Но женщины его почему-то любили. Что ж, он не протестовал. Но сейчас пожинать плоды своего успеха было бы явно лишним. Он улыбнулся симпатичной официантке и, так и не выпив, покинул бар.
Бред быстро шел по центральным улицам Бостона, ничего вокруг не замечая. Возможно, эта прогулка заберет излишки энергии и избавит его от последующих смятений и волнений? Когда он наконец остановился, почти стемнело. Мимо скольких баров он прошел? На пути попались еще две галереи, но, конечно, они были уже закрыты. Бред все-таки заглянул в какую-то забегаловку, где взял себе что-то выпить и поесть, и с этой добычей вернулся в отель. К Кейт.
Кейт слышала, как открылась дверь, однако не повернулась. Вошел Бред, и краем глаза она все-таки заметила, что он выглядел измученным.
Хотелось знать, где он был все это время, но она не раскрыла рта. Не хотелось снова спорить.
С каменным лицом он прошел мимо столика на колесиках, на котором стояли блюда с серебряными крышками, корзинка со свежими булочками, серебряный кофейник, а также одинокая роза.
Кейт молчала. Он поставил рядом с ней бумажный пакет.
— Это мне?
— Как видишь. Впрочем, ты уже сама себя недурно обеспечила.
— Я же не знала, когда ты придешь.
Про то, что она почти полчаса изучала меню, прежде чем решить, что ему может понравиться, она не упомянула.
Кейт открыла пакет. В нем было два сандвича, бутылка пива и бокал замороженного лимонада. Охлажденные салаты, креветки на льду и птифуры, которые она заказала, были забыты. «О, Бред, что мы здесь делаем?»
Им было по шестнадцать лет, когда на первое «официальное» свидание Бред купил ей замороженный лимонад. Они поделили его между собой, а когда расправились с угощением, он положил ей руки на плечи и поцеловал. Даже в шестнадцать он уже был высоким. В тот день Кейт поняла, что любит его.
Бред взял сандвич и пиво и пошел на балкон.
Он встал спиной к ней, запрокинул бутылку, поднес ко рту. Мускулы шевельнулись под белоснежным рукавом летней рубашки.
Есть Кейт уже не хотелось, но она вгрызлась в свой сандвич. Потом взяла один из заказанных ею коктейлей и вышла на балкон. Несмотря на мелькнувшее на лице колебание, он взял хрустальный бокал и даже пробурчал «спасибо».
Не зная, чем себя еще занять, она снова принялась рисовать — занятие, прерванное приходом Бреда. Она как раз перевернула страницу, на которой теснилось слишком много хаотичных набросков, когда к ней подошел Бред.
— Я хотел бы кое-что уточнить, — начал он сухо. — Я по тебе не страдаю.
— Знаю.
— Когда я сказал, что мы не справились с ситуацией, я не имел в виду чувства.
Кейт машинально вертела в руках карандаш.
— Да.
— Это чтобы не было недоразумения.
— Его и нет, — сказала она тихо.
— Хорошо. Значит, в этом мы единодушны.
— В чем?
— Что единственная еще не решенная проблема между нами — это секс.
Ее бросило в жар.
— Жаль тебя разочаровывать, но этот вопрос как раз решен.
Она отвела глаза.
— Каким образом? Кейт Стоквелл сказала, и все решилось само собой?
Она продолжала молча рисовать. Рука ее все с большим трудом скользила по бумаге и наконец застыла. Рисовать Кейт могла всегда. Господи, даже это умение ей сейчас отказало! В ярости она бросила карандаш на стол и захлопнула альбом.
— Боже, чего б я не отдала, чтоб не торчать с тобой в этих четырех стенах!
— Если уже сейчас твои нервы в таком состоянии, что же будет завтра? Сделай одолжение — лети назад в Техас, Кейт. Обещаю, я найду Мэделин. Хотя бы в этом ты можешь мне доверять.
Она вскочила.
— Нет, нет и нет! Я не поеду домой только для того, чтоб тебе спокойней спалось.
— Я и так хорошо сплю, Кейт. Это у тебя кошмарные сны.
— Понятия не имею, о чем ты, — подняла брови она.
Бред мысленно чертыхнулся. Кейт точно знала, как его спровоцировать. Этого у нее не отнять. Не раздумывая, он шагнул к ней. Да, Кейт Стоквелл была его единственным вызовом, единственной нерешенной проблемой. И речь уже больше не шла о прошлом. Речь шла о них обоих. Здесь. Сейчас.
О мужчине и женщине. Одних в номере отеля.
Его сердце стучало все чаще. Пульс отдавался в ушах.
И вот она уже в его объятиях. Плечи чувствуют тепло ее рук. Легкое дыхание щекочет шею. Краем глаза он увидел, что губы Кейт приоткрылись…
Лимонад, прохладный и сладкий, — вот какова она была на вкус. Обеими ладонями он провел по узкой спине, вверх-вниз — чтобы удостовериться, чтобы ощутить. Талия все так же тонка и чудно умещается в его ладонях. Пальцы скользнули по груди, о, эта волшебная мягкость! И Кейт прильнула, пробормотала что-то, издала тихий стон…
Бред почувствовал триумф: она была здесь, с ним! Рывком он поднял ее подбородок, заглянул в глаза и так же внезапно отпустил. Кейт отшатнулась и чуть не потеряла равновесия.
Ее щеки мгновенно залила краска, глаза засверкали. Она оттолкнула протянувшуюся руку.
— Оставь меня! Как ты смеешь?!
— Твои пальцы гладили мои волосы, Кейти, — тихо произнес он. — Твои губы хотели поцелуя…
Она покраснела еще больше.
— Нет!
Бред улыбнулся:
— Разумеется, нет.
— Я презираю тебя, — прошипела она.
— И одновременно хочешь.
Ее грудь возмущенно вздымалась.
Бред проклинал эту чертову неугасимую страсть. Как он старался забыть ее неукротимый норов! Именно ее своенравие, ее непокорство когда-то так усложнили его жизнь.
Она не заплакала и не стала обвинять его во всех грехах.
— Может быть, я и хочу тебя, — призналась Кейт, — но я не собираюсь потакать своему желанию. Мы здесь не за этим. Надо найти Мэделин, а все остальное…
Впервые в ее глазах появилось что-то новое, какая-то не знакомая ему боль. Должно быть, тот самый источник ночных кошмаров.
— Все остальное что?
Ее лицо прояснилось.
— Не важно, — сказала она. — Совершенно не важно. Если тебе хочется бурных страстей, поищи их где-нибудь в другом месте. Тебе это не составит труда. Я слышала, что Донна Ли Делаторе сейчас в Бостоне. Позвони ей. Она не могла сдерживать свои порывы, даже когда мы были обручены. Сняла квартиру рядом, чтобы быть к тебе поближе. Наверняка она с удовольствием с тобой встретится.
Донна Ли Делаторе. Это был удар ниже пояса.
— Ты же всегда считала, что между нами ничего не было.
