Глава 8
СТРАТЕГИЧЕСКОЕ РАЗВЁРТЫВАНИЕ
Покончив (пока) со всеми гипотезами, вернёмся снова к военной истории, т. е. точной науке цифр, дат, документов. Начнём, как по науке и положено, с терминов и определений. Что конкретно обозначают слова «стратегическое развёртывание», которые столь часто встречались нам в прошлой главе? На языке военных академий ответ на этот вопрос звучит примерно так: «Под стратегическим развёртыванием понимается комплекс мероприятий и действий по переводу Вооружённых Сил с мирного положения на военное и созданию группировок ВС на театрах военных действий.
Важнейшими составными элементами стратегического развёртывания являются:
- перевод Вооружённых Сил с мирного положения на военное (мобилизационное развёртывание),
— оперативное развёртывание (создание и построение группировок войск на театрах военных действий),
— стратегические перегруппировки войск из внутренних районов страны на театры военных действий и между ними,
- развёртывание первоочерёдных стратегических резервов».
В переводе с академического языка на человеческий стратегическое развёртывание — применительно к Красной Армии образца 1941 года (а не вообще к любой другой армии мира) — состояло в том, что:
— во-первых, надо доукомплектовать армию мирного времени людьми и техникой до штатных норм военного времени;
— во-вторых, погрузить войска, технику и боеприпасы в железнодорожные эшелоны и отвезти их в западные районы СССР;
— в-третьих, выгрузить солдат, пушки и танки из эшелонов и вывести их в те районы, где они должны изготовиться к боевым действиям и ждать приказа.
Особенность стратегического развёртывания Красной Армии заключалась главным образом в двух моментах.
Один из них мы уже обсуждали в главе 2, но в силу исключительной значимости этого не грех и повториться: число дивизий (полков, бригад) Красной Армии уже в ходе предвоенной скрытой мобилизации было почти полностью доведено до плановой численности армии военного времени. В первые три месяца после объявления открытой мобилизации планировалось сформировать лишь весьма ограниченное (30, т. е. порядка 15 % от исходного) число стрелковых дивизий. Стрелковых. Все танковые и моторизованные дивизии, отдельные артиллерийские полки и бригады уже были сформированы в ходе двухлетней скрытой мобилизации (и содержались к тому же в штатах военного времени или так называемых «усиленных» штатах, составляющих 80 % от штатов военного времени). Таким образом, мобилизационное развёртывание Красной Армии на первом этапе сводилось лишь к доукомплектованию имеющихся частей и соединений личным и конским составом, автомобилями и тракторами.
Второй особенностью стратегического развёртывания сухопутной армии Советского Союза были огромные размеры страны, в силу которых объём и продолжительность железнодорожных перевозок были необычайно велики. Огромные размеры страны являются несомненным и очень значимым для подготовки и ведения войны преимуществом. Немецкие генералы были бы очень рады, если бы они могли разместить танковые и артиллерийские заводы, химические комбинаты, производящие взрывчатку, и учебные центры, готовящие солдат и офицеров, за несколько тысяч километров от границы. Но географические условия страны не предоставляли им такой роскоши, поэтому сотни тысяч бомб англо-американской авиации высыпались на все промышленные центры Германии без исключения. То, что в Советском Союзе эшелон с танками должен был провести неделю в пути от завода в Челябинске до фронта, является всего лишь «особенностью», которую следует учитывать при составлении планов стратегического развёртывания, а вовсе не «бедой», по поводу которой надо устраивать очередной «плач Ярославны» на страницах исторических книг.
В конкретных цифрах ситуация была такова. Весной 1941 г. во всех Вооружённых силах СССР (армия, авиация, флот) несли службу 4,8 млн. человек. В мае — июне в ходе так называемых «больших учебных сборов» (это была не импровизация, а изначально задуманная и заранее получившая такое наименование операция) было мобилизовано персональными повестками, без публичного объявления всеобщей мобилизации, ещё 802 тыс. человек. Итого: 5,6 млн. человек были поставлены под ружьё до 23 июня 1941 г. Всего же, после полного отмобилизования всех военных округов Европейской части СССР (включая Уральский и Северо-Кавказский округа), общая численность вооружённых сил по плану МП-41 должна была составить 7,85 млн. человек. (3, стр. 83, 4, стр. 643) Поделив одно число на другое, мы получаем так называемый «коэффициент развёртывания», т. е. масштабный коэффициент роста численности армии. В СССР он был очень мал, всего 1,40. Или, другими словами, численность армии уже в мирное время составляла 71 % от численности армии военного времени. В других странах Европы численность армии после мобилизации возрастала в разы. Так, в Германии к 25 августа 1939 г. (за пять дней до начата войны) было отмобилизовано лишь 35 % дивизий сухопутных войск военного времени. Во Франции численность армии с начала мобилизации возросла в 4 раза, в нищей Финляндии, которая не могла в мирное время содержать большую армию, — в 9 раз.
Разумеется, имеющиеся людские контингенты не были распределены равномерно. Разумеется, войска западных приграничных округов были укомплектованы значительно лучше, нежели войска тыловых Уральского или Приволжского ВО. Ещё 21 мая 1940 г. (это не опечатка — именно сорокового года) Постановлением Политбюро ЦК № 16/158 было решено содержать стрелковые дивизии мирного времени в такой численности: 98 дивизий западных округов по 12 и более тыс. человек, 3 дивизии — по 9 тыс. и 43 дивизии внутренних округов — по 6 тыс. человек. (6, стр. 617) Через год, в мае — июне 1941 г., мобилизованные в ходе «больших учебных сборов» (БУС) 802 тыс. человек были направлены именно для доукомплектования частей и соединений западных округов, а также выдвигающихся на Запад армий второго стратегического эшелона. «При этом состав стрелковых дивизий приграничных округов при штатной численности 14 483 человека был доведён: 21 дивизии — до 14 тыс. человек, 72 дивизий — до 12 тыс. человек и 6 стрелковых дивизий — до 11 тыс. человек». (3, стр. 83) Я специально привёл полную цитату из коллективного труда военных историков Генерального штаба «1941 год — уроки и выводы» (1992 г.), ибо едва ли есть ещё один факт в истории начала войны, который бы перевирали с такой силой и настойчивостью. Образцовым примером элегантного бесстыдства можно считать знаменитую, повторенную в сотнях публикаций фразу Жукова: «Наши же дивизии, даже 8-тысячного состава, практически в два раза слабее немецких». Ну разве это не прелесть? Возразить нечего. Число 8 практически (и даже теоретически) в два раза меньше 16. Жукова ещё понять можно — он писал свои мемуары в ту эпоху, когда предположить возможность рассекречивания подлинных документов кануна войны было просто невозможно. Странно другое: даже в 2004 г. выходили 700-страничные монографии, в которых численный состав стрелковых дивизий приграничных округов приводился в намеренно заниженном виде. (33)
Логично было бы сравнить степень укомплектованности дивизий Красной Армии с состоянием дел в войсках противника. К сожалению, за два десятка лет, проведённых за чтением военно-исторической литературы, мне так и не удалось найти ни одной цифры, характеризующей укомплектованность личным составом дивизий вермахта на Восточном фронте по состоянию на 22 июня 1941 г. Конечно, это моя недоработка. Признаю, но смею предположить, что и она не случайна. Немецких генералов и историков назойливый поиск хоть каких-нибудь «уважительных причин» поражения не интересовал — у них летом 1941 года поражений не было. Советские же историки, имевшие доступ к трофейным документам вермахта, не стали публиковать то, что они там увидели, потому как для немецкой дивизии, воюющей уже второй год, укомплектованность в 85 % от штатной численности была, скорее всего, недосягаемым идеалом… Как бы то ни было, но 85 меньше, чем 100, а полная укомплектованность, несомненно, лучше, чем «почти полная». Для перехода от «почти полной» к полноценной «полной» нужно было время. Остаётся только выяснить количественную меру этого времени: недели, месяцы, годы? Воздержавшись от дальнейших дилетантских рассуждений, приведём большую цитату из монографии генерала Владимирского (в 1941 году — заместителя начальника оперативного отдела штаба 5-й Армии Киевского ОВО), знавшего по долгу службы о мобилизационной готовности своей армии почти всё:
