории Скандинавии, в Исландии, на севере современной Германии и на Британских островах. Большинство этих находок относится к эпохе викингов. Часть находок кораблей сделана в прибрежных водах этого региона. Те останки судов, которые оказалось возможным реставрировать, выставлены в музее («Доме кораблей») в Осло. Интересный корабль, найденный в Шлезвиге (Южная Ютландия), принадлежавшем в Средние века Дании, выставлен в музее города Киля. На дне мелководного фьорда у города Роскилля (Роскильде) найдены дубовые обломки целой флотилии из пяти кораблей от начала 2-го тысячелетия: три торговых, один боевой и один для каботажного плавания. Корабли были набиты камнями и, судя по всему, затоплены, чтобы преградить путь в гавань вражеским судам. На дне пролива Эресунн найден один корабль, затопленный у входа в залив Футсвикен, четыре судна — примерно от 50-х гг. XI в. и одно от начала XII в. Скорее всего, они были также затоплены намеренно. Еще один корабль, грузовое судно, найдено на дне Финского залива около озера Лакури; это корабль размером 12×3 м, рассчитанный примерно на 30 человек команды, предназначенный для плавания в прибрежных водах и по рекам России. Имел весла и парус.
