Отсюда следует, во-первых, что конкретные действия закона должны обязательно согласовываться с исполнительной властью. Подпись царя на законе – его согласие: «Да, таким путем цели закона можно достичь, и исполнительная власть их достигнет». Во-вторых, может случиться так, что исполнительная власть просто не найдет способов достижения цели и предложит законодателям отказаться от нее – отказаться от закона, от этого задания исполнительной власти. Наконец, и законодатели могут счесть предложенные исполнителями способы достижения цели закона неприемлемыми для населения.
Скажем, законодатели решат, что для защиты граждан будет полезно каждому гражданину иметь бриллиантовую диадему. Исполнители скажут, что это можно, но придется ввести дополнительный налог в 2 миллиона рублей в расчете на каждого гражданина. Законодатели должны подумать, нужно ли гражданам задавать в законе такое поведение – выплату двух миллионов – под намеченную в нем цель. Шутка.
Давайте рассмотрим более реальный конфликт.
Скажем, на дружественную страну нападает враг. Царь считает необходимой немедленную военную помощь. А законодатели полагают возможным оставить друзей без помощи. Царь убежден, что надежная защита народа, то есть не только сегодняшних граждан, но и будущих поколений, невозможна без надежных союзников, а депутаты боятся упреков за похоронки.
Как быть? В этом случае независимый ни от кого царь должен иметь право заставить законодателей срочно провести свои перевыборы. Но если новый состав парламента царя не поддержит, то царь должен немедленно отречься от престола. Значит, он плохой исполнитель.
Это принцип взаимодействия властей, на самом деле обе власти будут жить очень дружно.
Я говорю о высшей власти, и на местах исполнительную власть следовало бы организовывать по этому же принципу, но там это не так важно, там исполнители на глазах людей, их действия понятны, там нет необходимости столь строго подходить к их руководителям. Ну, и не забудем, это дело общин, каких им иметь исполнителей.
Заканчивая главу, просуммируем выводы. Демократическое государство, с точки зрения управления людьми, выглядит следующим образом. Законодательная власть избирается всеми гражданами страны и по своим обязанностям делится на два вида: высшую и местную. Под эти обязанности органам власти даются соответствующие права. Исполнительная власть – это не зависящие ни от населения, ни от депутатов специалисты. Это дает им возможность зависеть только от дела, рвет бюрократические связи в системе управления. Это демократия, это та цель, которую нам необходимо достичь.
Пресса
Существует два определения журналистики. Одно из них, характеризующее качественный состав людей, занимающихся этим делом, утверждает, что журналистика – вторая древнейшая профессия, считая первой проституцию.
Второе определение утверждает, что пресса – это четвертая власть, имея в виду, что первые три власти – это законодательная, исполнительная и судебная.
В отличие от тех проституток, которые в силу ли склонности или необходимости выбирают себе эту профессию, но при этом абсолютно точно понимают, чем они занимаются, журналисты напоминают проституток умственно недоразвитых, то есть тех, кто в массе своей и не догадываются, что они делают, да и не думают об этом.
Вызвано это следующим. Чтобы понять смысл большинства явлений жизни, большинства ее проблем, надо пожить и позаниматься этими проблемами как своим делом, отвечать за них. В журналистику идут с младых лет, то есть туда поступают люди, которые в своей жизни никогда ни за какое дело не отвечали и ни о чем, кроме животных инстинктов, понятия не имеют. Да, они умеют хорошо писать, хорошо говорить, имеют богатый словарный запас. Но все это «красивый шкаф с убогим содержимым».
Какие выводы о действиях руководителя страны может сделать человек, который никогда не руководил профессионально даже колхозной свинофермой? Как он может понять ответственность за дело, если сам никогда за дело не отвечал?
Эти люди, бюрократы по образованию и воспитанию, в подавляющей массе – глупцы. Не имея собственного понимания происходящего, они принимают любую оценку событий, если она кажется им происходящей из «мудрого» источника, и считают ее собственной оценкой. Меняется источник «мудрости», и они меняют свои убеждения, не испытывая ни малейших угрызений совести. Но если не иметь своих мнений и убеждений это профессия; то в связи с чем тогда совесть будет беспокоить этого «профессионала»? У проститутки половой акт – это тоже профессия, и ее из-за этого совесть тоже не мучает.
Понимание сути происходящего или приверженность к определенным убеждениям, не позволяет человеку продаваться так просто. Легче всего купить того, кто профессионально не имеет ни убеждений, ни понимания. И действительно, пресса по сути своей наиболее продажная организация из всех организаций страны. Это профессионально.
Положение с качественным составом журналистики по сравнению с СССР усугубилось еще и тем, что с перестройкой произошла замена более умных людей более подлыми и далеко не умными. Да, при коммунистах преданность коммунистическим убеждениям журналистов была главным. А что стоило прикинуться убежденным? В этом плане они все были одинаковыми, и отбор шел по уму, по знаниям.
С перестройкой, расталкивая прежних ведущих журналистов, к газетным полосам и телевизионным экранам рванули те, кто до этого был в тени. Разумеется, это были не только молодые и наиболее подлые, но и наименее умные и образованные. Может быть, наиболее характерным или наиболее видным (в полном смысле этого слова) является кадровый состав телевидения либералов. Мальчики и девочки, мелькающие на экранах, каждый раз, открывая рот, извергают потоки глупости. Им бы учиться, учиться и учиться, как завещал им великий Ленин, но его-то они как раз и не почитают, возможно, именно в связи с этим завещанием.
Теперь о другом определении прессы, о том, что она «четвертая власть». Это правильно, но лишь наполовину. Она власть, но не четвертая, она – первая власть, поскольку в схеме управления государством она находится между народом и избирателями, а народ – это не только избиратели, это и будущие поколения. Прессой обязан был бы руководить народ, да он-то и самый беспомощный. Это ведь миллиарды тех, кто еще не родился. Народ не в состоянии кого-либо заставить, можно только добровольно ему подчиняться, и если пресса не подчиняется народу, то она и есть первая, самая высшая власть в стране. И под свободой прессы нынешние журналисты понимают исключительно свободу от служения народу и свободу продаться любому негодяю с деньгами.
Поясню. Пресса обязана формировать у избирателей идеалы служения народу, а избиратели обязаны выбирать депутатов, приверженных этим идеалам. Кроме этого, пресса воздействует и на население, убеждая его в правильности законов страны, в правильности действия исполнительной власти, да и следит за тем, чтобы эти законы и действия действительно были на пользу народу.
Но это идеал. А в действительности, где мы найдем журналистов, обладающих такими нравственными ценностями? Откуда их взять? Где найти комедиантов, которые бы хотели служить не себе, не своей славе, не алчности, а народу? Это поиск Богородицы в борделе.
