Немудрено, что люди боялись вызвать его недовольство. Однажды зубная боль вынудила Клэя обратиться к дантисту, и все было бы хорошо, но занервничавший бедняга-доктор случайно принялся не за тот зуб. Эллисон взбесился. Он приковал дрожащего дантиста к креслу, вырвал у него один зуб, прихватил клещами другой (вместе с губой) и начал уже было тащить его, но появилась толпа привлеченных истошными воплями людей и освободила несчастного.
Окружающие надеялись, что Клэй образумится, но этого не произошло. Он продолжал пить, а будучи пьяным становился очень опасным. Однажды в салун шахтерского городка Элизабеттаун пришла заплаканная женщина. Она была явно не в себе, а от истории, рассказанной ей, у слушателей зашевелились волосы. Рыдая, женщина сообщила, что муж ее, Чарльз Кеннеди, долгое время убивал и грабил путешественников, останавливавшихся в их хижине. И вот недавно он озверел вконец и убил их маленькую дочку. Так ли было на самом деле или женщина просто пыталась избавиться от опостылевшего мужа, неизвестно. Вокруг хижины обнаружили много зарытых костей, но медики никак не могли точно определить, кому они принадлежат — людям или животным. Пока медики спорили, Кеннеди посадили на цепь в мясной лавке, где ему предстояло дожидаться суда. Но Эллисон решил, что все и так ясно. Вместе с несколькими собутыльниками он ночью притащил предполагаемого убийцу на скотобойню, накинул ему петлю на шею и вздернул повыше. Посчитав, что такого наказания за столь тяжкие грехи мало, Эллисон отрезал Кеннеди голову, насадил ее на палку и триумфально проследовал с ней в свой любимый салун.
Не забывал Клэй и о своем ранчо. Дабы пополнить поголовье скота, он пару раз пытался выкрасть из форта Юнион принадлежавших правительству мулов. Первый раз все прошло удачно, а вот при второй попытке он случайно прострелил себе ступню. Соседи вздохнули с облегчением — пока неудавшийся скотокрад лечил ногу, он не представлял опасности для окружающих.
Шло время, Эллисон вел себя относительно спокойно, но все были уверены, что вскоре он обязательно снова попадет в какую-нибудь переделку. Так и произошло. Племянник убитого им несколько лет назад Зака Колберта — Чанк Колберт, был человеком суровым и не менее коварным, чем Эллисон. На счету у него было уже семь трупов, однако репутация Клэя не давала ему покоя. Он собирался сделать Эллисона «своим восьмым трупом», а заодно и отомстить за смерть дядюшки. Новые «друзья» провели вместе 7 сентября 1874 года. Хитрый Чанк делал вид, что рад такому знакомству, а Эллисон разыгрывал из себя глупца, который не понимает, что жизнь его висит на волоске.
Чанк Колберт задумал хитроумный план, чтобы убить Клэя Эллисона, но просчитался, став жертвой собственного коварства
Поразвлекавшись на скачках, они отправились в отель отобедать устрицами. После еды «друзья» заказали кофе, и когда чашки оказались на столе, Колберт левой рукой потянулся за своей, одновременно правой рукой украдкой вытаскивая из кобуры кольт. Широкая улыбка озарила его лицо, когда он поднимал револьвер для выстрела. Еще немного, и он сможет поставить восьмую зарубку на рукоять револьвера! Но слишком уж он нервничал и спешил — ствол задел край стола, пуля прошла мимо жертвы. Глаза Колберта расширились, когда спустя мгновение он увидел дуло револьвера Эллисона. Пуля вошла ему точно между глаз.
Позднее Клэя спросили, почему он не убил Чанка раньше, и он ответил:
— Я же не мог послать его к чертям в ад с пустым брюхом!
Чанк стал первой жертвой, убитой Эллисоном из огнестрельного оружия в мирное время. Первой, но не последней.
Клэй приобретал все большую известность как человек хладнокровный и опасный, и вскоре им заинтересовались люди из Клики Санта-Фе
[46]. Для таких, как он, у них всегда хватало работы по устрашению несговорчивых фермеров. Теперь под началом Эллисона была банда бойцов, с которыми он сгонял мелких фермеров с интересующих Клику земель. Грязная работа, но деньги хорошие. Работа на Клику, однако, не мешала ему водить дружбу со священником Франклином Толби, критиковавшим деятельность его хозяев…
Толби убили в сентябре 1875 года. Клика давно хотела избавиться от него, и у многих были основания полагать, что работа выполнена руками Эллисона. Открыто об этом говорить боялись, но намеки делали вполне ясные. «Есть основания полагать, что убийцей был белый человек, которому платят за его работу», — писала газета «Daily New Mexican». Клэй воспринял происшедшее как личное оскорбление. Когда выяснилось наконец, что в деле замешан местный бездельник Круз Вега, Эллисон лично отправился на его поиски. Спустя полтора месяца после убийства священника подозреваемый болтался на веревке на фонарном столбе — его то вздергивали вверх, то отпускали, давая отдышаться, пока он не признался в содеянном. Сперва Вега бормотал, что ничего не помнит, но «оказанная его памяти помощь» была весьма эффективна, и он признался, что его нанял Франсиско Панчо Гриего — очень влиятельный в мексиканской общине города человек. Поскольку Вега в момент признания как раз висел в воздухе, опускать его Эллисон не стал.
Теперь оставалось разобраться с Гриего. Клэй случайно столкнулся с ним в городе на следующий день. Мексиканец уже знал, что Эллисон ищет его, и шел по улице в сопровождении двух верных ему людей. Да и вооружены они были лучше. Моментально сообразив, что сила не на его стороне. Эллисон решил схитрить, отложив месть на потом. Мужчины переговорили, пожали друг другу руки, после чего Клэй предложил скрепить дружбу в салуне. Гриего был умным человеком, но здесь сплоховал. Он согласился. В полутемном зале было пусто. Услышав, как скрипнула входная дверь, бармен вышел из кухни в зал, обслужил двух посетителей и снова вернулся на кухню. Через некоторое время раздались выстрелы, и он снова выглянул в зал. Никого не было. В тот понедельник вечером вообще никто не хотел промочить горло. «Дурной день, только время теряю», — подумал бармен и закрыл салун до утра. И только на следующее утро, открыв салун, он обнаружил, что внутри на полу лежит труп. Суд оправдал Клэя, решив, что он действовал в рамках самозащиты.
Вскоре Эллисон снова попал под суд. На этот раз его пытались привлечь к ответственности за убийство трех солдат 9-го кавалерийского полка. Чтобы арестовать Клэя, шериф Исаак Райнхарт прихватил с собой целое отделение солдат, но Эллисон и не думал сопротивляться. Зачем? Он знал, что удача не оставит его. По дороге Клэй вел себя спокойно и со вкусом жевал табак, но потом вдруг сорвал с Райнхарта сомбреро, сплюнул внутрь пережеванный табак и снова водрузил оплеванную шляпу на голову шерифа. Исаак перекосился от гнева, но смолчал. В связи с недостатком улик суд вновь признал Эллисона невиновным.
Последняя перестрелка с участием Клэя Эллисона произошла перед Рождеством 1876 года. Вместе со своим братом Джоном он пил и веселился в танцевальном зале городка Лас-Анимас, штат Колорадо. Братья обмывали удачную сделку по продаже скота. С каждым выпитым стаканом они вели себя все более агрессивно, оскорбляли окружающих, нарочно наступали им на ноги. Долго так продолжаться не могло. Констебль Чарльз Фарбер с двумя помощниками решили вмешаться и положить конец творящемуся безобразию. Фарбер не стал разговаривать, а начал стрелять с порога. Джон рухнул на пол с пулей в груди. Клэй машинально выхватил свой револьвер, нажал на спусковой крючок. Падая, констебль успел выстрелить еще раз, пуля пробила Джону ногу. Помощники Фарбера благоразумно убежали.
