«Петру не удалось укрепить свою идею государства в народном сознании, а после него она погасла и в правительственных умах. Законным преемникам Петра, его внуку и дочери, была недоступна его государственная идея. Остальные смены приносили на престол нечаянных властителей, даже инородцев, которые не могли видеть в России не только своей вотчины, но и своего отечества. Государство замкнулось во дворце».
В. Ключевский
Екатерина I
В ночь на 28 января 1725 г. высшие сановники империи собрались во дворце, где в предсмертной агонии доживал последние часы император. Неожиданно для многих в зал ворвались гвардейские офицеры Преображенского и Семеновского полков и громогласно объявили, что разобьют головы боярам и генералам, которые осмелятся посягнуть на трон императрицы Екатерины. За окнами послышался барабанный бой, на площади раздавались команды и выстраивались полки. Фельдмаршал Репнин сердито спросил: «Кто смел без моего ведома привести сюда полки? Разве я не фельдмаршал?» В ответ командир Семеновского полка подполковник И. Бутурлин громко и внушительно ответил: «Я велел прийти им сюда, по воле императрицы, которой всякий подданный должен повиноваться, не исключая и тебя!» Присутствовавшие вельможи пришли кто в ярость, кто в растерянность.
Сторонники Екатерины не скрывали своей радости. Накануне они хорошо поработали с гвардейцами: выдали задолженность по жалованью за 16 месяцев, пообещали другие блага, а те, в свою очередь, поклялись императрице «скорее умереть у ее ног, чем допустить на престол кого-либо другого». Чаша весов склонилась в пользу Екатерины, так что к утру даже самые ярые противники были вынуждены поддержать ее, не по совести, конечно, а чтобы вскоре не попасть в опалу. Первая леди страны была объявлена самодержавной императрицей со всеми правами ее мужа. Так свершился первый дворцовый переворот в Российской империи, в результате которого
Скиптр Имперский восприять Бог Екатерине
Благословил чрез устав мужней по кончине…
Б. Селий
Не «чрез устав» и Бог тут ни при чем, конечно, а вот в благодарность за поддержку гвардейцы получили по 20 тыс. руб., многие офицеры – новые чины и повышение по службе.
В обществе смена императора была воспринята по-разному: где спокойно, где безразлично, где с изумлением – женщина-иностранка на русском престоле – такого раньше не бывало. Имели место случаи недовольства со стороны отдельных лиц, но на уровне незлобного ворчания, не более того. Войска присягнули мирно, обласканная гвардия – восторженно.
ПРАКТИЧЕСКИЕ ЗАДАНИЯ
Вспомните имена женщин, правивших Россией до XVIII в. Какими путями они приходили к власти?
Новоиспеченная императрица не обладала государственным умом, ей не хватало ни образования, ни «привычки к делам», потому она и не могла достойно продолжить дело мужа. Но у нее были влиятельные, умные и хитрые советники, которые стали определять ее деятельность с первых же шагов. Так А.Д. Меншиков, пользуясь особым доверием Екатерины, стал по сути временщиком (человеком, по воле сильного покровителя на время оказавшимся у власти). Он сделался почти полновластным правителем государства и, заодно, обладателем более 100 тыс. душ крепостных крестьян.
Приближенные к Екатерине лица, понимая шаткость положения своей ставленницы, а, следовательно, и своего, посоветовали императрице «запотребно при нас учредить Верховный тайный совет для государственных важных дел», который и был введен в 1726 г. со статусом высшего органа власти. В него вошли: А. Меншиков, Ф. Апраксин, П. Толстой, Г. Головкин, А. Остерман, зять Екатерины герцог Голштинский и князь Д. Голицын, представитель партии конкурентов, – это было формальной попыткой компромисса нового чиновничества со старой родовой знатью.
Верховный тайный совет встал над всеми государственными учреждениями. «На нет» была сведена роль Сената: вместо титула «правительствующий» теперь он именовался «высокий»; из него был выведен генерал-прокурор. Как орган власти Сенат отныне приравнивался к Военной, Иностранной и Морской коллегиям.
Рост могущества Меншикова становился прямо пропорциональным росту недовольства им, ненависти к нему, в том числе и со стороны бывших единомышленников. Временщик, будто царь, позволял себе оскорбления в адрес сенаторов; Ягужинский и равные ему вельможи были на него обижены, поскольку не стали членами Совета и т.д. Меншиков все острее осознавал, что все его враги, а их круг рос катастрофически быстро, могут добиться прихода к власти законного наследника – царевича Петра.
Екатерина I часто болела, юный Петр подрастал. Меншиков изощренным нюхом политика и интригана чувствовал, что очередным императором станет именно Петр, и тогда он потеряет свое значение во власти, а заодно и голову. Ему становилось страшновато за свое будущее положение и он стал обдумывать меры по его упрочению при еще не занявшем трон царевиче.
Авантюрный по натуре, Меншиков придумал гениальный план: породниться с будущим императором – женить его на своей дочери. Екатерину I же он уговорил официально признать Петра своим наследником. Такой ход оставлял бы его у власти, поскольку он становился тестем будущего царя, тем более законного. Прознав о замысле временщика, в правящей верхушке началась суматоха. Политические силы перераспределились. Тогда Меншиков выступивших против него бывших соратников отстранил от власти, а П. Толстого даже отправил на Соловки.
Екатерина I отведенные ей судьбой два с лишним года царствовала вполне благополучно для себя. Несмотря на полноту и болезненность, она вела беспорядочную жизнь, изобилующую ночными пирушками и всевозможными развлечениями. В 1727 г. она опасно занемогла и скончалась от «фомиков» в легких, истратив в последний год царствования на свои прихоти около 1 млн руб.
Петр II
На другой день после смерти императрицы в присутствии членов царской семьи и высших чинов зачитывалось завещание Екатерины I. Трон переходил к Петру II, но лишь по достижении возраста 16-ти лет. До этого времени над Петром утверждалось регентство Верховного тайного совета с включением в него цесаревен Анны и Елизаветы.
Воспитателем царя был назначен вице-канцлер А.И. Остерман. Подсуетился и Меншиков: уже на 18-й день после смерти Екатерины обручил юного императора со своей дочерью Марией, нарушив православный закон о 40-дневном трауре по усопшей. Мигом подстроилась под нововведения и Церковь: Марию Александровну стали поминать на богослужениях великою княжною и нареченною невестою императора. На ее ежегодное содержание из государственного бюджета выделялось по 34 тыс. руб. Петр не любил Марию, заодно невзлюбил и будущего тестя, хотя и называл его «батюшкой», и даже пожаловал ему высший воинский чин «генералиссимус». Теперь Александру Даниловичу по чинам и титулам в войсках и управлении не было равных.
ПРАКТИЧЕСКИЕ ЗАДАНИЯ
Вспомните имя первого генералиссимуса России. Подумайте, с позиций того времени, был ли достоин А.Д. Меншиков, сподвижник Петра I, столь высокого воинского звания.
