Восемь вервольфов были зарегистрированы в таллинском Дозоре. Троих каким-то чудом занесло из Аргентины. Тигры из Монголии, медведь – из Канады. Темные маги – прибалты. Два эстонца, финн и латыш. Ведьма – эстонка. И только вампир оказался местным, из Выборга. Похоже, таинственный заказчик нанимал свое воинство чуть ли не по всему миру, но в основном – в Прибалтике. Но куда больше пищи для размышлений давала прописка еще троих покойных вервольфов.
Саранск. Совпадение? Очень вряд ли.
Я потер ноющее плечо и вбил в загрузившийся наконец старенький компьютер пароль Виталика. Пока у меня были только мысли, догадки – слишком мало, чтобы понять, что именно связывает саранское дело с налетом на схрон. Но оставалась еще одна подсказка – то, за чем Темные пришли в Выборгский замок.
По запросу «Поцелуй вечного сна» поисковая система Дозора выдала сразу несколько ссылок. Биография и сомнительные деяния Леонардо да Винчи интересовали меня мало – да и при чем он здесь вообще? Насколько я помнил, ни один из гениев Возрождения не был Иным. Сомнения оставались только насчет Данте с его «Божественной комедией». Просмотрев по диагонали еще две ссылки, я щелкнул на «Поцелуй вечного сна (артефакт)». Да, вот это уже похоже на правду. Даже с фотографиями.
Судя по изображениям, «Поцелуй» представлял собой… голову? Или, скорее, маску. Крохотное человеческое личико то ли из мрамора, то ли из крашеной глины запросто поместилось бы у меня в ладони. Со сквозными пустыми глазницами, белое, только губы ярко-красные. Алые. Видимо, ими и подразумевалось зацеловывать до вечного сна… Странно. Для такого зловещего – хоть и романтичного – названия как-то простенько. Я ожидал увидеть что-то вроде кинжала или смертоносного боевого жезла, накачанного под завязку древней магией. Впрочем, свойства артефакта далеко не всегда были завязаны на размер и форму. Безобидный с виду кусочек камня вполне мог обладать запредельной убойной силой. Вряд ли почти три десятка Темных полегли за бесполезную игрушку. Я крутанул колесико мышки и добрался до текстовой части документа.
Поцелуй вечного сна.
Категория: артефакты и магические предметы
Класс: не определено
Историческая справка:
«Поцелуй вечного сна» (другие наименования – «Поцелуй Морфея», «Последний поцелуй», «Bacio della morte» (итал.), «Вечный покой», «Tactu mortem» (лат.)) был создан неизвестным Светлым магом в первой половине XVI века (предположительно). Первое упоминание – 1522 год [1].
Я вздохнул и снова принялся отматывать документ вниз. История у «Поцелуя» оказалась довольно богатая – за шесть с половиной веков он успел изрядно погулять по Европе и сменить немало владельцев, среди которых пару раз даже попались знакомые имена. Не попадалось только одного – случаев реального применения артефакта. Создавалось впечатление, что с самого момента создания «Поцелуй» был исключительно предметом обмена или коллекции, но никто толком не знал, как им пользоваться. Если не считать случая, когда в одна тысяча восемьсот пятьдесят третьем году в Праге шкатулкой, в которой хранился «Поцелуй», Темному магу Томашу Вавре проломили голову. Вот уж точно – вечный сон. Кстати, именно после того случая артефакт и передали Серым.
Текущее местонахождение: Хранилище Инквизиции, город Выборг, Российская Федерация.
Я усмехнулся. Вот эта информация уж точно устарела. Часов этак на пять-шесть. Сейчас драгоценная игрушка уже наверняка мчится к новому владельцу. Только зачем она ему?
Свойства: не определено.
Коротко и ясно. Как говорится – понятно, что ничего не понятно. Остается только попробовать поискать того самого Старшего. Если такие аксакалы вообще есть в международной базе Дозора.
Что я вообще о нем знаю? То, что он оборотень, – раз. Я переключил окно программы и выставил фильтр. Выскочило многозначное число. Да уж, богата наша планета на низших Темных. Подробности? Их есть у меня. Отметив только прибалтийские страны заодно со Скандинавией, я сократил число претендентов на роль главгада до одной тысячи шестисот восьмидесяти. Все еще много? Отсеиваем молодняк. Сто, двести, даже тысяча лет – не годится. Я ищу по-настоящему древнего вервольфа.
Ноль. Я на всякий случай даже перезагрузил страницу. Но в графе «Количество» все равно высветилась одинокая круглая циферка. Пусто. Ни одного оборотня старше двух тысяч лет на территории выбранных стран зарегистрировано не было. Я скинул фильтр до тысячи лет. Так же пусто. И закономерно. Вряд ли в базе, которую запросто может посмотреть любой дозорный, содержатся данные о Старших. Того же Хены там, понятное дело, нет. Я вздохнул и пощелкал мышкой, снижая возраст поиска до трехсот лет. Достаточно старые, чтобы хоть что-то знать. И их в одной только Эстонии почти два десятка. Уже особо ни на что не надеясь, я выбрал единственного, зарегистрированного в Таллине. Не случайно же большая часть развоплощенных в замке вервольфов приехала именно оттуда.
Плечо скрутило так, что в глазах потемнело.
– Сволочь! – Я едва удержался от того, чтобы заехать кулаком по ни в чем не повинному монитору. – Ах ты, хитрая старая сволочь.
Не помню, кто и когда сказал крайне мудрую фразу: не видел тела – не спеши хоронить. В данном случае ситуация осложнялась тем, что тело-то я как раз видел. Только вот чье?
Кое-как справившись с судорогой, я полез в карман за мобильником. Иногда привычка не чистить телефонную книгу может сослужить неплохую службу.
– Саша, ты с ума сошел? – Голос у Ивана был заспанный и недовольный. – Три часа ночи.
– Извиняй, коллега, – отозвался я. – Можно глупый вопрос? Ты только сразу матом не ори, ладно?
– Валяй, – хмыкнул Иван. – По делу?
– Вроде того. – Я еще раз посмотрел на монитор. – Можешь мне сказать – ваш покойный Петрович какой был из себя?
– Ты там пил, что ли, Саш? – Иван явно раздражался все больше. – Ты два дня у него чаи гонял. Оборотень, невысокий такой мужик, лет пятьдесят с виду…
– Седой, в очках, – перебил я, – с усами.
– Очки, усы. Волосы с проседью, не скажу, что совсем целиком… А что ты вдруг вспомнил-то? Две недели как похоронили. – Иван выдохнул. – Хороший мужик был, с понятиями, хоть и Темный. Его что у нас, что за Атемаром хорошо знали. Из самого Нерлея народ пришел проводить. Один дед набрался, ерунду всякую порол.
– Это какую?
– Ну, что Петрович за день до смерти у него в гостях водку пил. – Иван нервно хихикнул. – А наутро через лес домой двинул. Совсем плох старый стал, уже дни путает. Если Петрович тогда в Нерлее был, с кем ты ночью совет держал?
– Вот и я думаю – с кем? – пробормотал я себе под нос. – Ладно, Вань, спасибо. Спи.
Я нажал «отбой» и чуть ли не минуту сидел и тупо пялился в экран. Неприятно – но надо признать: и меня, и Ивана накололи легко, непринужденно и даже изящно. И одного лишь просчета, интуиции и даже сверхчеловеческого актерского таланта было бы недостаточно. Нет, для такой тонкой игры нужен опыт. Колоссальный. Тысячелетний. Я почему-то уже не сомневался, что таинственный кукловод, на чей счет смело можно было отнести и детишек в Саранске, и схрон Инквизиции, сидел на расстоянии вытянутой руки и угощал меня жареной картошкой. Тот самый легендарный Старший. Древний вервольф – и плевать, что написано в базе Дозора. Тысяча шестьсот сорок восьмой год рождения. Если верить анкете, оцифрованной с записей года тысяча девятьсот сорок третьего. Будто кто-то тогда стал бы проверять, кто на самом деле такой совершенно непримечательный низший Темный Иной по имени Эйнар Лакс. Фотография, похоже, тоже осталась еще с тех времен. Черно-белая. На ней оборотень был без очков. Но седой и с усами. Точно такой же, каким я его запомнил в лесном домике в нескольких километрах за Атемаром.
