— Он достоин, — твердо ответил Карамон. — Вот увидите.
— Я буду молиться Гилеану, чтобы это оказалось так… Ты готов?
— Да.
Тас услышал негромкий шорох ткани, словно маг кивнул под капюшоном головой. Затем Юстариус пошел вверх по ступенькам, и кендер просунул голову в дыру, чтобы рассмотреть в полумраке лестницу. Он знал, что его распоряжении будут считанные секунды.
Между тем лестница закончилась и перешла в просторную каменную площадку.
«Пора!» — подумал кендер.
Снова послышался шелест ткани — это маг поднял руку. Скрипнула дверная петля.
Тас быстро перекусил оставшиеся стежки. Он слышал шаги Карамона, слышал, как запела петля закрывающейся двери. Наконец ткань поддалась, и кендер вывалился из мешка. В полете Он успел подумать о том, правда или нет, что мыши падают на лапы, как и кошки. (Однажды Тас сбросил кота с крыши своего дома — просто для того, чтобы убедиться, не врет ли одна старая пословица. Она не врала.) В следующее мгновение он ударился о каменный пол и опрометью бросился вперед. Дверь уже закрылась, и Юстариус, отвернувшись, смотрел в другую сторону. Не медля ни секунды, кендер, сплющив свое маленькое тельце, протиснулся в щель под дверью. Оказавшись в комнате, он метнулся под первый попавшийся книжный шкаф.
Там он замер и, переводя дыхание, прислушался. Что, если Юстариус заметил его отсутствие? Станет ли маг возвращаться и разыскивать его?
«Ну-ка прекрати, — остановил Тас сам себя. — Юстариус понятия не имеет, в каком месте я выбрался из мешка. Соваться сюда он не посмеет — испугается помешать заклинанию».
Вскоре крошечное сердечко кендера успокоилось настолько, что он стал различать за шумом крови в ушах и кое-какие другие звуки. Увы, то, что он услышал, ничем не могло ему помочь. До Таса доносилось только негромкое бормотание, словно кто-то зубрил роль для уличной пьески, да шумное дыхание Карамона, который никак не мог отдышаться после подъема по крутым лестницам.
Огромные кожаные башмаки гиганта чуть слышно поскрипывали, когда он переступал с ноги на ногу.
И это все.
«Мне нужно взглянуть, — подумал Тас. — Иначе я так и не узнаю, что здесь происходит».
Выбравшись из-под шкафа, кендер принялся исследовать необычное пространство, в котором он очутился. Это было царство крошек, царство свалявшейся в клубки и валики пыли, царство сухой хвои и пепла, высушенных розовых лепестков и увядших листьев чая. Весь этот мусор вдруг оказался миром, над которым, словно горы или деревья в лесу, нависала огромных размеров мебель.
Как горы или деревья, она исполняла то же предназначение — обеспечивала убежище. Пламя свечи казалось солнцем, а Карамон — чудовищным великаном.
Тас с опаской обогнул его исполинские башмаки. Заметив уголком глаза какое-то движение, он посмотрел туда и увидел подол белой мантии и обутую в сандалию ногу Пар-Салиана. Не тратя времени даром, Тас стремительно и бесшумно метнулся в другой конец комнаты, который, к счастью, был погружен в тень.
Внезапно Тас остановился. Однажды он уже был в лаборатории мага — именно тогда он неосторожно надел на палец проклятое магическое кольцо, обладавшее способностью телепортации. Кендер хорошо помнил те чудеса и странные видения, которые явились ему в той лаборатории, и поэтому не рискнул пересечь круг, начерченный на полу серебристым порошком. В центре круга лежало тело Крисании, незрячие глаза которой продолжали созерцать пустоту.
Кендер сразу сообразил, что именно в этом круге и совершится волшебство.
Мех на его спине и загривке встал дыбом, и Тас, сиганув в сторону, укрылся за перевернутым ночным горшком. Пар-Салиан остановился у края магического круга. Его, белая мантия испускала странное голубоватое свечение. В руке верховный маг держал некий украшенный драгоценными камнями предмет, который рассылал во все стороны яркие радужные блики. Предмет этот напоминал скипетр, который Тас однажды видел в руках короля Нордмаара, но был гораздо красивее.
Кендер разглядел, что он был не целым, а состоял из отдельных наборных частей, соединенных друг с другом каким-то особенным способом. Тас видел, как некоторые части двигались сами по себе! Вскоре Пар-Салиан, на ощупь складывавший и изгибавший свои скипетр, превратил его в округлый предмет размером не больше яйца. Пробормотав над ним какую-то абракадабру, верховный маг небрежно опустил преобразовавшийся скипетр в карман мантии.
Затем он вдруг оказался внутри серебряного круга, хотя Тас мог поклясться, что маг не сделал ни одного шага. Склонившись над Крисанией, Пар-Салиан протянул руку, и кендеру показалось, что он что-то прячет в складках, ее одежды. Потом маг выпрямился и принялся декламировать заклинания и магические формулы, одновременно взмахивая руками над бесчувственным телом жрицы.
Бросив взгляд в сторону Карамона, кендер увидел его стоящим у границы круга. Выражение его лица показалось Тасу необычным. Карамон странным образом выглядел как человек, очутившийся в незнакомой обстановке, но который при этом чувствует себя на своем месте.
«Еще бы, — подумал Тас, — ведь с самого детства магия соседствовала с ним бок о бок. Возможно, все, что происходит сейчас, напоминает ему о брате».
Пар-Салиан тем временем повернулся к Тасу, и кендер поразился происшедшей с ним перемене. Верховный маг выглядел так, словно несколько прошедших часов состарили его по меньшей мере лет на двадцать. Лицо. Пар-Салиана стало землисто-серым, и он едва не шатался от слабости. Однако, несмотря на это, во всех его движениях читалась неумолимая решимость довести дело до конца. Вот он властно поманил к себе Карамона, и тот, повинуясь, осторожно перешагнул серебряную границу и вступил в круг. Лицо воина было отрешенным, словно он впал в транс.
Карамон встал рядом с телом Крисании, и маг, сунув руку в карман, протянул ему похожий на яйцо предмет. Гигант накрыл его своей ладонью, и несколько мгновений оба стояли неподвижно. Тас видел, как шевелятся губы Карамона, но не мог расслышать ни звука. Впечатление было такое, словно он, стараясь получше запомнить, повторяет про себя некую важную информацию, которую Пар-Салиан передал ему магическим способом.
Наконец губы Карамона замерли, и он взял яйцеобразный предмет в свою руку.
Вслед за этим Пар-Салиан взмахнул рукавами своей мантии, отчего взмыл над полом, точно бабочка. Тас увидел, как белый маг медленно выплыл из волшебного круга и скрылся в темном углу комнаты.
Теперь кендер не мог его видеть, но зато отчетливо слышал его голос.
Пар-Салиан твердил заклинание, и голос его звучал все громче и громче, пока магический круг вдруг не вспыхнул и стена серебристого света не отгородила тело Крисании и неподвижно стоящего Карамона от остального пространства лаборатории. Этот свет был столь ярким, что Тас почувствовал в глазах резь, однако отвернуться он не смел. Пар-Салиан уже почти выкрикивал свои заклинания, так что казалось, будто сами стены лаборатории вторят ему на разные голоса.
