Глава 2
Вода весело забулькала, и я поспешила вынырнуть из размышлений. Рефлекторно прислушалась, и только потом, убедившись, что посторонних звуков по-прежнему нет, сняла кастрюльку с решётки, затушила пламя. За окнами уже начало темнеть, и лишний свет ни к чему, да и надымило уже прилично.
После сытного ужина заняться было особо нечем. Прихватив торшер, я перебралась наверх и улеглась под пушистое одеяло в мягкую кровать, сладко потянулась. Что ещё нужно для счастья? И медленно уплыла в страну грёз.
Утром я не могла вспомнить, что именно мне снилось, но точно знаю, что что-то очень приятное. Я всё ещё была одна, и это не могло не радовать. Спустившись вниз, я снова вскипятила воду, позавтракала. Что ж, домик, спасибо за приют! Пора мне и честь знать. Прежде чем уйти, я позаимствовала у погибшего дачника рюкзак и набила его мелочами первой необходимости: еда, литровая бутылка воды, сменная одежда (да, я чистюля). Ещё я прихватила топор из хозблока на заднем дворе, бинты, жгуты и спирт из аптечки в машине, стоявшей в гараже. Складной нож отправился в карман, кепка – на голову. Поразмыслив, я добавила в рюкзак пару мелочей, в том числе и довольно бесполезную книгу по истории итальянской живописи эпохи Возрождения. Авось, выдастся случай почитать. Мозгам тоже пища требуется, а то я всё одна и одна. Так и человеческую речь забыть недолго. К тому же скинуть лишнюю тяжесть всегда успею. Я ещё раз перепроверила дом, но ни намёка на огнестрельное оружие не нашла. Вышла на приусадебный участок. Вот теперь – всё, в путь к запримеченным вчера зданиям.
Идти предстояло снова по пустырям: поля, луга, фрагменты леса. Один раз попалась новенькая баскетбольная площадка. Открытые пространства раздражали, но в целом, благодаря тому, что изначально территории были безлюдные, твари не встретились. Вчерашние предположения оказались верны.
Слева тянулась ещё одна мёртвая зона. Противоположный край виден, так что по сравнению с зоной, где я очнулась, небольшая, но и маленькой не назвать. Деревья-то есть. Придумать, что ли, для этих чёрных стеклянных уродцев отдельное название? Всё же не растения в полном смысле слова… Я не стала приближаться к мёртвому сектору. С одной стороны, любопытно, подействует ли он на меня, и если да, то как. С другой стороны, ставить на себе эксперименты совсем не хочется. Жизнь и здоровье дороже.
Окружающий мир всё ещё оставался безмятежным и условно безопасным. До меня долетел совсем не характерный для природы звук. Всё-таки не зря твари в первую очередь на слух ориентируются. Я прислушалась. Звук шёл издалека, сразу невозможно было понять, что его производит. Что- то из области промышленности. Мотор? Нет, звук идёт с неба. Вертолёт.
Дальше действовала на рефлексах. Развернулась к мёртвой зоне и помчалась со всех ног. В памяти всплывали обрывочные знания. С неба приходит опасность и смерть. Среди тех, кто позволяет себе авиацию, мало дружелюбных и отзывчивых. Чёрный сектор – моё спасение. Любые летающие штуки сходят над ним с ума и неизбежно падают. Пилот обогнёт сектор по широкой дуге.
Расстреляют, чтоб землю зря не топтала? Могут, даже не удивлюсь, но, чтобы стрелять, им меня ещё увидеть надо. Вертолёт пока достаточно далеко. Вовремя я его услышала. Я добежала до ближайшего чёрного дерева и принялась остервенело рубить его топором под корень. Дерево почти сразу же завалилось, разбилось. Осталось покрошить наиболее крупные осколки, сгрести всё в кучу и зарыться, перед этим засыпав чёрным крошевом рюкзак.
Ну, всё, не разглядят, если не выдам себя преждевременным движением. Я отлёживалась почти час. Лучше перебдеть, чем недобдеть. Заодно думала. Я непозволительно расслабилась. Шла полем, вместо того чтобы использовать в качестве прикрытия лес. Вроде бы, и допустимо – тварей-то в округе нет, а продираться через буераки – то ещё удовольствие, но я упустила, что опасаться следует не только тварей. От простых людей проблем куда больше. Неужто чернота всё-таки спровоцировала атрофию мозга и процесс идёт?
Выбравшись из груды чёрных осколков, я вернулась к полю, по которому шла, пересекла его и дальше двигалась лесом. Углубляться в заросли не стала, но и не высовывалась, придерживалась самого края.
Остаток пути прошёл спокойно. Я приглядывалась, прислушивалась, один раз сделала остановку на понравившейся поляне: напилась из родника, сжевала сухарь и заела малиной, в изобилии росшей вокруг поляны. К запримеченным зданиям я подошла, когда солнце начало клониться к западу.
Две или три улицы жилого квартала большого города. Отсюда видны многоэтажки, двухэтажный торговый комплекс, асфальтированная дорога, автобусная остановка. Всё в удручающем состоянии. Я качнулась с пятки на носок, сделала пару шагов вперёд. Что-то неуловимо изменилось. Во рту появился кисловатый привкус, в воздухе нестерпимо запахло химией, а кусок города начал стремительно погружаться в туман. Я попятилась.
Даже не знаю, как расценивать происходящее: повезло мне или не очень. Туман сгустился, превратился в рыхлое белое облако, по боку тучи пробежал электрический разряд. Грома не последовало. Соваться в облако нельзя, пришлось вернуться к краю леса и ждать. Не сказать, что долго. Туман развеялся примерно через пару часов, будто его корова языком слизнула. Да и куда мне торопиться?
На месте старых улиц появились новые. То есть улицы те же самые, но такие, какими они были до трагедии. Дома целёхонькие, по проезжей части едут машины. Если прищуриться и поднапрячься, то можно рассмотреть, как на остановке люди садятся в автобус. Пока ещё никто ничего не понял.
Концентрация кислятины в воздухе резко уменьшилась, можно идти. Обновление фрагмента мозаики, или, как говорит большинство, перезагрузка кластера – явление обыденное. Дальнейший сценарий я знала. Сейчас люди обнаружат, что связь пропала, мобильники не ловят сеть, интернет не работает, электричество тоже исчезло. Начнётся паника. В город придут привлечённые перезагрузкой твари и мародёры. Но не это страшно. Новенькие, надышавшись «кисляка», начнут мутировать и постепенно превратятся в монстров низшего звена. К счастью для них, их разум отключится первым, и люди не будут понимать, что ад разверзся и превратил их в свой инструмент. Тех, кто не успеет мутировать, сожрут заживо. Поголовье низших тварей тоже проредят. Более шустрые съедят соплеменников и поднимутся на следующую ступень развития.
Я дошла до торгового комплекса, устроилась на лавке у фонтана, вытянула ноги и уставилась на играющую бриллиантовыми бликами воду. Пока ещё в городе порядок, и полицейские не одобрят разгром витрин. Лучше немного подождать, и совсем скоро никому ни до чего не будет дела.
Из торгового центра вышли первые растерянные люди, бурно обсуждая отключение света, некоторые пытались позвонить и громко удивлялись, что «не ловит». Самые умные заподозрили неладное.
– Я сошла с ума? – спросила женщина лет сорока. Она дрожащим пальцем указывала на место, где улица резко обрывалась, будто её ножницами обрезали, и начиналось ромашковое поле.
– Я тоже это вижу, – подтвердил кто-то слабым голосом.
