В деревне остались только раненые, санитары и сам капитан Струков с несколькими бойцами. Они заняли круговую оборону. Их нашел связной из штаба бригады: приказано отходить. Пятеро выполнили этот приказ, повинуясь Струкову. Остался на месте комбат и еще шестеро бойцов. Видя, что близка смерть, Струков приказал пятерым бойцам выйти из боя. В развалинах сарая он и Мелехин погибли под разрывами мин.
В этом бою, как позднее узнали разведчики, противник потерял шестьдесят три человека убитыми и до сотни ранеными. Были брошены два легких танка, три бронетранспортера и семь автомашин, взорваны два склада боеприпасов и одна передвижная радиостанция.
Утром 15 марта 1942 г. лыжники покинули Малое Опуево. В деревне остались раненые и восемь боеспособных во главе со старшим сержантом С.Я. Фомичевым. Немцы оставили много оружия, патронов, мин, остались на месте их окопы, траншеи. Маленький гарнизон готовился к обороне.
Немцы не раз пытались отбить Малое Опуево. Автомашины подрывались на трофейных минах. Лазутчики – на пехотных «сюрпризах». Деревню бомбили, обстреливали из пушек. Немецкая пехота атаковала не раз, но откатывалась, неся большие потери. Горстка парашютистов-лыжников, на две трети раненые и обмороженные, удерживала село в центре стотысячной группировки гитлеровской армии.
Только после получения приказа маленький гарнизон покинул Малое Опуево. На попечение женщин были оставлены тяжелораненые.
Командование Северо-Западного фронта было озабочено и судьбой десантников, и исходом всей операции. Летчику 699-го транспортного авиационного полка лейтенанту В.О. Янчевскому было поручено найти десантников 1-й воздушно-десантной бригады и установить с ними живую связь. Не с первого полета, рискуя жизнью, лейтенант задачу выполнил. Десантникам пришлось организовать прием самолетов, на болоте выровняли площадку, устроили сигнализацию. С посадкой прилетали У-2 и несколько самолетов Р-5. Обратно вывозили раненых и обмороженных. Тяжелые ТБ-3 сбрасывали сапоги, табак, спирт, патроны на парашютах. Для летчиков 699-го полка эти полеты назывались «Опуевская операция». Участие принимали также летчики из Прибалтийской авиагруппы ГВФ.
Аэродром действовал минимум неделю в самом центре окруженных немецких войск. Немцы сужали кольцо вокруг импровизированного аэродрома, простреливали из минометов каждый метр. Практически аэродром прекратил существование. Но десантники еще не раз восстанавливали его и получали помощь по воздуху.
Большой бедой явились тяжелые обморожения. Дневные оттепели приводили к тому, что обувь, одежда намокали, ночью температура опускалась до 25 градусов. На 17 марта число убитых и раненых составило 248 человек, а количество обмороженных – 349. Много было тяжелых, приводящих к гангрене обморожений [176] .
Исходящая шифротелеграмма 1 МВДБ:
17 марта «Получено около полсутодачи, бригада остается голодной. Выступать сегодня не можем. Настоятельно необходимо эвакуировать раненых и обмороженных в кол-ве 250 человек» [177] .
У десантников бригады Тарасова после нападения на Опуево образовалась вынужденная пауза. Парашютисты в своем большинстве недоумевали.
Командир бригады, комиссар, начальник штаба получили в Валдае приказ: «Действовать совместно с 204-й ВДБ (воздушно-десантной бригадой), собравшись в заданном районе».
Где находится 204-я ВДБ подполковника Г.З. Гринева, они не знали. Вестей от 204-й ВДБ комбриг Тарасов не получал. Предпринять поход на Добросли без нее не отважился. Из доклада комбрига подполковника Г.З. Гринева штабу 34-й армии: «…К полосе обороны немцев вышла и 204-я воздушно-десантная бригада. Сосредоточившись в районе населенного пункта Пожалеево, предприняла попытку перейти линию фронта на участке Соловьево – Весики. Протолкавшись трое суток, так и не одолели укрепления противника на Поломети. Начальник политотдела Тадеуш вывел батальон из боя». Как отмечено в оперативной сводке по 34-й армии, «батальоны 204-й ВДБ сосредоточились на Заостровье – Барышово – Бычково. Штаб дислоцировался в Бычково. Всего вышли 1705 человек. Из них 100 человек раненых и 540 обмороженных. Данных о третьем парашютно-десантном батальоне нет. Не вышли из тыла командир и комиссар бригады…»
Лишь 3-й ПДБ из этой бригады и часть роты связи, проявив мужество и упорство, пробились за Полометь и двигались в заданный район. Осложнилось все и тем, что 204-я потеряла в боях средства связи.
Мелкими группами десантники совершали нападение на обозы, на маршевые команды, патрули…
Немцы, казалось, не осмеливались трогать десантников, опасаясь, как представлялось тогда командованию 1 МВДБ, повторения опуевского урока.
Позднее стало известно, что немцы вели бои за «рамушевский коридор» и пытались остановить на юге войска генерала А.С. Ксенофонтова, в частности 130-ю стрелковую дивизию, которая упорно вгрызлась в оборону противника под деревней Черной. Немцам было не до десантников.
Именно в этот момент командование Северо-Западного фронта и ожидало ударов обеих бригад по штабу 2-го армейского корпуса в Добросли.
Недоумение и растерянность командованию 1-й МВДБ принесла шифрограмма из штаба фронта: «Тарасову, Гриневу. В связи приходом Гринева местоположение Тарасова приказываю:
Операцию овладения Демянском, Доброслями, Глебовщиной провести одновременно с общими силами 1-й и 204-й ВДБ под общим командованием Гринева…» [178] .
Ставилась задача к утру 18.03.42 г. овладеть этими населенными пунктами, уничтожить их гарнизоны и двигаться в направлении Ватолино.
И в Валдай летит радиограмма:
«Приказ получен. Гринева основными частями не обнаружили. Где находится, не знаем. Нашем районе есть его один батальон. Необходимо эвакуировать 250 человек.
Тарасов, Мачихин» [179] .
Лишь 18 марта к вечеру разведчики нашли командование 204-й ВДБ и сопроводили к штабному шалашу. Наконец-то подполковник Г.З. Гринев и полковой комиссар Д.П. Никитин встретились с командованием 1-й МВДБ.
Рано утром 19 марта руководство 1-й маневренной воздушно-десантной бригады получило новый приказ штаба фронта, учитывающий реально сложившую обстановку. Этим приказом все подразделения бригады Гринева подчинялись Тарасову. Первой задачей ставилось уничтожение гарнизона в Доброслях, при благоприятных условиях и гарнизона Демянска.
Главное преимущество десантников – внезапность и стремительность, было утеряно. Самолеты-разведчики с утренней зари до вечерних сумерек висели в воздухе. Закопченные, порванные маскхалаты уже не сливались со снегом. Штаб вносил поправки в план разгрома противника в Доброслях. Учитывались и силы вновь прибывших от Гринева. Штаб фронта был недоволен: «Выполнение задачи вы недопустимо затянули. Будете отвечать лично, Тарасов и Мачихин. 19.03.42. Курочкин» [180] .
«Огневой мешок» под Доброслями
20 марта на парашютах спустились представители Северо-Западного фронта: разведчик – майор Решетняк, авиатор – майор Степанчиков и оперативник – подполковник Латыпов. Они должны были координировать действия, поскольку в бой вступали два соединения десантников. В штабном шалаше для окончательного принятия решения о нападении на Добросли собрались представители фронта и командование обеих бригад. На картах были обозначены маршруты и боевые участки с учетом последних данных разведчиков. Штурм планировался на 22 марта.
