— Арендар, ты не имеешь права распоряжаться моей жизнью, я не твоя собственность!
В его глазах с новой силой вспыхивает пламя, желваки напрягаются.
— Хотя за предложение меня охранять спасибо, ценю, — поспешно добавляю я. — И согласна.
— Я наследный принц, — с рыком чеканит он. — А ты моя подданная, и будешь делать то, что я сказал.
Ну копия папы, он тоже чеканил: ты моя дочь, и будешь делать то, что я сказал!
— Нет. — Прижимаюсь к стене. — Я подписала договор с академией: все время обучения и если пожелаю остаться здесь служащей — подданство империи для меня вторично, я под юрисдикцией академии. Не твоей.
Полушипение-полурык Арендара заканчивается тем, что из его ноздрей вырывается струйка дыма.
Как с ним спорить-то с таким?
— От охраны не отказываюсь, — напоминаю я: лучше пока согласиться, потом можно как-нибудь и выкрутиться, если проблемы возникнут, а вот переезжать в его дом — это слишком.
— Лер-р-ра…
Я спокойна, очень спокойна, но что же так на стену лезть хочется? Наверное, потому, что на меня надвигается дракон с пылающими глазами и очень-очень грозным лицом.
Он останавливается. Хмурится с совершенно растерянным видом.
— Лера, ты меня боишься?
— Ты бы себя в зеркале сейчас увидел — сам бы испугался, — шепчу я.
Арендар хмыкает:
— Это вряд ли. Я не из трусливых. — Он приближается медленно, словно хищник, почуявший, что добыча никуда не уйдет. — А ты должна радоваться: я прежде никому таких предложений не делал, это большая честь…
Тогда, ночью на крыше, не взбешенный спорами с двумя драконами Арендар мне нравился больше. Сейчас он какой-то… другой. Кажется, ему тоже надо успокоительного выпить, чтобы в мозгах просветлело.
— Арендар, я не хочу к тебе переезжать.
— Чем тебе не нравится мой дом? — взрыкивает он. — Или, может быть, я?
Краснея, бормочу:
— Это вообще неприличное предложение, я не хочу становиться твоей… твоей любовницей.
— Как это не хочешь? — вокруг Арендара раскаляется воздух. — Я что, тебе не нравлюсь? Что это за не хочешь быть моей любовницей? Чем я тебе не подхожу?
Краснею так, что даже уши жжет. И как ему объяснить, что он… бывает милым, но сейчас мысль об отношениях с ним начинает ужасать? Он же даже скалится.
— Ты меня пугаешь!
— Я?
— Да, ты.
— Это… это… просто немыслимо!
— И хоть ты и принц, я не хочу… — снова сказать прямо не получается, и я выдавливаю жалкое: — Ну вот так не хочу…
Он ошарашенно смотрит на меня и явно не понимает, о чем я. Цедит:
— То есть я для тебя недостаточно привлекателен?
— Не настолько, чтобы прыгать в твою постель через неделю знакомства! — Снова меня накрывает жаркой волной покраснения. — И не хочу таких слухов о себе.
Арендар фыркает. Не сдержавшись, просто смеется:
— Тебе надо лучше узнать наши особенности.
— Это не смешно. Я не… я боюсь, — прикусываю губу. Видя, что он собирается ответить, торопливо выдыхаю: — А вдруг твоей избранной стану не я, и она окажется ревнивой?
— Это будут мои проблемы, не твои.
Возмутительно так говорить о будущей жене, но момент такой подходящий, и я задаю страшный вопрос:
— У меня есть шанс стать избранной? Хотя бы небольшой?
— Есть, конечно, есть. — Взгляд Арендара смягчается, голос становится щемяще-нежным. — И я очень на это надеюсь.
— А если нет? Что тогда?
Его желваки напряженно вздрагивают, глаза темнеют. И в палате становится жарче.
— Я тебя не отпущу.
— Дракон на сене, — сетую я.
Арендар застывает, явно обдумывая мои слова. Помедлив, спрашивает:
— Почему на сене? Мы на сене не лежим, это пожароопасно. Драконы лежат на камнях, на золоте и на магически укрепленном постельном белье. Но не на сене. — Он опускает руки мне на бедра. — Так почему на сене?
Руки каменной статуи было бы проще отодрать от себя, чем его теплые ладони, и от его ужасающей силы хочется убежать.
— Лера, что с тобой происходит?
— Ты меня пугаешь.
— Глупая, — Арендар придвигается еще ближе, закрыв меня от сияния светильников, от всего мира, мягко касается моих скул, — я защитить тебя хочу, а не обидеть.
Бешено колотящееся сердце екает. Арендар очерчивает мои губы. На всяких случай сжимаю их плотнее.
— Твой страх невыносим, — шепчет Арендар и прижимается своим лбом к моему. — Пожалуйста, успокойся… Лер-ра…
Какое тут спокойствие? Может, в его понимании он ведет себя нормально, а с моей точки зрения, он похож на наркомана, у которого доза — я.
Продолжая прижиматься лбом, Арендар пробирается ладонями по моей спине, охватывает горячими руками так, что не дернешься. Вот упрямый, непрошибаемый драконище!
— Переселишься ко мне, — мурлычет он.
— Нет.
Рычит, и вибрация его тела передается мне.
— Переселишься.
— Нет. Мне у себя нравится.
— Я общежитие разнесу.
— Тогда к тебе переселятся все девушки, — нервно хмыкаю: вдруг и в самом деле разнесет? Как его убедить-то?
— Всех мне не надо, Лера…
В дверь резко стучат. Рыжий принц ехидно зовет:
— Арен! Мне нужно переговорить с отцом, чтобы решить некоторые юридические вопросы, ты будешь искать нападавших или пусть спят спокойно?
Рыкнув, Арендар подхватывает меня на руки и оглядывается.
— Здесь неподходящее место… — Он поворачивается вокруг своей оси. — Почему в палате бардак?
— Потому что кое-кто хвост распустил. — Зажмуриваюсь, чтобы не закружилась голова. — Хватит.
Он направляется к двери прямо со мной.
— Стой! — стукаю его по плечу и отшибаю ладонь. И бить больно, и не сопротивляться страшно. — Мне еще долечиваться надо, отпусти меня немедленно!
— Лер-ра!
Плюнув на дверь огнем, Арендар ногой вышибает ее. Его брат рукой закрывается от удара створки. Мисс Клэренс от щепок прикрывает Огнад.
Дегон окидывает нас грозным взглядом и рявкает:
— Положи студентку на место! Что ты себе позволяешь?
Эзалон берется за голову. Наверное, проклинает день, когда я здесь появилась.
Арендар в своем репертуаре:
— Я несу ее в безопасное место, и никто мне не помешает!
