Взяв чашку, я немного налила и протянула ему, держа её обеими руками и честно предупредив, что он ещё горячий.
– Я и не надеялся, что ты ещё когда-нибудь предложишь мне испить, – с юмором произнёс он.
В растерянности я хотела отдёрнуть чашку, но молниеносным движением он накрыл мои руки своими, не давая сбежать. И хоть в чашке был ещё горячий морс, но мои руки обожгло прикосновение его рук. Он поднёс чашку к губам, заставив потянуться к нему и медленно, глоток за глотком выпил до дна, глядя мне в глаза. Смех исчез и то, что я там прочитала, заставило мои щёки загореться огнём.
– Благодарю. Было вкусно. – Произнёс он как когда-то и, чуть помедлив, отпустил мои руки.
Моих сил хватило лишь на то, чтобы поставить чашку и позорно сбежать, пролепетав о том, что мне срочно надо найти Марию.
Пулей я пролетела через двор, стараясь найти уединённое место, чтобы прийти в себя. Меня накрыла волна такого смущения, что я была готова провалиться сквозь землю. Я до сих пор чувствовала прикосновение его рук и видела его глаза. Это был такой ВЗГЛЯД… На краткий миг он отбросил сдержанность и позволил заглянуть к себе в душу. Меня это настолько потрясло, что я задрожала.
«И это королева грогов?», – горько усмехнулась я, стараясь овладеть собой.
Когда немного пришла в себя, на повестке стал извечный вопрос: «что делать?». Наивная! Поверила, что он смирился. Теперь вся ситуация виделась в ином свете. Как я могла забыть о терпении Драгомира? Он дал мне время прийти в себя и не давил. Да и зачем спешить? Куда я денусь? Живу на его острове, в его доме.
Невольно во мне стала подниматься злость на Влада. Время идёт, а его нет. Неужели я ошиблась? Хотела, чтобы он почувствовал, что я ему необходима. Даже до деревьев не дотрагивалась, не желая, чтобы он уловил мои мысли. Он не спешит, а тут его жену соблазняют!
Я испугалась не принуждения со стороны Драгомира. Нет, он на такое не способен. Вспомнился наш давний разговор на празднике: – «Ты как дикая кошка… но я приручу тебя». Тогда ещё я задиристо поинтересовалась, каким же образом он собрался это сделать. «Нежностью. Только нежностью», – был его ответ.
Мне стало страшно, что ему это удастся и если не появится Влад, однажды я растаю в руках Драгомира. Обида на мужа может толкнуть меня к нему. Представив на мгновение, как дни за днями складываются в месяцы, как медленно умирает надежда… Колени дрогнули, и я опустилась на землю. Неужели он за мной не придёт?! Как Влад не понимает, что если я проживу жизнь с Драгомиром, то всё изменится. В наших отношениях исчезнет что-то неимоверно хрупкое, чистое и прекрасное. Сколько бы я не жила потом, то не смогу простить его и себя.
Стоит посмотреть правде в глаза – я уже не человек, и обречена на проклятие наблюдать как стареют и уходят близкие друзья. Однажды уйдёт и Драгомир. Я это понимаю… Не хочу наблюдать за его угасанием, оставаясь вечно молодой. Ему нужна женщина, которая подарит детей и будет стареть вместе с ним. Моё место с Владом. Именно он мой якорь, единственное неизменное в быстро меняющемся потоке жизни. Я не жалею об этом. Свой выбор я сделала давно, сняв браслет Драгомира, а потом приняв кровь Харольда.
Я вернулась к мыслям о насущном. По хорошему, мне надо уезжать отсюда, вот только куда? Со мной Эндельсон и я не смогу путешествовать, не привлекая внимания, или затеряться где-то. Не стоит забывать, что меня ищет Мислав. Остаётся только надеяться, что Влад образумится. Если же нет, то оставить гордость и самой ехать к нему.
От этой мысли стало горько. За Владом я готова была идти на край света по горящим углям, не в силах жить без него, а он, получается, может спокойно прожить без меня. От обиды навернулись слёзы. Решительно их стряхнув, я поднялась. Что ж, я подожду ещё немного, и если он за мной не придёт, вернусь сама, и заставлю его расплачиваться за это каждый день нашей безумно долгой жизни!
Успокоившись и вернувшись в дом, я с опаской ожидала встречи с Драгомиром, не зная чего от него теперь ожидать. Мои опасения оказались напрасны. При встрече он вёл себя как всегда, будто ничего и не было. Через несколько дней он опять ушёл в море.
Пусть для себя я всё решила, но когда он уплывал, я беспокоилась за него. Его род деятельности безопасным уж никак не назовёшь. И хотя он шутил, что у него сейчас такая репутация, что многие предпочитают сами сдаваться, избегая лишнего кровопролития, но я прекрасно понимала, что не всё так просто.
В скором времени я получила подтверждение этому. Каждый раз, когда они возвращались с плавания, Дубах становился всё мрачнее и мрачнее. Однажды он прервал молчаливый нейтралитет, что образовался между нами после того разговора и подошёл ко мне.
– Поговори с Драконом. У меня больше сил нет смотреть, как он ходит по краю. Ничем хорошим это не закончится.
– Что ты имеешь в виду? – тут же насторожилась я.
– Раньше он нападал, ориентируясь на груз. Исключая то время, когда хотел привлечь твоё внимание, – уточнил он. – Но теперь ты здесь, а он не остановился. Почему он с таким упорством нападает именно на корабли князя Мислава? И не важно, что они везут. Корабли он топит.
Меня как током ударило. Я вспомнила своё признание Драгомиру и поняла, что тот ему мстит, целенаправленно разоряя.
– Сейчас любой груз к Миславу или от него пропадает в море. Так не может дальше продолжаться, он нарвётся! – продолжал Дубах. – Только вчера мы с трудом ушли от погони и лишь благодаря туману не ввязались в драку.
Я судорожно анализировала ситуацию. Месть Драгомира была мне приятна. Надо же, он даже ни слов не сказал мне об этом! Но неужели он не понимает, как это опасно?! Зная о целенаправленной охоте на корабли Мислава, что мешает организовать охоту на него самого? Уверенна, Руперт был рад слегка утереть нос Миславу, но больших финансовых потерь он не допустит. Агния наследница и ему попросту это не выгодно. Скорее всего, за помощь в устранении неприятностей тот потребует с Мислава дополнительных гарантий, что его внучка не будет ущемлена, а потом приступит к охоте на Дракона. И пусть Драгомир силён, но с возможностями Руперта ему не тягаться.
– Я поговорю с ним! – пообещала я, озабоченная полученными новостями. Возможность поговорить представилась утром после завтрака, когда мы сидели на террасе.
Вот только вопреки всем ожиданиям, Драгомир остался неумолим.
«Мислав заплатит за всё, что тебе сделал!», – категорично произнёс он, всем своим видом показывая, что тема закрыта.
Мне оставалось лишь скрипнуть зубами. Как можно быть таким упрямым?! Неужели он не понимает, насколько это опасно?! Все мои доводы Драгомир отмёл словами, что всё будет хорошо, и я беспокоюсь напрасно. Так и хотелось запустить в него чашкой с кофе, несмотря на мою любовь к этому напитку. Между прочим, Мария тоже любила кофе и потрясающе его заваривала. Нашу любовь к кофе мужчины не разделяли, но запасами обеспечивали исправно.
Сдержав раздражение, я решила зайти с другой стороны. Драгомир отвернулся от меня и, прислонившись к перилам террасы, смотрел вдаль. Его пальцы сжали их с такой силой, что побелели. Не так уж он и спокоен, как хочет показать.
