— В смысле?
— Гаддака избили за высказывания в твой адрес. — В его глазах сверкают отблески пламени, и несколько мгновений выражение лица кажется злым, но Арендар смягчается и быстро отпивает несколько глотков. — Доброжелатель пожелал остаться неизвестным.
— О… — Отпивая вино, перебираю в голове кандидатов в доброжелатели: Валарион? Такой подход не вяжется с его почти девичьим обликом и благородным происхождением. Его приятель Бальтар? У него нет причин рисковать ради меня. Кто-то еще из боевых магов? Ингар решил таким оригинальным способом загладить вину? Смешно, я даже улыбаюсь при этой мысли.
Окружающая нас нить пламени вспыхивает ярче, выплевывает языки огня. Арендар щурится, его ноздри вздрагивают. В голосе проступают гневные нотки:
— Приятные воспоминания о друзьях.
— Скорее удивление, что кто-то вступился за меня таким странным образом. — Сдвигаюсь подальше от огня и ближе к Арендару. Мои губы оказываются рядом с его ухом, поэтому отвечаю почти шепотом: — Меня ведь могли обвинить в нападении и наказать.
— Бросать Гаддака тебе под ноги, точно букет цветов, было бесспорно дурной идеей.
— С ним все нормально? — Конечно, я не в восторге от Гаддака, но побили его из-за меня.
— Мисс Клэренс вылечит.
Пламя играет отсветами на бокалах, в глазах Арендара будто пылают два костра. Теплый воздух колышет наши волосы. Несколько прядей моих волос налетают на лицо, липнут к губам. Теплые пальцы Арендара скользят по щеке и губам обжигающе нежной лаской. Он медленно отлепляет прядь от моих губ. Он так близко, что пламя не отражается в глазах, они кажутся бездонно-черными.
Мы сглатываем одновременно. Мне жарко и волнующе до дрожи, дыхание перехватывает. Я в самом деле дрожу.
— Все еще холодно? — сипло шепчет Арендар.
Он медленно обнимает меня за плечи, и нет сил ответить. Перепончатое крыло укутывает нас, отгораживает от всего мира. С тихим звоном падают бокалы, воздух наполняется терпким ароматом вина, но сквозь него я ощущаю мед, сандал и дым. Горячее дыхание Арендара касается губ. Он медлит щемящий миг и порывисто притягивает меня, мягко целует. Я не успеваю ответить, Арендар чуть отстраняется, смотрит в глаза.
К щекам приливает кровь, дыхание сбивается. Арендар снова наклоняется, медленно закрывая глаза, и я тоже закрываю глаза. Все ощущения обостряются — и его сильная рука, удерживающая от падения на спину, и жар тела, и более смелое, но нежное прикосновение губ. Страх истаивает под напором тепла Арендара, я расслабляюсь, позволяя целовать, целуя в ответ, втягиваясь в игру чувственных прикосновений.
Слишком упоительно, слишком безумно, слишком хорошо, чтобы быть правдой. Я сжимаю рубашку Арендара, хватаюсь за него, точно утопающая. Обнимаю его за талию. Пальцы проскальзывают в вырез рубашки, натыкаются на голую спину, на мягкую кожу перепончатого крыла.
Оторвавшись от моих губ, Арендар усмехается:
— Щекотно, не надо. — Большим пальцем очерчивает мои губы. — Хотя, если хочешь, тебе можно.
И снова упоительный поцелуй, что горячей окружающего нас пламени. Совершенно безумный, но такой невероятно прекрасный, вдохновляющий и окрыляющий, что ради него одного стоило попасть в другой мир.
* * *
Огненное кольцо затухает, скрывая нас от посторонних глаз. Оторваться друг от друга невозможно, и мы целуемся до глубокой ночной темноты, до приятной усталости, даже голова кружится. Переведя дыхание, я утыкаюсь в грудь Арендара. Хочется улыбаться — так всю распирает от счастья. Он гладит меня по волосам, осторожно прижимает и снова гладит по волосам, целует в висок.
— Хочешь, чтобы у меня сердце выпрыгнуло? — шепотом уточняю я.
— А ты?
Глажу пальцем по его груди, по изумительно твердым мышцам. Не знаю, чего я хочу. Наверное, чтобы этот момент не кончался.
Арендар задумчиво перебирает пряди. Он неестественно теплый, но мои ноги прихватывает ночная прохлада. Подтягивая колени, я прикрываюсь съехавшим пледом.
Щелчок пальцев Арендара вызывает новую огненную веревку, она охватывает нас горячим кольцом.
— Здорово, — искоса наблюдаю за танцем пламени. — Мы по щелчку пока только свечи зажигаем… А я так, как ты, смогу когда-нибудь?
— Возможно. — Арендар приподнимает руку и качает пальцем, будто приманивает кого-то.
От огненного кольца отделяется язычок пламени и перетекает к нему, увеличиваясь и принимая форму дракона. Огненный дракончик размером с ладонь зависает перед нами, размахивая оранжевыми крылышками.
— Можешь потрогать, не обожжет.
Осторожно протягиваю ладонь. Огненное существо приземляется на нее, топчет маленькими лапками. Он из живого огня, освещает мою руку, лицо Арендара.
— В самом деле не жжется… — Завороженно разглядываю острую мордочку, коготки на лапках, хвост с острыми наростами. Даже не верится, что такое чудо можно создать движением пальца. Арендар ловит каждый мой жест, и в его глазах опять мерцает пламя. — Удивительно…
Арендар перебирает пальцами, и сразу пять язычков срываются с огненного кольца, распахивают яркие крылья бабочек, окружают нас, согревая и освещая. Порхают…
— Чувствую себя цветком, — с улыбкой запрокидываю голову, чтобы лучше рассмотреть их: крылышки в узорах из более светлого и темного пламени. — Ты настоящий волшебник… хотя, конечно, в твоем мире это естественно.
На ладони Арендара с чувственной медлительностью расцветает огненная роза. Дыхание перехватывает, настолько нереально фантастически это выглядит. Дракончик тянется к лепесткам, утыкается мордочкой. Маленькие крылья трепещут, овевая нас теплом. Поднимаю взгляд на Арендара: он смотрит на меня и мягко улыбается. Огненные розы прорастают из черепицы и распускаются, превращая крышу в цветущий пылающий ковер.
Кажется, я не могу вдохнуть от переизбытка чувств. Арендар божественно прекрасен, в его глазах горит огонь и плавится золото. Он так внимательно смотрит, будто пытается заглянуть в душу. Поднимает руку, стряхивая огненные сполохи цветка. Дракончик взлетает над нами и вплетается в хоровод бабочек.
— Лера, ты очень красивая…
Сердце щемит. Что же мы, девушки, такие нежные: назвал красивой, и уже растаять хочется.
— Ты тоже. — Ответив, понимаю, что глуповато звучит. Зажмурившись, нервно улыбаюсь. — То есть ты очень… впечатляющий. Мужественный… э-э…
Поцелуй останавливает мое глупое бормотание: упоительный, горячий и трепетно нежный. До потери дыхания, до дрожи.
На этот раз Арендар отстраняется сам, тяжело дышит. Под его пальцами звонко трескается черепица. Лишь сейчас замечаю, что розы из золотисто-оранжевых стали почти белыми. И жарко, здесь слишком жарко. Похоже, температура цветов сильно возросла.
Взмахом руки Арендар придает розам красноватый цвет более холодного пламени.
