– Прошу прощения, сэр, – сказала я. – Но раз профессор и миссис Хул исчезли, то кого мы ждем?
– У них есть экономка, – проворчал Мур. – Она живет в доме. – Он несколько раз постучал в дверь. – Поторапливайтесь, мисс Уик! Это полиция!
Наконец дверь со щелчком отворилась, и из нее выглянула маленькая испуганная женщина с широко посаженными круглыми глазами, жестом предложившая нам войти.
– Добрый день! – поздоровалась я.
– Покажите им тут все, как показывали мне, – сказал Мур.
Мисс Уик выглядела сбитой с толку.
– Покажите им дом, женщина. – Мур обвел руками стены. – Дом покажите.
Экономка кивнула, но ничего не сказала. Она провела нас по каждой комнате и по лестницам. Повсюду мы то и дело натыкались на миниатюрные копии паровых двигателей и какие-то наполовину собранные механизмы; кабинет профессора оказался тоже завален эскизами и чертежами. В целом же, если не считать этих чудесных конструкций, это был дом как дом. Семейное гнездо. Никаких скелетов в шкафах Хулов не обнаружилось. Впрочем, мне показалось, что от меня ускользает какая-то деталь, хотя я и не могла определить, какая именно. Но к концу молчаливого осмотра я поняла.
– Павел побывал здесь, – прошептал мне на ухо Джекаби, когда мы вернулись в прихожую. – Я в этом уверен, хотя его аура давно развеялась. Некоторые макеты профессора достойны внимания, но ничего из ряда вон выходящего я не увидел. Общая атмосфера – смесь невинности и тайн, не скажу, от чего именно. А вы что-нибудь заметили?
– Только то, что отсутствует кое-кто еще, – ответила я.
Джекаби многозначительно приподнял бровь.
– В шкафу аккуратно сложены подгузники, под диваном валяются деревянные кубики…
– А! Понятно, – кивнул он.
– Извините, офицер, – сказала я. – Но разве у Хулов есть дети?
– Нет, – без эмоций ответил Мур.
– Любопытно, – произнесла я.
– Не очень. Они женаты всего год – о чем вам было бы известно, если бы вы вели расследование с самого начала, как мы. Ну что ж, вот и все. Вы осмотрели дом целиком. Вас проводить обратно до вокзала, или вы собираетесь и дальше тратить мое время?
– Минутку, – сказал Джекаби, поворачиваясь к мисс Уик. – Прежде чем мы уйдем, нам хотелось бы обсудить отъезд вашей хозяйки, если вы не против.
Мисс Уик неуверенно кивнула.
– Не могли бы вы рассказать подробнее об обстоятельствах, при которых ваша хозяйка покинула дом?
Женщина снова вежливо кивнула, но в ее глазах читалась полная растерянность.
– Куда уехала миссис Корделия?
– Да, миссис Корделия. Да. Миссис Корделия уехала. – Мисс Уик снова кивнула.
– Она не особо говорит по-английски, – сказал Мур. – Правда, мисс Уик?
Женщина замотала головой.
– По-английски нет. Не много. Нет.
– Полячка, – сказал Мур.
– Хм, – Джекаби взглянул на меня. – Как у вас с польским, мисс Рук?
– Никак, – ответила я.
Джекаби повернулся обратно к экономке.
– В доме был ребенок? Дитя? – Он изобразил, будто укачивает малыша на руках. – Где ребенок?
– Przepraszam, – сказала женщина, беспомощно поглядывая на офицера Мура. – Nie rozumiem. Я… я не понимаю.
Джекаби нахмурился и наклонился близко к женщине, глядя ей прямо в глаза. Мисс Уик невольно шагнула назад.
– Мисс Корделия… у-у-уехала, – повторила она.
– Что ж, немного от этого толку, – сказал Джекаби, но тут его как будто осенило. – Минутку.
Он пересек коридор и подошел к распахнутому окну, через которое внутрь залетал летний ветерок.
– Эй! Да, вы! Я вижу вашу соломенную шляпу над изгородью. Что можете сказать о ребенке?
Мы с офицером Муром поспешили присоединиться к Джекаби, чтобы увидеть, как любопытная соседка нарочито увлеченно подстригает и без того идеальный куст. Поперхнувшись, она выпрямилась и окинула взглядом свой сад.
– Конечно, это не мое дело… – начала она.
– Прошу вас, мадам. Мы будем признательны вам за помощь.
– Ну что ж… – он положила ножницы и подалась вперед. – Ребенок-то не Корделии, а этой иностранной служанки. Кто отец, неизвестно. У нее дурная репутация, как пить дать. Хулы наняли ее, вернувшись из медового месяца. Даже ума не приложу, с чего вдруг бедный Лоуренс, упокой господь его душу, пустил эту женщину в свой дом. Да и Корделия вечно носилась с ней. Они то и дело болтали и даже смеялись вместе! Разве так обращаются с прислугой, да еще с такой сомнительной репутацией?
– Если это ребенок мисс Уик, то куда он делся? – спросила я. – Мы осмотрели каждую комнату в доме.
Я повернулась, чтобы взглянуть на экономку, но мисс Уик и след простыл.
– Мисс Уик? – позвала я.
Мур с Джекаби тоже обернулись.
– Мисс Уик!
Офицер Мур помог нам обыскать весь дом сверху донизу, но мисс Уик как сквозь землю провалилась.
– Ее аура ничем не примечательна, и она повсюду в этом доме, – сказал Джекаби, пытаясь напасть на след. – Это все равно что искать иголку в стоге сена.
В конце концов ему удалось обнаружить в воздухе слабый след паники и страха, но он привел нас к черному выходу на оживленную улицу.
– Исчезла, – провозгласил Джекаби.
– Хм, – озадаченно проворчал офицер Мур. – Мисс Уик все время участвовала в расследовании. И не доставляла никаких хлопот. То, что она сбежала, это… – он снял фуражку и покачал головой, всматриваясь в переулок, – это странно.
– Да, – произнес Джекаби. Его серые глаза сверкали, а губы растягивались в непроизвольной улыбке, несмотря на все сегодняшние события. – О да.
Глава шестая
– Решительно не понимаю, чему вы улыбаетесь, сэр, – сказала я под перестук колес вечернего экспресса в Нью-Фидлем. – Мы нисколько не приблизились к тому, чтобы найти убийц, выяснить правду и добиться правосудия для Дженни. Мы не нашли ничего, кроме новой порции вопросов.
Мимо нас лениво проплывал Глэнвиль; заходящее солнце окрашивало мраморные здания в мягкие оттенки красного и оранжевого.
– Вопросы – это хорошо, – сказал Джекаби. – Вопросы – это мысли для ума, все равно что уголь для топки. Я бы больше беспокоился, если бы у нас их не возникло.
– Будь по-вашему, но я была бы счастлива, если бы мы нашли хотя бы парочку удовлетворительных ответов, с которыми можно явиться на доклад к комиссару Марлоу.
– Работа детектива не приносит ни счастья, ни удовлетворения, мисс Рук, – сказал Джекаби, устраиваясь поудобнее, пока мимо нашего окна проплывали янтарные здания. – Марлоу поймет.
